прежде. Боюсь, время не властно над твоим скверным характером.
делать с моим вреднющим языком.
раскаленных добела клещей.
захихикала - не менее гадко, чем перед этим ухмылялась. Впрочем, не
исключено, что я сгущаю краски, расписывая её в таких выражениях. Внешне
она выглядит настоящим ангелочком, миловидным, кротким и ласковым, но тут
уж вы должны понять меня - я терпеть её не могу. По мне, так лучше холера.
у нас мало времени. Заходи как-нибудь в другой раз.
хотелось бы ещё разок взглянуть на Чертоги.
заявил я.
Пошла к другой моей тёте, Игрейне, сводной сестре моего отца,
незаконнорожденной дочери короля Эмриса Пендрагона, который при жизни слыл
большим любителем женщин и оставался верен себе до последнего издыхания -
он умер в постели с тремя красотками. (Это так, к слову пришлось; я вовсе
не собирался наговаривать на моего покойного деда, просто хочу
подчеркнуть, что любвеобильность некоторых членов нашей семьи не следствие
дурного воспитания, а скорее фамильный порок.)
оставались добрыми подругами... Впрочем, "добрыми" - не очень подходящее
слово применительно к Минерве и Игрейне. Они страсть как любят сплетничать
и перемывать косточки общим знакомым; их хлебом не корми, дай только
позлословить в чей-нибудь адрес. Предупреждаю: если вам в голову взбредёт
положить одной из них палец в рот, предварительно наденьте стальные
перчатки. Хотя я бы на вашем месте не рисковал.
Несладко ей, бедняжке, быть старой девой.
гадючий характер.
семнадцать, то ли восемнадцать раз объявляла о своей помолвке, но до
свадьбы дело так и не доходило. Все её суженные вовремя прозревали и
благоразумно отказывались от этой затеи. И, по-моему, правильно делали. Я
не пожелал бы такой участи даже злейшему врагу и убил бы его из чистого
милосердия. Я совсем не жестокий человек.
матери.
пропала сила тяжести, я на мгновение почувствовал приступ тошноты
(проклятье, забыл пообедать!), но я не был новичком в таких делах и быстро
справился со взбунтовавшимся желудком. Затем последовал резкий толчок в
спину (не в упрёк маме будет сказано, я проделал бы это значительно
мягче), и нас понесло вдоль Меридиана к нижнему полюсу существования - к
Хаосу.
разных миров. Ослепительно-белое солнце Царства Света приобрело золотистый
оттенок, цветущие сады, величественные башни и купола Солнечного Града,
мелькнув на мгновение, исчезли, уступив место диким тропическим
джунглям... Солнце порозовело, а над зарослями будто пронёсся ураган,
сметая всё на своём пути, и осталась только выжженная потрескавшаяся
земля... Розовый оттенок светила сменился красным, землю покрыла
километровая толща воды... Солнце ещё больше покраснело, океан отступил,
обнажая песчаную равнину... Солнце превратилось в большой красный диск,
похожий на дневное светило Истинных Сумерек... Диск всё разрастался и
разрастался...
Вселенной, где существуют все условия для возникновения и развития
нормальной полноценной жизни. Близость к полюсам мироздания, Порядку и
Хаосу, порождает дисбаланс бытия, убивающий всё живое - за исключением
нас, Властелинов Экватора, людей не совсем обычных, обладающих
наследственным даром повелевать силами, да ещё полуживых существ, зомби,
рождённых Порядком или Хаосом.
зловещий кровавый оттенок, и вскоре заняло добрую четверть бледно-серого
неба. Вокруг нас простиралась бескрайняя оранжевая пустыня, хилый ветерок
изо всех своих крохотных сил изредка подымал в разреженный воздух
небольшие тучки песка, кое-где виднелись гладкие, отшлифованные
миллиардами прошедших лет скалистые выступы. Это был необитаемый и
ничейный мир из группы Полярных миров Хаоса; мир, близкий к той незримой
черте, за которой начинается тепловая смерть Вселенной...
к горлу вновь подступила тошнота, а к довершению ко всему что-то сильно
ударило меня в поддых, и лишь отчаянным усилием воли я заставил себя не
скрутиться в бараний рог. Но на несколько долгих, как вечность, секунд
дыхание у меня всё же перехватило... Да, путешествовать с моей матушкой по
Тоннелю не мёд! Для того чтобы безропотно снести всё это, требуется
включённая на полную мощность сыновья почтительность. Я никогда прежде не
пересекал Грань Хаоса, но был уверен, что смог бы обойтись без такой
соматической встряски.
которое опровергало все евклидовы представления о перспективе. Мир
нелинейных и непостоянных во времени законов, мир парадоксов, абсурда и
безумия, мир сумасшедшей геометрии и шизофренической логики...
область, где геодезические расходились веером, искажая не только
перспективу, но и наши тела. Не знаю, что чувствовала при этом Юнона, но у
меня было такое ощущение, словно я вывернут наизнанку.
испугался, что мы сейчас врежемся в неё, однако в последний момент она
внезапно раскрылась, подобно бутону розы в ускоренном фильме, и поглотила
нас целиком.
приятно удивлён, ибо ожидал худшего. Мы оказались в помещении, где
геометрия была более или менее нормальной, во всяком случае, стабильной.
Ни окон, ни дверей видно не было; свет излучал пол, выложенный
разноцветной мозаикой. Все стены и сводчатый потолок сплошь были покрыты
фресками, изумительными по своей красоте и жуткими по содержанию. Они
производили столь сильное впечатление, что даже такому неискушённому в
живописи дилетанту, как я, было совершенно ясно, что вышли они из-под
кисти великого мастера. Изображённые на фресках сцены были яркими,
убедительными и динамичными; они поражали воображение, приводили в
восторг, вселяли ужас. Тщательная проработка всех деталей, вплоть до самых
мельчайших и незначительных, едва заметных взгляду, создавали впечатление
внезапно застывшей в движении реальности, готовой в любой момент снова
ожить и сойти со стен, заполнив собой всё пространство...
настолько жутким и отвратительным, что казалось в высшей степени
прекрасным. Да, будь я издателем, то обеими руками ухватился бы за
возможность использовать фрагменты этой росписи в качестве иллюстраций к
Данте Алигьери.
никогда не бывал в Чертогах Смерти, но хоть единожды услышав о них, уже ни
с чем их не спутаешь. Другого такого места, пожалуй, нет во всей
Вселенной. Согласно поверью, здесь души умерших грешников представали
перед Нечистым, следуя в Хаос, однако я в это не верил. Я разделял мнение
тех, кто считал, что Чертоги Смерти были воздвигнуты Врагом уже после его
поражения в Рагнарёке, чтобы произвести должное впечатление на
победителей, как бы в попытке взять моральный реванш.
грешников, был подписан Договор о падении Домов Тьмы, по которому Хаос
признавал победу сил Порядка и Равновесия и отказывался от каких-либо
претензий на влияние в Экваторе.
отверстия вырвались языки красного пламени, и в клубах чёрного дыма возник
вытесанный из гранита трон, на котором восседал могучий великан с длинными
золотистыми волосами, сильно смахивавший на грозного и воинственного бога
из скандинавских мифов.
продолжал парить в воздухе.
сводами Чертогов голос "скандинавского, божества". - Я рад, что ты приняла
моё приглашение.
называли)
рогатого сатаноида с пятаком вместо носа и раздвоенными копытами - именно
Контровский Владимир
Круз Андрей
Мурич Виктор
Корнев Павел
Витковский Евгений
Чернецов Андрей