Чтение 20–й страницы книги ~Если смерть проснется~

К Алане он смог выбраться только через неделю. Слишком много скопилось дел, и Навко невольно радовался тому, что встреча откладывается. Быть тысяцким оказалось не так просто. Он плохо знал город, а савматские дедичи и Кеевы мужи не спешили помогать заброде-волотичу. Но кое-кого все же удалось найти, и через два дня в Кей-городе стало тихо, как в могиле. На площадях висели трупы мятежников, которые Навко запретил хоронить, а стража искала всех, кто носит черные плащи. Удалось отыскать четверых. Трое были убиты на месте, но одному посчастливилось бежать.

В мятеже оказалось замешано немало торговцев и даже людей знатных. С согласия Улада Навко взял всех под стражу, а имущество отписал в Кееву скарбницу. Себе не стал брать даже ломаной гривны - ни к чему. Серебра и так хватало, а деньги понадобятся для будущей войны.

План похода, предложенный Кошиком, был одобрен, и Навко начал собирать войска. Улад был уверен, что под красный стяг с золотым Кеевым Орлом удастся поставить не менее пяти тясяч кме-тов, но Навко надеялся больше на своих бойцов. Знаки с восьмилучевым солнцем были розданы, и в народе кметов из Иворовой тысячи уже стали называть "коловратами". Навко торопил Вогача и его помощников - все воины уже получили гочтаки, но нужно было еще несколько сотен самострелов - для обучения новых бойцов. Тысяча должна разрастись до двух, а позже - и до трех. А с трехтысячным войском можно поддерживать порядок не только в Савмате, но и во всей Ории. Одновременно Навко укреплял Грайворон. Вежа в Савматском Детинце ненадежна, зато в новой крепости можно отсидеться в случае любой беды.

День шел за днем, а Навко все откладывал поездку. Наконец, когда дела пошли на лад, а Кей уже несколько раз удивленно спрашивал, отчего он не желает повидаться с невестой, Навко решился. В конце концов, он сделал, что мог. И если сделал не так - Алана простит...

Стража у ворот небольшого деревянного терема поглядела на него с интересом, а старший кмет, отведя в сторону, шепнул, что "хозяйка" в последние дни совсем не выходит, даже окна закрыла, хотя раньше все время жаловалась, что в тесных покоях душно. Навко кивнул и начал медленно подниматься по скрипящим деревянным ступенькам. Лестница была длинной, как часто строили у .сполотов, и покои Аланы находились на самом верху.

Улад, узнав, что его тысяцкий наконец-то собрался к суженой, посоветовал справить новый наряд и захватить подарок - так принято. При этом Волчонок суетился, словно опытная сваха, и Навко вновь еле сдержался. Он вдруг понял, что никуда не уедет из Савмата, пока Улад жив. Он обещал Кею, что их расплата впереди, и сдержит слово.

Подарка он брать не стал, надел старый плащ, в котором и пришел в Валин, хотя на дворе было неожиданно холодно. Пусть Алана увидит его таким, какой он есть, - настоящим...

Дверь, украшенная резным орнаментом, была приоткрыта. Навко постучал, долго ждал ответа, но внутри было тихо. Он ждал, с каждым мгновением чувствуя все сильнее непонятный страх. Мелькнула даже мысль бросить все и уехать - отсюда, из Савмата, их проклятой сполотской земли. Вернуться домой, вновь надеть кольчугу, встать в строй товарищей - и все забыть...

Наконец он решился. Дверь заскрипела, скрип ударил по ушам, и Навко невольно поморщился. Внутри было темно - окна закрывали тяжелые ставни. На дворе стоял ясный солнечный день, но в горнице горел небольшой светильник.

Алана стояла у окна, но смотрела не на закрытые ставни, а куда-то в сторону. На девушке было темное платье, в полутьме казавшееся черным. Волосы, не прикрытые платком, рассыпались по плечам. Навко открыл рот, несколько мгновений пытался совладать с непослушным языком и, наконец, с трудом выдавил из себя:

- Здравствуй...

В ответ послышалось равнодушное: "Чолом!", и Навко подумал, что Алана просто его не узнала.

-Это я! Я!

- Я узнала тебя, тысяцкий, - Алана не спеша повернулась и еле заметно кивнула. - У тебя ко мне дело?

Растерянность прошла. Навко понял, что ожидал именно этого - поэтому и не хотел ехать, боялся, откладывал. Алана обижена, думает, что он ее забыл.

