Чтение 20–й страницы книги ~Когда отступают ангелы~

хочет переспросить. - И если я еще раз увижу здесь ваши одинаковые
морды... или услышу эту вашу гуделку!..

Дальше я говорить не мог - перехватило дыхание.

- ...пожалеете, гады!.. - просипел я из последних сил.

- От чьего имени вы говорите?

- Какая тебе разница!

- Я прошу вас уточнить. Вы представляете государство?

- Да! - нагло выговорил я, глядя ему в глаза. - Представляю
государство.

Я закинул ногу за ногу и качнул перед ним грязной босой ступней. А
что мне было терять?

- Я прошу правильно понять нас, - сказал пожилой. - Мы не имеем целью
вмешиваться в вашу жизнь.

- А какого ж тогда черта вмешались?

- У вас пребывает наш человек. Мы имеем целью вернуть его обществу.

- Перебьется ваше общество!

- Простите?..

- Гришу вы не получите. Все! Точка!

На этот раз, видать, он Гришкино имя расслышал хорошо.

- Григорий Прахов? - отрывисто переспросил он.

- Да, - сказал я. - Григорий Прахов.

У пожилого ангела был ошарашенный вид.

- Надеюсь, вы не имеете целью удерживать его здесь силой? -
встревоженно спросил он. - Я прошу правильно понять нас: это несчастный и
совершенно бесполезный для вас человек... Уровень его информированности...

- Что?! - Меня подняло с кресла, и ангелы отшатнулись. Вот так,
наверное, и мы втроем вживались в глинистую стену пещерки, когда на нас
надвигалось жужжание их ангельского локатора... - Силой?! Это мы его -
силой?..

- Конечно, он заслуживает наказания, - торопливо проговорил пожилой,
- но, право, не столь сурового. Поймите, оставить его здесь, у вас...

Тут он запнулся, с недоумением глядя, как я, потеряв от бешенства дар
речи, беззвучно открываю и закрываю рот.

- Он что? - вытолкнул я наконец. - Обратно просился?

Ангел опешил.

- Нет, но... Мы полагаем, что он успел осознать невозможность своего
пребывания...

- А ты его об этом спрашивал?

- Мы не можем его спросить, - возразил ангел. - Мы предприняли две
попытки войти с ним в контакт - и без успеха.

- Ну так меня спроси! - огрызнулся я и снова сел в кресло, рука - на
кнопке.

Молоденький ангелочек вздохнул коротко и начал было тихонько
переступать вдоль стеночки.

- Куда? Стой где стоишь!

Ангелочек замер.

- Иными словами, - озадаченно сказал пожилой, - вы хотите нам что-то
сообщить от его имени?

Я открыл рот и с наслаждением выговорил все, что я хотел им сообщить
от Гришкиного имени. Подробно и с указанием дороги.

Ангел соображал.

- И вы на этом настаиваете?

- Да! - бросил я, не задумываясь, а на чем это я, собственно,
настаиваю: на тех этажах, которыми его только что покрыл, или еще на
чем?..

Ангел молчал. У него было изможденное лицо. Он как-то сразу растерял
всю свою моложавость и словно дряхлел на глазах.

- Мы принимаем ваши условия, - услышал я его усталый до безразличия
голос.

- Условия?..

- Вернуть на корабль наших людей. Покинуть планету. Не возвращаться.
Разве я неправильно вас понял?

Что-то громко брякнуло об пол, и я чуть было не нажал кнопку.
Ангелочек, виновато на меня глядя, поднимал оброненный пистолет. Может,
разоружить их на всякий случай?.. И тут до меня наконец дошло.

- Повтори... - хрипло потребовал я.

Пожилой повторил все слово в слово. Я смотрел на него не отрываясь.
Ангел не шутил. Ему было явно не до шуток. И он предлагал мне... Черт
возьми, он предлагал мне жизнь!

- А... а Гришка?

- Теперь за него отвечаете вы.

Ни с того ни с сего я вспомнил вдруг, что не знаю, сколько сейчас
времени, и, может быть, вечеринка еще не кончилась, и Наташка, растерянно
улыбаясь, бродит среди гостей...

Уйти с корабля живым! Живым...

- Ну вот что... - тоскливо выговорил я. - Никуда я отсюда не уйду,
понял? Буду сидеть и буду держать палец на этой вот кнопке. Пока ты мне
все как есть не выложишь! А там посмотрим...

