Чтение 20–й страницы книги ~Звездная дорога~

запустили, так?

- Не "всего лишь", а здорово подлатали, - вступился за своих соплеменников
Ладислав. - Катеру сильно досталось при падении, многие системы вышли из строя,
но уже через год с небольшим он был полностью в рабочем состоянии.

- И при первой же попытке войти в Тоннель распылился на атомы, - я вовсе
не язвил, а просто констатировал факт.

Ладислав хмыкнул и покачал головой:

- В том-то и дело, что это был не первый его полёт. Я уже задним числом
сообразил, что он не мог быть первым, больно уж громко его рекламировали
накануне, как будто заранее были уверены в успехе. Оказывается, до этого, в
обстановке строжайшей секретности, состоялось аж семь испытательных полётов,
причём один из них - до Ригеля. Во всех этих полётах принимал участие и Морис
де Бельфор, его практический опыт астронавигатора оказался весьма кстати -
пожалуй, это единственное, в чём он более или менее хорошо разбирается. По его
словам, за десять лет он исколесил Галактику вдоль и поперёк и знаёт её, как
свои пять пальцев. Разумеется, он преувеличивает, к тому же это не совсем та
Галактика, которую он знает, но тем не менее нужно признать, что остальным до
него далеко. Как говорится, на безрыбье и рак - рыба.

- Так почему корабль взорвался? - нетерпеливо спросил я.

- По глупому стечению обстоятельств. Бельфор числился в предварительных
списках экипажа как астронавигатор, его собирались легализировать, придумали
хорошую легенду - но тут вмешался его величество случай. За три дня до
"первого", официального старта Бельфор свалился от острого двустороннего
воспаления лёгких. Если бы не это, сейчас бы он ходил в национальных героях,
увенчанный лаврами первопроходца Галактики. Однако нелепая случайность спутала
все карты, и в результате пятеро человек погибло, а Бельфор вновь оказался под
замком.

- Чёрт! - выругался я, раздражённый многословностью Ладислава. - Что же, в
конце концов, произошло?

- Плутоний, - коротко ответил он, а затем пояснил более подробно: -
Никаких атомных двигателей на корабле, ясное дело, не было, зато была
малюсенькая такая атомная бомбочка. На этом настояло военное ведомство -
дескать, а вдруг подвернутся враждебно настроенные инопланетяне. Системы
безопасности корабля тотчас же забили тревогу, предупреждая о наличии на борту
радиоактивных материалов, но в отсутствие Бельфора никто не понял грозного
смысла этого предупреждения, и вместо того, чтобы убрать бомбу, были отключены
все датчики радиоактивности. А предстартовое сообщение компьютера, что он не
может произвести проверку на присутствие радиоактивности, члены экипажа
проигнорировали, так как знали, что датчики отключены.

- Неужели Бельфор не предупредил их об опасности?

- Тогда он лежал с высокой температурой, и с ним никто не советовался.

- Нет, я имею в виду, почему он вообще не предупредил. Раньше, с самого
начала.

- Представь себе, забыл! Просто забыл - так он и сказал, когда узнал о
случившемся. Он считал это само собой разумеющимся, такой же прописной истиной,
как и то, что нельзя класть в кофе цианистый калий и наливать вместо молока
синильную кислоту. Кое-кто, особенно из военных, полагает, что Бельфор
умышленно скрыл этот факт, однако директор Чернобыльского центра, то бишь,
бывший директор, уверен, что никакого злого умысла здесь не было. Он говорит,
что такая расхлябанность вполне в духе Бельфора.

- Ты что, разговаривал с директором?

Ладислав утвердительно кивнул:

- Пока ты... гм, разбирался со своими личными проблемами, я приступил к
осуществлению следующего этапа нашего плана. Дождавшись, когда в тюрьме объявят
отбой, я похитил из камеры директора и завербовал его.

- В каком смысле?

- В самом прямом. Представился ему агентом британских спецслужб и
предложил в обмен на сотрудничество, политическое убежище и возможность
работать по специальности. Он, между прочим, не только хороший администратор,
но и талантливый физик, учёный с мировым именем.

- И он так быстро согласился?

- Скажем так: он быстро сориентировался. Он очень умный человек и сразу
понял, что путей к отступлению нет. Если раньше у него был шанс отделаться
обвинением в служебной халатности и получить условный приговор, то теперь,
после бегства из тюрьмы, ему светит "вышка" за государственную измену, и тут уж
никакая мировая известность его не спасёт.

- А он не был... э-э... слегка озадачен необычным способом своего бегства?
- поинтересовался я, и это было не праздное любопытство: после своего чудесного
освобождения Всеволод (тот самый компьютерный гений), чтобы не сойти с ума,
уверовал в существование некой виртуальной реальности; правда, так и не смог
решить, какая из реальностей виртуальная - та, где он сидит в тюрьме, или та, в
которой он на свободе.

Ладислав усмехнулся и тряхнул головой:

- Ну нет, дважды я на одни и те же грабли не наступаю. На этот раз всё
прошло без сучка и задоринки - директор уснул в своей камере, а проснулся уже
свободным человеком... Гм, относительно свободным. Сейчас он сидит взаперти и
чертит план того самого сверхсекретного комплекса.