- Ты свободна! - он заставил себя улыбнуться и шагнул ближе. - Свободна, Алана! Понимаешь?

Девушка не ответила, даже не повернула голову, и Навко заторопился:

- Я не мог ничего сделать. Тебя охраняли... Думал тебя отбить, но это слишком опасно... Я понимаю, тебе пришлось долго ждать. Но ведь ты сама говорила...

Алана молчала, затем грустно улыбнулась:

- Зачем ты приехал в Валин, Навко? Чтобы спасти меня - или стать савматским тысяцким?

Навко закусил губу. Она не понимает, не хочет понять!

- Я стал савматским тысяцким, чтобы спасти тебя, Алана! Волчонок не отдал бы тебя сотнику Велги!

- Ты опоздал, Навко! Улад отдал меня Ивору сыну Ивора. Ты знаешь такого?

И вновь Навко еле сдержался. Почему она не хочет понять?

- Это страшный человек, Навко! Он умеет нравиться, он умен и очень хитер. Он может обмануть любого. Даже меня... Ты знаешь, я ему поверила.

Я думала, он... . - Прекрати! - Навко почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он вдруг понял, что сейчас ударит Алану - и испугался еще больше.

- На меня словно затмение нашло. Говорят, этот Ивор - просто чаклун. Дал мне выпить чаклунского зелья - и я забыла обо всем. А может, я просто очень хотела поверить...

Вспомнилась нитка - проклятая нитка с еле заметным узелком. Навко вдруг подумал, что эту нитку можно бросить в огонь - или просто разорвать...

- Тебе врали обо мне, Алана! Все было не так!

Помнишь, тебе рассказывали, что я пытаю людей?

Алана покачала головой:

- Конечно, тысяцкий Ивор никого не пытает сам! Зачем это ему? У него есть палачи. Он может приказать перебить целое село. Представляешь, Навко? Десятки людей - женщины, дети... Он может расстрелять толпу из самострелов. У него сотни убийц, которые могут сделать что угодно. Если надо, он подкупает людей, надо - убивает... Она знала! Все знала! Проклятый Улад, не мог держать язык за зубами!

- Это были сполоты, Алана! Я не убивал - я мстил. За тебя, за наш поселок...

Навко пожалел, что не может рассказать о Двери и Ключе. Не потому, что боялся. Просто Алана не поверит. - Это были люди, Навко! Сотни людей, ничего плохого не сделавших ни тебе, ни мне, ни ему. Наверное, я знаю не все о тысяцком Иворе. Он, говорят, мастер скрывать тайны... И еще он умеет служить. Представляешь, Навко, он выслужил у Светлого Дубень! Говорят, это очень большой город. А впридачу получил меня... Ты опоздал, Навко!

- Мы уедем! - Навко схватил девушку за плечи, резко повернул, взглянул в глаза. - Уедем сейчас же! Домой! Я брошу все...

Алана не сопротивлялась. В ее зеленых глазах не было страха - только усталость и боль.

- Не надо лгать, Навко! Ты никуда не уедешь. Он хотел возразить, но внезапно понял - Алана права. Он никуда не уедет из Савмата. Еще рано. Он только начинает...

- Но ты же хотела этого. Помнишь, мы мечтали бежать в Савмат...

Алана молчала, и Навко понял, что уговоры бесполезны. Он может обмануть себя - но не ее. Ведь Алана, дочь кузнеца, слишком хорошо знала холопа Навко - навьего подкидыша. Знала - и очень любила...

- Ты... Ты моя невеста!

Алана вздохнула и вновь грустно улыбнулась:

- Нет, Навко. Я была твоей невестой - очень давно, в Буселе. Мы встречались по ночам, я убегала из дому и очень боялась, что узнает отец. Нет, не боялась - просто не хотела, чтобы он пошел к Ивору, и тот услал тебя куда-нибудь на лесную заимку. Мне казалось, что я не смогу прожить без тебя и дня... А теперь я невеста тысяцкого Ивора. Он, конечно, увезет меня подальше, ведь в Савмате все знают, что я - наложница Улада. Ивор будет меня стыдиться. Но Дубень - богатый город, а Светлый не забудет услуги...

Его словно ударили по лицу. В висках застучала кровь, в горле пересохло. Краешком сознания Навко понимал, что надо уйти, чтобы вернуться потом, попытаться поговорить снова... Но гнев уже овладел им, заставляя забыть обо всем. Рука скользнула к поясу, где висел нож - тот, которым он убил Ямаса, вычищенный, заново отполированный и наточенный.

