но работал сноровистей многих. Он оставался на земле еще полмесяца,
зачарованно следя, как лезут из земли ростки: и сами ростки, и письмена
трав и цветов были обыденным и дивным чудом. Ведь если человек строит дом
или лепит горшок, и ложится спать, то утром, проснувшись, находит
последний кирпич на том месте, где он его положил, а если человек растит
тыкву, польет ее и уходит спать, то, проснувшись, находит на тыкве вместо
десяти листочков - одиннадцать, и большой желтый цветок с усиками или
столбиком внутри. Разве ежедневное чудо перестает быть чудом?
дела до него. Он не боялся ничего потерять, потому что ничего не имел. Он
ночевал на сеновалах и под открытым небом; бывало, ученые чиновники
почтительно приглашали его потолковать о сущности человека. Он уклонялся:
о сущности. Давайте лучше слушать, как говорят о ней звезды и облака.
как откуп домовым и разбойникам, разговаривал с крестьянами и часто
отдавал им то, что подавали ему. Раньше Бьернссон всю жизнь куда-то
торопился и спешил. Каждый день он давал себя клятву отдохнуть, но, едва
он принимался отдыхать, каждая минута отдыха казалась ему смертным грехом.
Теперь он был очень счастлив.
косарями. Он помог им косить, пообедал с ними ячменной лепешкой и лохматой
травой, его разморило на солнышке, и он заснул. Через час он открыл глаза
и услышал щебет птиц и шепот косарей.
недавно вызвал к себе яшмового аравана и послал его на землю собирать
материалы для доклада, потому как время несчастий.
яшмового аравана никто не убивал. Вместо него зарезали барашка и
представили гнусному министру печень и сердце барашка. А яшмовый араван с
тех пор бродит по ойкумене и творит чудеса: бывает, выйдет из леса к
косарям, только взглянет - а копны уже сметаны.
задумчиво поглядел туда, где золотились копны, и сказал:
веревочкой, впервые назвали воскресшим яшмовым араваном: араваном
Арфаррой.
провинции Харайн завелась дома нечисть. Днем еще ничего, а ночью - бегают,
визжат, бьют готовый товар... Всех женщин перепортило. Горшечник ходил
сначала к казенным колдунам, потом к черным - ничего не помогало. Как-то
утром соседка ему говорит:
что у деревни Белый Желоб под именным столбом спит человек. Разбуди его и
поклонись в ноги: он тебе поможет.
именным государевым столбом человека. Тот сидел и ел лепешку. Горшечник
рассказал ему все.
головой. Святой встал и пошел: горшечник быстро пополз за ним на коленях.
Так он полз часа два. Наконец святому надоело, он сломил ветку, стегнул ей
по земле и подал горшечнику:
сгинет.
совершенно.
яшмовым араваном, он как раз недавно проходил мимо соседнего селенья. У
околицы ее нагнал староста:
и погнал ее домой, сказав, что она и так задолжала кругом господину
Айцару, и что дела ее поправятся скорее, если она будет плести кружева,
нежели бегать за попрошайками.
как-то прояснело перед ее глазами, и она услышала все те ответы, которые
хотела услышать от яшмового аравана. Все было внятно и просто: а когда
женщина очнулась, то увидела, что сплела кружев втрое больше, чем обычно.
городок, недалеко от Архаданских исправительных поселений, и остановился,
не в первый уже раз, у крестьянина по имени Исавен, уважаемого одними за
зажиточность, а другими за добропорядочность. Хозяин принял бродячего
монаха радушно. Накормил, разговорился. В доме как раз гостило несколько
чиновников.
такими достоинствами, как ваши, уклонился от служения государю, - если бы
вы служили государю, вам не пришлось бы довольствоваться чашкой риса.
служить государю.
корзинку с едой. Там лежали сладкие апельсиновые лепешки, козий сыр, кусок
копченой свинины и еще много всякого добра, а поверх всего крестьянин
положил красивый шерстяной плащ.
сделанных от чистого сердца. Ты делаешь меня плохим человеком в глазах
деревни, скажут: "Праведник не взял у богача".
Лапка, и у него пятеро ребятишек. А он, за долги, уступает тебе поле.
Оставь это поле ему.
заплатил ему за это поле!
И разве я говорю, что ты не по праву берешь это поле? Я говорю - иди и
попроси у него прощения, и от этого прощения урожай на твоих полях будет
много больше.
богатстве, а во внутреннем строении души. Бывает, что завистлив бедняк,
бывает, что завистлив богач, а дурная зависть портит всякое дело.
Бьернссон понял, что если он не будет говорить, то ему припишут чужие
слова. А если он будет говорить, то его слова будут значить, может быть,
не меньше, чем слова господина первого министра.
лодках, пускали шутихи. Праздник был отчасти по случаю дня Небесной
Черепахи, отчасти по случаю приезда в город первого богача Харайна,
господина Айцара. Айцар был человек не слишком образованный, однако из
тех, в чьих руках деньги размножаются, как кролики. В народе таких людей
считают оборотнями. Киссур был среди меньших гостей, и Айцар ему страшно
не понравился, - у этого человека были слишком широкие кости, и слишком
грубый голос, и само его занятие было не из тех, что способствуют
добродетели и справедливости.
государевом манифесте; ни для кого не было тайной, что сочинял манифест
сам господин Нан. Манифест призывал подавать доклады о том, как улучшить
состояние народа в ойкумене, и все знали, что лучшие из докладов будут
оглашены через восемь месяцев пред лицом государя в зале Ста Полей.
пользуясь случаем, стали расспрашивать господина Айцара о мнениях и
предпочтениях первого министра, близкого его друга. Господин Айцар пожевал
губами, ополоснул розовой водой руки из услужливо подставленного кувшина,
и сказал:
манифест: какое богатство цитат! Ни одной строки, которая не была бы взята
из сочинений древних.
цитаты. Вот: в своде законов государя Инана сказано: "Чтобы чиновник не
мог взять у крестьянина даже яйцо, не отчитавшись во взятом. А в манифесте
процитировано: "Чтобы чиновник не мог взять у крестьянина даже яйцо, не
заплатив за взятое".
подумал господин Ханда, муж Архизы, - так открыто обнаруживать свои
отношения с моей женой". Один из местных управляющих Айцара изогнулся над
его ухом и догадливо зашептал, что новому любовнику госпожи Архизы,
видать, ревность что-то подсказывает в отношении Айцара, но такт мешает
бросать при гостях обвинения, которые заденут честь любезной начальницы.
Киссура и подумал: "Госпожа Архиза сегодня очень хороша, как бывает
женщина уже любимая, но еще не любовница. Видимо, люди менее
проницательные боятся объяснить мальчику, в чем дело, опасаясь мести