- А что будет с ним потом?

- Как это что? Поскольку он участвовал в проекте, то, согласно нашему
плану, относится к категории persona non grata в этом мире. Я переправлю его в
другой, менее развитый мир, суну ему в руки кейс, полный местной валюты, и
отпущу на все четыре стороны. Пусть, если хочет, открывает теорию
относительности и создаёт квантовую механику. - Ладислав небрежно махнул рукой.
- Сейчас меня волнует другое. Нужно разобраться с этим секретным комплексом.
После гибели корабля исследования не прекратились, хотя речь уже идёт не о
межзвёздных полётах, а о вещах более приземлённых - альтернативные источники
энергии, новое оружие... Опять Формирующие!

- А достаточно ли информации для осуществления этих проектов?

- Директор станции считает, что да. К работе с самого начала были
привлечены лучшие из лучших, талантливейшие учёные и инженеры, теоретики и
практики. У них был целый год, даже больше года на изучение катера, пока он
находился в ремонте, немало сведений было извлечено из бортового компьютера, к
тому же остались кое-какие "безделушки", вроде того же бластера. К счастью для
нас, всё это - и предметы, и информация - из соображений государственной
безопасности хранится в одном месте, совершенно недоступном с точки зрения
простых смертных, абсолютно надёжном... Но мы проникнем в это осиное гнездо и
уничтожим его!

- Только чур без крови, - сказал я. - Достаточно уничтожить информацию,
это резко затормозит исследования. Тогда мы сможем без лишней спешки приступить
к депортации всех лиц, причастных к проекту... И между прочим, не стоит
забывать, что главная угроза исходит не отсюда.

- Я только и думаю об этом, - хмуро проговорил Ладислав. - Вот, держи. -
Он швырнул мне одну из дискет. - Это твоя.

Я поймал её и осмотрел. На дискете было написано кириллицей моё имя.
Вернее сказать, нацарапано - тем характерным корявым почерком программиста,
который уже забыл, как правильно держать в руке карандаш.

- Её можно есть? - спросил я.

- Можно, но не нужно. Она ещё пригодится тебе в Чернобыльском центре. На
случай, если мы разделимся, повторяю указания Всеволода: вставишь её в любой
подключённый к сети компьютер, дважды щёлкнешь мышью на значке дискеты, и
программа запустится сама. После этого тебе останется лишь выполнять инструкции
на экране.

- Значит, это не вирус? - Хоть я и профан в компьютерах, но всё же знаю,
что вирус - такая подлая штука, которая действует исподтишка, обычно не
афиширует себя и уж во всяком случае не выдаёт пользователю инструкций.

- Это не совсем вирус, - ответил Ладислав. - То есть, не только вирус.
Всеволод на скорую руку состряпал программку, которая сначала поищет кое-какие
данные и, если найдёт их, свяжется с моим компьютером, передаст их, а уже потом
запустит в систему вирус.

- А что за данные? - поинтересовался я. - Ты знаешь, что нам нужно?

- Кажется, знаю. Нам не помешали бы астронавигационные карты из родного
мира Бельфора. Оттуда, откуда исходит угроза.

Я посмотрел на Ладислава сначала с недоумением, а потом с уважением.

- Чёрт возьми! А ведь ты дело говоришь! С помощью этих карт нам, возможно,
удастся сузить диапазон поиска до ограниченного числа миров.

- Вот об этом-то я и подумал, - скромно сказал Ладислав.

---------------

План секретного комплекса, начерченный слегка дрожащей рукой бывшего
директора Чернобыльского центра, оказался, довольно точным. Нам пришлось лишь
немного подкорректировать место выхода из Тоннеля, и мы очутились в помещении
главного поста службы безопасности сектора.

Трое охранников в форме сидели за столом и увлечённо резались в карты, ещё
двое дремали на диване под стеной. Все пятеро были так поглощены своим
занятием, что даже не заметили нашего появления, а в следующий момент они
погрузились в блаженное забытье. Ладислав меня опередил - хотя мы
договаривались, что я возьму их на себя.

- Дружище, - укоризненно произнёс я. - Не надо самодеятельности. Если бы я
вовремя не остановился, то впустую потратил бы заклинание.

- Извини, Эрик, - сказал Ладислав. - Нервишки сдали.

- В дальнейшем держи их в узде.

- Хорошо.

Двоих картёжников мы усадили на диван рядом с их коллегами, а последнего,
явно старшего, перетащили в кресло перед пультом с двумя десятками экранов
слежения. Некоторые из них были темны, большинство показывало картинки
освещённых, но пустых помещений, и лишь на четырёх я увидел людей.

Несмотря на ночное время, кое-кто продолжал работать. В двух лабораториях
находилось по одному человеку, на третьем экране двое мужчин и женщина устроили
перерыв на поздний ужин (или ранний завтрак), а вот четвёртый показывал нашу
главную цель - конференц-зал. Там было довольно много людей в белых халатах; в
первый раз я насчитал их шестнадцать, во второй - семнадцать. Уследить за всеми