- Убей! - зеленые глаза смотрели спокойно, без страха. - Убей меня, Навко! Это будет честно. Рука дрогнула. Навко отшатнулся, без сил опустился на скамью.

- Знаешь, когда меня привели к Уладу, я хотела вцепиться ему в лицо, ударить - и умереть. Но я решила вытерпеть все - из-за тебя. Теперь мне нечего больше ждать.

Навко молчал, понимая, что любое слово только довершит беду. Почему она ему не верит? Ведь ему верили все - Кобник, Улад - даже Ямас! И вдруг он понял - верили, потому что он лгал. Лгал умело и хладнокровно. Сейчас он попытался сказать правду.

- А Велге ты поверишь?

- Что?!

Навко вздохнул:

- Правительнице Велге. Мы поедем к ней, и она подтвердит, что я здесь по ее приказу. Я говорил тебе - все, что я делаю, - делаю на благо нашей земли!

Алана не ответила, но Навко вдруг понял, что девушка вновь готова слушать.

- Да, ты не все обо мне знаешь. Но так надо... Ты ведь слыхала, как убили Сварга? Рыжего Волка - того, кто принес нам столько бед? Его убил я, Алана!

Девушка молчала, но было ясно - слова не пропали даром.

- Это война, Алана! Я-на войне. Благодаря мне Велга знает все. Я помогаю доставать оружие, коней... Поэтому я тысяцкий. Поэтому я не мог выручить тебя раньше.

Навко встал, устало потер лицо, улыбнулся:

- Не верь мне - пока. Просто запомни мои слова. Ты права, я не могу уехать. Но не потому, что мне нужен город Дубень. Так приказала Велга.

- Навко... Разве Велга могла приказать такое? Алана встала, нерешительно шагнула вперед, но он покачал головой:

- Нет. Пока - не верь. Просто вспомни мои слова, когда узнаешь, что Рыжий Волчонок...

Договаривать Навко не стал. Алана запомнит, а потом, когда он вернется...

- Прощай.

Он вышел, не оглядываясь, и осторожно прикрыл за собой скрипящую дверь. Лоб был мокрым, в висках словно били невидимые молоточки, но, странное дело, Навко почувствовал, что доволен разговором. Теперь Алана начнет сомневаться, потом решит, что зря его обидела... И ведь он не солгал ей! Это не ложь, просто правда бывает разной...

Вернувшись в Савмат, он заперся в веже, приказав никого не пускать - даже Улада. Хотелось отдохнуть, спокойно подумать об Алане, о том, как они уедут в неведомый Дубень - не сейчас, но уедут... Но думалось почему-то совсем о другом. Скоро поход, надо успеть вооружить хотя бы еще две сотни "коловратов". Пять сотен взять с собой, пять - оставить в Савмате, еще две сотни - в Грайвороне. Не удержавшись, Навко развернул мапу и начал в очередной раз разглядывать знакомые значки: леса вокруг Самвата, дороги, Денор... Вот она, Утья переправа! Вначале Навко думал, что в том месте зимуют утки, но всезнающий Кошик пояснил: имя осталось от утов, древнего народа, когда-то пришедшего с восхода. Через эту переправу переходило их войско во главе с Кеем Атли.

За переправой начинались холмы, где, если Кошик не ошибается, они и встретятся с ограми. Тут он построит своих "коловратов" длинной цепью - в три ряда. Правда, Кошик советует поступить иначе - разделить стрелков на отряды, каждый построить четырехугольником...

Навко начал прикидывать, в чем соль Кошикова замысла, и вдруг понял, что ему совсем не хочется уезжать из Савмата. Ни в Коростень, ни в Дубень. Кем он будет у Велги? Тысячником? Но разве у волотичей войско?! Да и Государыня Велга - не Кей Улад. А в далеком Дубене вообще нечего делать! Разве что потом, через несколько лет... А как же Алана? Разве она согласится остаться в Савмате?

Внезапно Навко почувствовал злость. Согласится! Она - его жена, а жена должна слушаться мужа! Он сумеет убедить Алану, а если нет... Тем хуже для нее!

