АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
сейчас нарушителя, которого узнал бы в лицо, - мужчина с бакенбардами
остановился, воззрившись на Леха, - всякая попытка с моей стороны
схватить его исключена. Но это совершенно между прочим...
Он опять стал прохаживаться взад-вперед. Собака села на ковер рядом с
Лехом, привалилась к его ноге тяжелым крепким телом.
- Да, ночь... Интересное время. Вы заметили, что именно ночью люди
пытаются осмысливать свою дневную работу и вообще этот мир, в котором
мы живем. Днем-то ведь всегда некогда. Но понять нашу действительность
невозможно. Знаете, отчего?.. Оттого, что она не представляет собой
связного и гармоничного целого. Потому что девяносто процентов
следствий есть результат всего десяти процентов причин. На мир не
влияет то, что делаем, думаем мы, вы или я, живущие в многоквартирном
доме. Существенны лишь решения, что принимаются в особняках за
стальными стенами. Но там-то все происходит тайно, а мы встречаемся с
явностями, которые еще офальшивлены коммерческой рекламой, личными
интересами всяких тузов, их борьбой. Вы не согласны? - Сотрудник
Надзора перевел дух. - Одним словом, действительность безрадостна,
непостижима, и что касается меня, единственное утешение - иконы.
Тутот подошел к Леху.
- Вы никогда не увлекались иконами?
- Иконами?..
- Да. У меня дома превосходная коллекция - не самих икон, естественно,
поскольку они невообразимо дороги, а репродукций. Кроме того, я владею
двумя оригиналами. Во-первых, это "Архангел Гавриил" исполнения тысяча
девятьсот тридцатого или даже двадцать девятого года. А во-вторых,
совершенно подлинная подделка под старину из тех, которыми
жулики-продавцы обманывали жуликов-скупщиков, приезжавших тогда в
Москву. Ввиду исключительной ценности "Гавриила" я постоянно ношу его с
собой. Вот посмотрите.
Напнувшись к комбинезону, лежавшему на спинке кровати, мужчина с
бакенбардами достал из внутреннего кармана коричневый футлярчик,
раскрыл, бережно вынул оттуда неровную с шероховатыми краями
пластиночку. Положил на стол под свечой.
- Не правда ли, чудо? Можно смотреть бесконечно. Краски несколько
потемнели, пожухли, пропорции лица не соблюдены, и тем не менее вещь
живет внутренней сокровенной жизнью. Понимаете, в славянской иконописи
средневековая манера удержалась вплоть до начала девятнадцатого
столетия. А для средневекового человека, скажу вам, создания мысли
имели столь же реальное существование, как и объекты материального
ряда. Живописец, сделавший это, не пытался как-то охарактеризовать
действительность, вынести ей приговор, - приговор возникал сам собой и
позже, - живописец просто добавлял в мир еще одно существование, то
есть своего архангела. Вот это и привлекает в иконописи - ее
ненавязчивость, честное, достойное спокойствие И концепция времени.
Замечаете, время остановлено в иконе. Оно вечно в ней и не зависит от
событий нашего суетливого окружения. Более того, икона как бы пьет наше
краткое зрительское время, впитывает в вечность и растворяет в ней.
Такой эффект достигается отсутствием перспективы. Уже в живописи
Возрождения художники стали выносить точку схода линий за пределы
картины, к зрителю, тем делая его как бы участником происходящего, ибо
зрителю-то ведь известно, что сам он смертен и кратковременен.
Средневековье же не знало такого, и мой "Архангел Гавриил" является не
средством познания, а самим бытием, благостным, непреходящим,
умиротворенным. Ну, тоже, конечно, и живописная сторона. Взгляните, как
закомпанованы здесь темно-зеленый, почти медный цвет хламиды вот с этой
красной накидкой и золотым фоном.
На темной поверхности пластинки не было видно решительно ничего.
Тутот снова заходил.
- Вообще, признаюсь не без гордости, что среди специалистов меня
считают не последним в этой области.
Лех взялся руками за голову. На миг ему показалось, что пол и потолок
поменялись местами, и сотрудник Надзора ходит наверху, как муха. И без
того было уже слишком много всякого. Он отпихнул собаку, как был в
брюках и одном ботинке, упал на постель. Поставил звоночек часов на
четыре тридцать и закрыл глаза.
Небо за окном было уже зеленовато-перламутровым, когда он проснулся.
Сотрудник Надзора лежал на спине, раскинув руки, громко похрапывая. В
утреннем свете его усталое лицо с резкими чертами выглядело куда
старше, чем ночью. Деревянную иконку он так и оставил возле потушенной
свечи.
Лех вымылся и оделся. Собака ни на секунду не спускала с него
пристального спрашивающего взгляда. Лех взял иконку, посмотрел и
положил на прежнее место. Решительно ничего нельзя было на ней увидеть,
лишь неровность темной поверхности намекала на какое-то изображение.
Вышел в коридор, и собака вышла, протиснувшись в дверь, которую он
начал было закрывать. Лех почесал в затылке, вернулся в номер (она тоже
вернулась) и попытался выскочить проворно. Но едва он приоткрыл дверь,
собачья голова оказалась в щели, оттесняя его самого.
Надо было что-то решать. Он потряс мужчину с бакенбардами за плечо.
- Эй, послушайте!..
Сотрудник Надзора перестал храпеть. Лех потряс сильнее.
- Послушайте, ваша собака...
Тутот сел, не открывая глаз, точным движеньем без примерки взял икону
со стола, уложил свое сокровище в футлярчик, так же, не промахнувшись,
сунул футляр в карман комбинезона. Все у него получалось, будто не
первый раз здесь ночует и раскладывает имущество, а тысячный. Он
пробормотал что-то во сне, накрыл голову углом сбившейся простыни.
Собака стояла рядом с Лехом, рослая, широкогрудая. Половина морды была
у нее черной, половина белой.
- Тебе чего надо?
Собака вильнула хвостом. Длинные шерстины свешивались с него, как парус.
- Черт с тобой. Хочешь идти, пошли.
Ниоль в своем номере примеряла перед зеркалом соломенную шляпку. Увидев
собаку, она расширила глаза. Лех рассказал о событиях ночи, и девушка
кивнула.
- Точно. Забыла вас вчера предупредить, чтобы вы уже не опасались.
Грогор эту механику знает, поэтому привел человека к вам. - Она
нагнулась к собаке. - Как ее звать?
- Дина... Джина.
- Поди ко мне, Джина.
Собака посмотрела на Леха, как бы спрашивая разрешения, перевела взгляд
на Ниоль и вильнула хвостом.
Снаружи было прохладно, даже холодно, когда они ступили на каменистую
тропинку, ведущую через сад смотрителя. Грогора не было видно, да и
вообще казалось, что весь отель опустел.
Что-то изменилось на участке с вечера. Лех не мог сообразить, что
именно. Они миновали пшерузное поле, Лех увидел поверженную трубу и
понял, чего нехватало. Грогор разрушил свое энергетическое хозяйство,
перерубив тяжи, удерживавшие трубу. Система тросов лежала спутанным
клубком, и топор валялся тут же.
Зелень осталась позади, с вершины холма перед ними открылся внеземной
пейзаж. Безжизненные асфальтовые такыры, песчаные кратеры, бетонные
каньоны - все было залито багровым мрачным светом восхода. Ржавеющие
строительные краны высились там и здесь неподвижным черным силуэтом,
как деревья чужой планеты. С ближайшего снялась птица, вяло махая
крыльями, полетела к востоку, туда, где еще сохранились леса и степь.
Но солнце быстро всходило. Через минуту после того как открылся его
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24
|
|