приготовились к прыжку. -- Я очень рад, что вы все понимаете, и поэтому
играть в кошки-мышки с вами не собираюсь. Я буду откровенен.
Действительно, вы находитесь в психиатрической клинике. Ну, сами
посудите, вас застали в необычном виде в толпе прохожих за очень, надо
заметить, странным занятием. Речи ваши отнюдь не свидетельствовали о
здравии вашего рассудка. И кроме того, вы хронический алка... ну, одним
словом, любитель выпить. Как же прикажете понимать ваши действия? Вас
вполне справедливо препроводили сюда, и я, профессор Скворешников,
обязан освидетельствовать вас. Если вы здоровы, -- а я в этом нисколько
не сомневаюсь, -- то никто вас здесь держать не станет, если же у вас,
не дай Бог, найдут некоторые отклонения в психике, то вам придется
ненадолго -- я повторяю, ненадолго! -- задержаться здесь. Ну и что в
этом страшного? Что вы все так боитесь нашего заведения?.. Кстати, в
Чили вы где останавливались? В Сантьяго?
профессор, заглядывая в глаза пациенту.
порядку, что с вами произошло... Да, чуть не забыл. Сделаем вам сначала
укольчик, а потом и послушаем.
делают, и вам положено. Это от нервов, успокойтесь. Видите, я с вами
откровенен. Леночка, вы готовы?
и, покраснев, быстро провела необходимую процедуру.
руки и садясь на кровать рядом с Мухиным. -- А теперь мы вас слушаем.
Опуская некоторые, на его взгляд, неприличные подробности, он поведал
профессору Скворешникову и его подопечным свою историю. Профессор с
интересом слушал рассказчика и не перебивал его, лишь изредка кивая
головой. Его глаза излучали доброту и понимание. Воодушевленный
вниманием со стороны медицины, Мухин несколько успокоился и закончил
свой рассказ с полной уверенностью в том, что профессор сейчас
извинится перед ним за ошибку и милостиво распахнет двери своей
богадельни с предложением покинуть ее и больше никогда сюда не
возвращаться. Настороженность исчезла, настроение улучшилось.
Мухин закончил свой рассказ, -- Пиночет в генеральском мундире был или
как обычно?
приемчики, которые врачи используют в психбольницах при лечении
несчастных больных, и про их нелепые вопросы, которыми пытаются сбить с
толку любого и каждого. А что касается вас, профессор, то вам самому,
мне кажется, нужно лечиться, так как в каждом здоровом человеке вы
заранее видите психа.
С вами тут действительно свихнешься. Такого иногда понаслушаешься, что
волосы дыбом становятся. Так что я, если б только можно было, с большим
удовольствием поменялся бы с вами местами.
Мухин, сжимая кулаки. -- Сейчас же выпустите меня отсюда, а то...
два здоровенных санитара скрутили руки бедному Мухину, а Леночка с
непостижимой проворностью вторично продемонстрировала свою способность
делать уколы. Мухин заскрипел зубами от злости.
успокоитесь и уснете. А пока вы еще не спите, я вот что скажу. Вопрос
стоит очень серьезно. Я не шучу, и если задаю каверзные на первый
взгляд вопросы, то имею на то все основания. Вы знаете, -- очки
Скворешникова заблестели безумным огнем, а голос сорвался на громкий
шепот, -- что чилийский диктатор Пиночет неделю назад высадился в Крыму
с недобитыми корниловцами и грозится всех в порошок стереть?
сопровождаемый свитой, быстро вышел.
небытие.
и нагоняет его рыжий Пиночет на белом коне, а в руках у него нагайка.
акцентом. И видит Мухин, что штанов на нем нет, а на плечи накинут
генеральский китель. Поперек седла болтается профессор Скворешников в
тюремной робе и визжит: "Я же предупреждал, что дело серьезное. Я же
говорил!"
в традиционном одеянии кубанских казаков. "Корниловцы!" -- с трепетом
думает Мухин.
ослепляет Мухина.
вы уснете вечным сном. Слышите, Мухин? Или вы до сих пор мне не
верите?"
замахнулся своей нагайкой и...
незнакомое лицо, склонившееся над ним. Мухин задрожал от страха.
вреда. Мне нужно срочно с вами поговорить. Утром кончается мое
дежурство, а потом я ухожу в отпуск. Когда еще удастся с вами
встретиться! А дело неотложное.
натягивая одеяло до подбородка.
был у вас. Вы-то, наверное, не обратили на меня внимания?
считает вас душевнобольным, да и все вокруг тоже. А вашему рассказу
никто не верит. Кроме меня.
того места, где пропал шестьсот второй. Вы ведь на шестьсот втором
ехали?
оставьте меня в покое. Я спать хочу.
санитар. -- Профессор считает ваш рассказ бредом сумасшедшего, а я
сразу понял, что вы именно с того автобуса. Вы ведь и живете где-то в
тех краях. Ну что же вы молчите? Расскажите мне, как все было!
душевнобольной. Какой автобус? Никакого автобуса я не знаю! И знать не
хочу! И никуда я не ехал. Ни на шестьсот втором, ни на каком другом. И
нечего меня беспокоить среди ночи, а то я милицию вызову. Милиция!
оглядываясь. -- Не кричите. Я ведь ничего дурного вам не сделал.
Единственное, что я хотел, так это получить ответы на некоторые
вопросы. И все. А вы -- милиция...
добавить нечего. И хватит об этом. А о ваших автобусах поговорите с
кем-нибудь другим. Все! -- отрезал Мухин. -- Покиньте помещение!
помнит читатель, в день пропажи шестьсот второго наш герой был в
чрезвычайном подпитии, и в течение нескольких часов до и после
феноменального скачка во времени его память отключилась на все сто
процентов.
он действительно псих.
вот уже пятнадцать лет, считал свое место наиболее для себя подходящим,
то есть работал, как говорится, по призванию. Он был добрым и
отзывчивым и от души жалел несчастных больных. Но не одна работа
увлекала его. Была у Буханцова тайная страсть, которой он отдавал всего
себя целиком в свободное от работы время. А страсть эта называлась
фантастикой.
Уэллса, Беляева, Брэдбери, Азимова, Лемма, братьев Стругацких, Кира
Булычева, Артура Кларка и многих других мастеров этого увлекательного
жанра. Его книжные полки ломились от фантастического чтива; там были и
книги, и журналы, и газетные вырезки, и даже от руки переписанные
редкие произведения писателей-фантастов. Его интересовало все
экстраординарное, таинственное, необычное, из ряда вон выходящее, он
собирал различные заметки о НЛО, экстрасенсорике, левитации, медитации,
гипнозе, йогах, Бермудском треугольнике и тому подобных вещах.
Белоусов Валерий
Конюшевский Владислав
Посняков Андрей
Лондон Джек
Шилова Юлия
Прозоров Александр