Рядом послышалось осторожное покашливание. Навко резко поднял голову - сторожевой кмет с "коловратом" на груди стоял рядом, виновато глядя на хозяина. Поклонившись, он кивнул на дверь. Навко хотел рыкнуть, но потом опомнился. Воин не виноват. Если он решился потревожить тысяцкого, значит что-то стряслось. Навко вопросительно поглядел на кмета, тот вновь поклонился и прошептал на ухо...

- Впусти! - видеть никого не хотелось, но прогонять ту, что стояла за дверью, было нельзя. Просто невозможно.

На Милене была длинная меховая накидка с капюшоном, скрывавшим лицо. Предосторожность не лишняя - на дворе стоял день.

- Чолом! - Навко заставил себя улыбнуться, встал и кивнул на кресло. - Что случилось?

Девушка ответила не сразу. Садиться не стала, подошла к окну, осторожно выглянула...

- Я... Я не должна была приходить, Ивор! Но мне некуда идти. И не к кому...

Голос был странным - тихим, неживым. Голову закрывала накидка, и Навко подумал, что это не только дань осторожности. Дочь Бовчерода не хочет, чтобы он видел ее лицо.

- Отец прогнал меня... Даже хуже - послал меня к нему... К Уладу. Понимаешь?

Да, что-то стряслось. Милена никогда не была такой...

- Ты, конечно, ничем не поможешь, Ивор. Но мне очень плохо...

Девушка отошла от окна, опустилась на скамью, руки бессильно повисли...

- У меня будет ребенок. От Улада... Навко чуть не ляпнул: "Поздравляю", но вовремя прикусил язык. Ребенок? Но ведь...

- Упад сказал, что не женится на мне. Савматские дедичи против - я ведь чужачка. Ребенка он тоже не может признать - никому не нужен Кей из Валина.

- А отец? - осторожно поинтересовался Улад, начиная понимать.

- Отец сказал, что не пустит меня домой.

Я опозорю весь наш род. Он думает, что Улад все же...

Странно, Навко не чувствовал к этой девушке ненависти. Да, Милена любит Рыжего Волчонка, но ведь она не виновата! Для нее Улад - не кровавый палач, а Кей из детской сказки. Милена встала, капюшон упал на плечи:

- Зашла попрощаться... В Савмате мне нечего делать, дома тоже... Мы были друзьями, тысяцкий Ивор!

- Мы и сейчас друзья, - Навко подошел ближе, осторожно положил руку на плечо. - Я могу чем-нибудь помочь, Милена?

- Нет, - на заплаканном лице мелькнула улыбка. - Во всем виновата я сама, и мне отвечать. Но ты посочувствовал мне - единственный. И мне легче. Пойду...

- Постой! - Навко схватил ее за руку, усадил на скамью, - Куда ты?

Милена покачала головой:

- Я не хочу навязываться Уладу. Я - дочь великого дедича, а не селянка, переспавшая с Кеем! И я не хочу позорить отца. Смерть смоет позор, Ивор!

Навко посмотрел ей в глаза и понял - она уже все решила.

- Погоди...

Что можно сделать? Навко попытался прикинуть: поговорить с Уладом? С ее отцом? Не поможет.

- У меня есть село под Валином, Милена. Даже несколько - не помню точно. Поезжай туда...

- И рожай ублюдка? - Милена грустно усмехнулась. - У нас таких, как я, называют "покрытками". Им мажут ворота дегтем и не пускают на священные праздники. Есть даже обычай, что каждый мужчина имеет право зайти к ней, и "покрытка" не смеет отказать. Зачем жить, Ивор?

Навко ответил не сразу. Конечно, можно просто распрощаться - и забыть о ней. Нет, не забыть - запомнить, чтобы счет, предъявленный Рыжему Волчонку, стал полнее! Но Милены было жаль. И не просто жаль. Она - дочь Бовчерода, единственная, любимая. Наследница...

- Мы с тобой мало знакомы, Милена. Ты знаешь, кем я был полгода назад?

- Ты... Ты дедич из-под Коростеня? - в ее голосе звучало удивление.

- Да, - Навко чуть не сказал правду, но вовремя опомнился. - Я сын дедича. Мой отец погиб. Все, что имела наша семья - пропало. Я приехал в Валин - и стал палатином. Ты думаешь, это было легко?

- Наверное, нет! - ее удивление росло, и Навко невольно улыбнулся:

- Наверное! Теперь я - тысяцкий Савмата. Я - выше любого Кеева мужа, любого дедича, даже твоего отца. Я - правая рука Светлого.

