Чтение 20–й страницы книги ~Императоры иллюзий~

симпатичная, но не более того... По уши в комплексах, прикрытая хрупкой
броней напускной уверенности в себе и заранее готовая к отпору.
Подавленные сексуальные проблемы детства и непрерывное самоутверждение.
Категория "лысый еж", на циничном жаргоне имперских психологов. Впрочем,
откуда простому монтажнику знать военные психоклассификации?

- Привет, Венди, - сказал Радж. - Мы коллеги?

- Нет, я работаю по софту, - Венди похлопала по пластинке
компьютерного терминала, пристегнутой к поясу. - Приходилось возиться с
железом, пока чиновники секретничали...

- Наши инструкции...

- Успехов, - сухо ответил инспектор, направляясь к лифту. Его
отношения с Венди явно знали и лучшие времена.

- Проблем много? - спросил Радж.

- Хватает. Начинай прямо с преобразователей энергии. Надеюсь, ты
разбираешься с этим получше меня.

- У меня редко бывают проблемы с рабочим материалом, - сказал Радж
улыбаясь. - Ты удивишься, как быстро все наладится, Венди...

Сегодня поле правительственного космопорта было пустынным. Корабли
либо отбуксировали в ангары, либо вывели в космос. Зато за линией
безопасности стояли люди - молчаливая, ждущая толпа. Все, кто имел право
оказаться здесь, воспользовались своим шансом увидеть Императора.

Вначале в небе возникли истребители. Шесть машин, каждая из которых
была способна уничтожить крейсер... лучшее из того, что когда-либо
создавали эндорийские верфи. Безукоризненно ровно они шли к земле -
символические стражи, хранящие жизнь того, кто все равно не мог умереть.

Потом между ними скользнула обтекаемая сигара челнока. Он спускался
гораздо быстрее, и коснулся поля, когда истребители зависли на
километровой высоте. Толпа ждала. Раскрылся парадный люк, вышедший первым
офицер ритуальным жестом снял шлем брони, вдохнул воздух Таури, и отошел в
сторону - под еще горячее от спуска брюхо челнока.

В толпе возникло легкое движение. Три маленькие фигурки отделились от
нее и побежали к челноку. В этот миг Император Грей появился на трапе.

Перелет был недолгим - пилоты крейсера нашли очень удачный курс. И
все же Грей чувствовал себя разбитым. Возраст... он не в теле, он где-то
на самом дне души...

Купола космопорта голубели на солнце. Толпа казалось усыпанной
танцующими бликами - почти у всех были видеокамеры. Грей поморщился.
Сладкий воздух, такой расслабляющий после эндорийского смога - привычного
с рождения.

Он пошел вниз по трапу. На секунду остановился у последней ступеньки.
Вздохнул - и опустился ниц, на горячих бетонных плитах. Раскинул руки. От
плит пахло зеленым лимоном... сколько шампуня истратили сегодня утром на
подготовку к Преклонению?

Толпа шумела - далеко, неразборчиво, бессмысленно. Грей лежал на
полуметровой толщины бетонных плитах, символизирующих таурийскую землю.
Безумие. Одно из тех ритуальных безумий, что скрепляют Империю. Случайное,
как любой обычай... что стоило ему в тот, уходящий на два столетия назад
визит на Горру, просто подняться, а не превращать падение в красивый жест?
"Я обнимаю ваш мир, и преклоняюсь пред ним Ниц..." Какой он был идиот. Но
кто же знал, что идиотизм станет незыблемым, бессмертным.

Грей медленно, опираясь на колени, поднялся. К нему подбегали
ребятишки. Еще один обычай, взявшийся неизвестно откуда.

- Будущее приветствует Императора! - крикнул смуглый тоненький
мальчик, подбежавший первым. Тяжело дыша протянул букетик цветов, какие-то
неимоверно вычурные орхидеи.

Император ласково улыбнулся, потрепал мальчика по щеке. Тот зарделся.

- Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?

- Пилотом на эсминце, мой Император!

Наверняка, заготовка. Знал бы он, что это такое, быть пилотом на
эсминце... в бою, а не на параде. Когда тебя бросают прикрывать крейсера,
и неуловимые истребители алкарисов наваливаются отовсюду.

Грей кивнул.

- Тебя будет ждать место в имперском училище. Расти.

Мальчик заулыбался. Может, и впрямь мечтает о космосе и пилотажном
пульте? Грей, чуть оттаяв, похлопал его по плечу. Посмотрел на подбежавших
девочек.

Еще подарки - усыпанная белыми цветами ветвь яблони и крошечный
букетик странных темно-оранжевых колокольчиков. Местный эндемик?
Возможно...