Он выслушал меня с полным равнодушием.

- Разрешите мне сесть, - попросил он.

Получив разрешение, опустился на выскочившее откуда-то из стены
сиденье и долго молчал, как бы собираясь с силами.

- Что вас интересует?

- Почему вы все на одно лицо?

Ангел удивленно поднял голову.

- Простите?..

Пришлось доходчиво объяснить.

- Я понял ваш вопрос, - вежливо прервал он меня. - Мы кажемся нам
одинаковыми. Но, видите ли... Мы тоже разные, только не в такой степени,
как вы. Что вас еще интересует?

- Почему отозвали наблюдателей? Из каких таких этических соображений?

Он ответил не сразу.

- Ври быстрей, - процедил я.

Ангел как-то печально посмотрел на меня и стал вдруг удивительно
похож на Гришку.

- Я не имею целью неправильно вас информировать, - сдержанно
проговорил он. - Некоторые понятия являются труднопереводимыми...

- Ничего-ничего, - зловеще подбодрил я. - Ты знай переводи.
Разберемся как-нибудь...

- У вас бы это назвали плебисцитом, - после некоторого колебания
сообщил он.

- Чем-чем?

- Плебисцитом, - повторил он. - Около четверти населения нашей
планеты возразили против наблюдений такого рода...

- Ага... - сообразил я. - Проголосовали, значит... А устройство зачем
оставили? Ну, то, которое Гришка потом ликвидировал! На всякий случай?

- Видите ли... Некоторое время сохранялась вероятность, что
наблюдения возобновятся, и...

- Кнопку нажать? - перебил я.

- Нет, - вздрогнув, отозвался он. - Пожалуйста, не надо...

- Тогда кончай врать! Говори, зачем наблюдали! Только быстро! Напасть
хотели?

На секунду лицо у пожилого ангела стало... даже не знаю... надменным,
что ли?..

- В отличие от вас, - сказал он, - мы не прибегаем к оружию.

- Ах, не прибегаете... А это?

- Это не оружие, - возразил он, взглянув на предъявленный ему
ярко-оранжевый пистолет. - Оно не убивает.

- Не убивает... Да такой штукой весь штаб противника в шесть секунд
можно перещелкать!

- Вы выяснили все, что хотели? - тусклым голосом спросил пожилой.

- Нет! - яростно бросил я. - Не выяснил! Если вы все такие
чистенькие, такие все хорошие... чего ж от вас Гришка-то сбежал?

Ответом мне было молчание. Бесконечно повторяющийся мушиный звон
аварийного сигнала, казалось, отсчитывает время. Наконец пожилой ангел
поднял на меня темные, словно провалившиеся глаза.

- Если у вас больше нет вопросов, - негромко проговорил он, - то я
готов сообщить наше единственное условие. Вы не препятствуете возвращению
наших людей на корабль и даете нам время покинуть планету.

Так. Кажется, Миньку Бударина берут за глотку. Ну-ну... Посмотрим,
как это у них получится...

- Вы не учитываете одного, - добавил пожилой, обеспокоенно глядя, как
я постукиваю пальцем по пульту в сантиметре от черной кнопки. - Недалеко
отсюда расположен ваш населенный пункт. В случае ликвидации корабля ему
будет нанесен значительный ущерб...

Пальцы мои подпрыгнули и сами собой поджались в кулак. Вот это он
меня подсек!.. Врет, говорил я себе. Уж больно глаза честные... Конечно,
врет!.. Гришка ведь рассказывал: вспышка. Неяркая вспышка. Хотя... Он же
еще отходил на безопасное расстояние... А корабль-то - вон какая махина...
Значит, все-таки... Я представил, как холодное белое пламя беззвучно
слизывает щебкарьер... пещерку, Гришку с Люськой... И город - в девяти
километрах... Наташка, мать...

Я сидел как примороженный.

- Так вы принимаете наше условие?

Я с трудом разорвал намертво спекшиеся губы. И надо бы соврать,
сказать, что все, мол, предусмотрели, и город, дескать, эвакуировали,
но... Ума у меня тогда на это не хватило!

- Почему вы молчите?

Я медленно поднялся с кресла и взял с пульта свой пистолет. Пыль с
него куда-то делась, и теперь он снова был яркий, блестящий, новенький. Я