- Все тебе завидуют, Ивор, - кивнула Милена. - Очень завидуют! Отец сам хотел стать савматским тысяцким, даже просил меня. Меня, представляешь? Наверное, только я не завидовала тебе, Ивор! Может, потому что была рядом с Уладом...

Навко вздохнул:

- Завидуют... Пусть завидуют, Милена! Недавно Светлый подарил мне Дубень. У меня скоро будет две тысячи кметов - самых лучших. Уже сейчас я - второй человек во всей Ории.

- Зачем ты говоришь об этом... - начала девушка, но Навко резко махнул рукой:

- Затем! Чтобы ты поняла - я могу очень многое. А теперь слушай: я клянусь Матерью Болот, что сумею тебе помочь. Ты не станешь "покрыткой". Тебе не придется прятаться по глухим селам. Ты не опозоришь отца.

- Как? - глухо проговорила Милена. - Я не стану убивать ребенка, Ивор! Лучше доверю его навам - и сама стану навой...

- Нет.

Навий подкидыш! Когда-то его, Навко, так же доверили лесной нежити. Правда, его мать не бросила ребенка в воду. Холоп счастливее мертвеца...

- Я поклялся, Милена. Такую клятву не нарушит ни один волотич. Подожди - два месяца, не больше. Я вернусь из похода - и все решу.

Милена долго молчала, затем вздохнула:

- Я верю тебе, Ивор! Не знаю почему, но верю. Я подожду два месяца, а потом поступлю, как решила. Прощай!

Девушка коротко поклонилась, накинула капюшон и, не сказав больше ни слова, вышла. Навко долго глядел ей вслед, затем улыбнулся. Он еще не представлял, что делать, но был уверен - справится. И с этим, и со всем остальным. Его солнце еще только встает - до полудня далеко...

Издалека войско походило на огромную змею, неторопливо ползущую к темной денорской воде.

Великая река была совсем рядом, был виден даже противоположный берег - плоский, пустой. За ним начинались холмы, терявшиеся у горизонта.

Навко придержал нетерпеливого коня и покосился на Улада. Тот неподвижно сидел на черном сполотском скакуне, втянув голову в плечи, словно Кея донимал холод. За Уладом пристроился Тымчак. С самого начала похода неразговорчивый парень не отходил ни на шаг от Волчонка. Страж был надежный - даже Навко его слегка побаивался и старался обходить стороной.

Они уже больше часа стояли на этом холме, глядя на проходящее войско. Отсюда оно не казалось большим. Передовой конный отряд, пешие дозоры, большой полк, пять сотен "коло-вратов", несколько десятков обозных телег. Пять тысяч с лишком - не так мало, конечно. Но издалека все казалось маленьким, игрушечным. Тонкая стальная змейка, ползущая по заснеженной степи...

- Ивор, т-ты уверен? - Улад прикрыл глаза от яркого солнца и невольно поморщился. - Лодьи...

- Лодьи прибыли. Светлый, - Навко уже дважды доложил об этом, но Улад все равно волновался. - Начинаем переправу.

Да, лодьи прибыли, все шло по плану, и Рыжий Волчонок волновался зря. К Денору успели первыми. Огрское войско опоздало - лазутчики сообщали, что коннице Алая, уже подходившей к Савмату, пришлось сворачивать и на всех рысях идти на полдень.

Навко был доволен - замысел Кошика, который он постепенно начал считать своим, удался. Огры, как и Прожад, помнившие давние войны, попытались атаковать столицу, но внезапно обнаружили, что к ним в тыл вот-вот зайдет Кеево войско. Навко сумел заставить врага отступить, причем именно туда, где намеревался дать бой.

- Ск-колько их? - Улад вновь скривился, и Навко понял, что Кей имеет в виду огров.

- Шесть тысяч, Светлый. Может, чуть больше.

- М-много...

- Алай, брат Великого Хэйкана, сумел собрать большое войско. Лазутчики доложили, что с ним ушла вся молодежь - альбиры, мечтавшие омочить сабли в крови давнего врага. Поговаривали даже, что Алай мечтает не просто о грабеже и мести, но хочет захватить Савмат, чтобы править в сполотской столице. И не станет больше Ории, а будет Великая Огрия - от Харпийских гор до Итля. Более осторожные считали, что Алай не думает о таком, но победа даст ему сильную армию, а с нею - Белый Шатер. Хэйкана Шету больше не боялись. Отказавшись возглавить войско, он потерял лицо.