- Вы такой уставший, Император.

Грей нахмурился, переводя взгляд на девочку. Она смотрела ему прямо в
глаза - спокойно, сочувствующе. Темноволосая, кареглазая, очень просто
одетая. Подружка незаметно, как ей казалось, толкнула девочку в бок.
Похоже, она уклонялась от вызубренного сценария.

Император улыбнулся.

- Понюхайте цветы, - продолжала девочка. - Это арматан, его почти
нигде не осталось. Все говорят, что он сорняк, хоть и редкий. А он снимает
усталость, и пахнет очень вкусно.

Грей поднес букетик к лицу. Вдохнул сладкий, отдающий мятой и
жимолостью запах.

- Как тебя зовут, малышка?

- Лара, Император. Я знаю место, где целая поляна таких цветов.

- Может быть, ты мне покажешь ее?

- Это далеко, Император.

- Зови меня Грей, - Император с трудом оторвал взгляд от лица
девочки. Посмотрел на растерянного мальчика, подмигнул ему, и протянул
весь букет. - Ничего, что далеко, Лара. Я попрошу дать нам хороший флаер.

Заминка тянулась слишком долго, чтобы быть случайной. Президент
Таури, которого близкие друзья по-прежнему называли "полковник Штаф",
слегка повернул голову к директору СИБ Таури. Рядом с ними никого не было,
и президент спросил прямо:

- Кого выпустили приветствовать нашего Высокоморального?

- Девочек не помню, господин президент. Список менялся раз
двадцать... сплошные интриги и просьбы.

Он помолчал и добавил:

- Мальчик - мой внучатый племянник.

- Забавная идея, но, похоже, ты просчитался.

Император Грей шел по посадочному полю, о чем-то разговаривая с одной
из девочек.

- Это протеже Фискалоччи, - понижая голос сказал директор СИБ.

- Кто-то выигрывает, кто-то нет, - равнодушно сказал президент. -
Хорошо, что ему хоть одна понравилась.

Широко улыбаясь он двинулся навстречу Императору.

Получить эти места, наверняка, стоило Ванде не только денег, но и
связей. Балкончик с тремя креслами находился всего метрах в пятидесяти от
трибуны. В огромном здании театра было много хороших мест - но это
отличалось не только прекрасным видом на сцену, но и иллюзией
уединенности.

- Рашель видишь? - тихо спросила Каховски. Дач пробежался взглядом по
залу:

- Нет.

- В последнем ряду. По центру.

Дач кивнул, поднес к глазам бинокль. Девушка казалась очень
спокойной, отстраненной от всего происходящего. Она сидела рядом с плотным
мужчиной, на груди которого поблескивали планки медалей и крошечный орден
"Карающего Меча". Кей поспешно отвел бинокль и сказал:

- Ее мать не пришла.

- Да, я разговаривала с ней. Она очень расстроена. У нее строгие
взгляды.

Кей вновь посмотрел на трибуну. Там суетился паренек в форме
таурийской полиции - стряхивал невидимые пылинки, передвигал хрустальный
бокал, добиваясь ведомой лишь ему симметрии.

- Задерживается Грей.

- Прекрасно, - Ванда скупо улыбнулась. - Император всегда был точен
на церемониях.

Едва слышно заиграла музыка. Гимн Империи поплыл над залом на
мгновение заглушенный шорохом тысяч встающих людей. Паренек быстро шмыгнул
в сторону. Из темноты сцены выступил мужчина в нарочито старомодном
костюме. Длинные, блестящие от лака волосы падали на потертый пиджак.
Мужчина взмахнул рукой, поднося к губам микрофон.

- Сам Микеле-Микеле, - с неприкрытым удовольствием сказала Ванда.
Лучший тенор Империи и прежде сопровождал Грея в Преклонениях Ниц.

- Империя... Империя... - тихо, словно пробуя голос пропел мужчина.
Зал отозвался, слитным многоголосым эхо:

- Империя...

Дач, плотно сжав губы, смотрел на певца. Потом протянул, почти точно
скопировав голос Микеле-Микеле:

- Империя.

Сцену окутало облако голубого света. Певец встал на одно колено и
взлетевшим голосом запел:

- Империя, Империя, ты самая могучая,

Империя, Империя, любимая моя...

Дач шевелил губами, повторяя слова. Империя не виновна ни в чем.
Виновны только люди.

- И снова поднят стяг... - Микеле-Микеле, не вставая с колен,
повернулся в темноту сцены. Облако света уже сформировало флаг.