что этот сушеный лещ действует по склонности, а не по расчету, но Нэнси,
вроде, поощряла его старания - может, с намерением братца подразнить, а
может, Хью ее забавлял.
еще потому, что вспоминать об их стрелковом состязании как-то не хотелось.
Уж больно опасные были мишени! Наследный принц мог получить за эти шалости
всего лишь выволочку, а мушкетер короля - расчет без всяких выходных
пособий. Что Каргину никак не улыбалось.
физиономию дядюшке, однако стоило Учесть, что мистер Паркер - человек
неординарный. С особой сексуальной ориентацией, проще говоря. Такие типы
слишком неуравновешены и импульсивны, болтливы и ненадежны - так, во всяком
случае, предполагал Каргин. Данный тезис являлся чисто теоретическим, ибо с
голубыми ему общаться не приходилось; к ?Стреле? их, разумеется, не
подпускали на дух, да и к Легиону тоже. В рязанском училище, вроде, сыскался
один, но все, что помнилось по этому поводу, было весьма неприятным, если не
сказать трагичным: парня били смертным боем и через месяц отчислили.
была взаимной: Боб его тоже не замечал, как бы по молчаливому уговору.
корпуса и пил пиво. Пиво уже текло у него из ушей, но отказаться он никак не
мог, не потеряв престиж в ?нашей компании?. Впрочем, сидели хорошо, травили
в очередь анекдоты, а рассказавший подержанный пил штрафную кружку - кварту,
что в нормальной системе мер составляло около литра. Каргин обходился без
штрафов, так как для местной публики весь российский армейский фольклор был
абсолютно новым - даже бородатая повесть про напророчившего мину боцмана и
его дурацкие шутки. Эту историю он как раз и пересказывал, когда в дверях
возникла Нэнси. За ее спиной маячила тощая фигура Хью.
и Каргина; затем, ткнув в него пальцем, промолвила:
сопровождающий. Мистер Спайдер, распорядитесь.
сеньорита может оседлать меня. В любом удобном месте.
Каргина, она топнула ножкой:
в его желудке, тянуло книзу. Он коснулся живота, пробормотал:
расхохотались.
под уздцы двух лошадей - вороную кобылу и мышастого мерина. Хью с
непроницаемым видом следил, как Мэри-Энн устраивается в седле. Ее рыжие
волосы были распущены, короткая юбка не закрывала колен, под розовой маечкой
подрагивали полные груди. ?Что за пристрастие к ярким цветам?? - подумал
Каргин.
-
стреляете? Надеюсь, не только в тире?
кобылу рысью. Дуган еле успел отскочить.
вверх, к Нагорной тропе. Там вороная перешла в галоп. Мышастый, грохоча
копытами по асфальту, отстал на половину корпуса. Ветер хлестнул в лицо,
волосы девушки взвихрились, юбка вздулась пузырем; сейчас она напоминала
ведьму, летевшую на шабаш. Не иначе, как к самому Сатане.
шею теплыми лучами? Слева - провал, изумрудная зелень мангров, скалы на
далеком горизонте; справа - стекающий вниз горный склон, синяя ленточка
реки, поселок среди прибрежных пальм и бухта - словно разинутый рыбий рот.
Впереди - рыжая ведьма на черном коне?
Перестук копыт делался то глуше, то звонче, асфальт сменяли горбатые спины
мостов, тяжелый пистолет в кобуре хлопал Каргина по бедру, серый ковер
дороги разворачивался все быстрей, и казалось, что в очередном прыжке кони
взмоют в воздух, проплывут в нем и рухнут без всплеска и фонтанов брызг в
океанскую синь.
у дорожной развилки вороная сбавила ход и, пофыркивая, начала спускаться по
серпантину на пляж. Пришпорив лошадь, Каргин поравнялся с девушкой. Ее глаза
сияли чистым изумрудом, бледные щеки разрумянились, и веснушки у вздернутого
носика стали почти незаметны. С ним была другая Мэри-Энн, абсолютно трезвая
и лет на пять младше рыжей стервы из ?Старого Пью?. Может быть, на все
десять.
выслеживать космических пришельцев, можно пить пиво или охотиться на крыс?
Еще - присматривать за твоим дядюшкой.
форме. Правда, слегка суховат? Но это уж проблема его племянников и
племянниц.
спускались вниз, поматывали головами, шли неторопливо, будто давая всадникам
время поговорить. Над дорогой смыкались ветви деревьев, ее асфальтная лента
была перечеркнута тенями и походила на блеклую мозаику из серых и черных
пятен.
фамильного состояния, - вдруг сказала Мэри-Энн. - Потом она вышла замуж за
Джеффри Паркера, моего отца? за англичанина? Но это было не единственным его
грехом.
счеты, но он не горел желанием в них разбираться.
по резным кронам дубов и сейб. - Его право, верно? Как ты считаешь, Керк?
Все-таки член семейства и крупный акционер? Но дядюшка не признает
компаньонов. Особенно тех, которые любят противоречить и спорить? Таких он
гнет в бараний рог. Так ли, иначе, но сгибает. Учти, ковбой: он - великий
мастер сыграть на человеческих слабостях.
конечно, через десятые руки. И все записывалось и подшивалось к делу. Два
года или три, а может, четыре? Не знаю. Я была слишком мала. Потом? Ну, ты
понимаешь, что случилось потом.
доверенность на управление имуществом. Деньги, однако, давала? а может,
дядюшка Патрик старался? Отец их проматывал, мать запила, оба скандалили
из-за детей, из-за нас с Бобом, и оба звали меня Нэнси, - Мэри-Энн зябко
передернула плечами. - Ненавижу это имя! И ненавижу вспоминать о детстве!
закончился, и дорога уходила в заросли, подступавшие к пляжу сплошной
зеленой стеной. Воздух тут был душноватым; морские запахи смешивались с
влажными испарениями мангр. Солнце еще висело высоко, не доставая пару
ладоней до причудливых скал Хаоса.
называем - клиника. А в сущности, психушка для богатых.
так, навещаю? У меня квартира в Нью-Йорке, на Мэдисон-авеню. Подарок щедрого
дядюшки.
шестая часть фамильного состояния - за вами.
огненными нитями.