- А, м-может, мы зря уничтожили Ключ? К-как думаешь, Ивор?

Навко удивился - об этом Волчонок давно не вспоминал. Выходит, не забыл!

- Зачем? - Навко дернул плечами. - Мы и так их разобьем, Светлый! К тому же у нас не было выбора.

- Д-да, ты прав...

Навко вновь покосился на Улада. Вот о чем он мечтает! Ну нет, не видать Волчонку Двери! Такой натворит дел...

- Пора, - он кивнул в сторону Денора и ударил коня каблуком. - Переправа началась, Светлый! Лодьи вышли из Савмата через три дня после войска. Расчет оказался точен. Как только передовой дозор выехал на берег реки, вдали, с полночи, показались белые паруса. Без лодей обойтись было нельзя - ниже Савмата лед сходил рано, и сейчас холодная темная вода спокойно текла на полдень, к далекому морю, и только у самого берега сверкала узкая кромка тонкого льда.

О времени похода они тоже спорили с Уладом. Спорили долго - Волчонок хотел дождаться, пока вырастет первая трава. Навко и сам начал сомневаться, но Кошик сумел убедить. Коннице придется туго, но у сполотов ее немного, зато ограм придется считать каждый день. Война не затянется, и Алая не придется ловить среди холодной весенней степи.

У самого берега, где первые сотни уже грузились в лодьи, Улад внезапно заторопился, предложив переправляться сразу - с передовым отрядом. Навко хотел возразить, но махнул рукой. Если Волчонок желает рискнуть - пусть. Пусть Тымчак о нем беспокоится! Сам же Навко решил переправиться вместе с "коловратами", рассудив, что под защитой гочтаков будет спокойнее. Да и ни к чему командиру подставлять грудь под стрелы. Сотник - и тот не лезет вперед без оглядки.

Когда лодья с Уладом достигла противоположного берега, Навко облегченно вздохнул. Без Рыжего Волчонка под боком сразу же стало легче. Жаль, нельзя просто выстрелить ему в спину из гочтака. Кметы идут за Кеем, без него Навко не справится.

"Коловраты" уже подошли к берегу, и тысячник, заменивший Лапака, отдавал последние распоряжения. Лапака Навко оставил в Грайвороне. Синеносый пьяница много не навоюет, но зато не предаст. Пусть готовит новых кметов.

Навко подъехал к одной из лодей, слез с коня и приказал заводить гнедого на борт. Пора! Внезапно его окликнули. Навко хотел отмахнуться, но тут в толпе кметов мелькнуло знакомое лицо. Барсак! Почему он здесь? Навко послал его в Коростень перед самым походом.

- Чолом, тысяцкий! - лицо волотича было невозмутимо, но слово "тысяцкий" прозвучало, как ругательство. - Есть новости.

Навко отвел парня в сторону, огляделся. Кажется, до них никому нет дела.

- Говори.

- Пришлось вернуться. У правительницы Велги есть важное поручние для сотника Навко.

Навко нетерпеливо кивнул, но Барсак усмехнулся:

- Для сотника Навко, а не для тысяцкого Ивора! Я должен говорить только с ним.

Такого следовало ожидать, и Навко заранее продумал ответ:

- Он сейчас в Савмате. И кроме того, Барсак, кто сказал, что он захочет встречаться с тобой? Он и так рискует!

Парень, похоже, растерялся, и Навко покровительственно кивнул:

- Я расскажу ему, когда вернемся. Не могу за него решать, но, думаю, он сам поедет в Коростень.

Об этом он тоже думал. С Велгой следовало поговорить. Хорошо, если именно она прикажет убить Улада. Если в столице вновь начнется смута, отряды волотичей вместе с "коловратами" наведут порядок. И "сотник Навко" станет управлять сполотской землей от имени Велги. Вместе они справятся с Войчемиром...

- У меня есть и для тебя вести, тысяцкий. Я был у Лантаха.

Навко невольно вздрогнул. О чаклуне он забыл - заставил себя забыть. Не то, чтобы боялся мести за Ямаса. Просто Кобник стал не нужен, и лучше бы он сам забыл об Иворе.

- Предатель просит какое-то село. Говорит, ты обещал.

В голосе Барсака слышалось откровенное презрение. Навко еле сдержался. Парень становится опасным...

- И еще... - Барсак усмехнулся. - Сон ему был. Кони какие-то скакали, небо горело, вода в реке кипела, земля ходила волнами. Велел предупредить.