повторял в уме ответ. Но вдруг так разволновался, что не сразу смог
ответить - как-то по-детски открыл рот и снова закрыл его. Но уже в
следующую минуту он справился с волнением.
тому, что он призовет к противодействию правительству. Но что он так
открыто сформулирует программу переворота, никто ожидать не мог. Гамов
хмуро глядел на Вудворта - бледные щеки аскета залил жар.
верховной власти, Вудворт!
помыслить не мог, что этот чопорный, холодный человек способен возвысить
голос до крика. - Страна катится к гибели, ее надо спасать. Страной правят
дураки и циники, их надо вышвырнуть с мостика. Это сможете сделать только
вы, Гамов! Ваши передачи кричали о наших безобразиях, они звали каждого
мыслить, а не верить лживым словам. Таково было их действие, их
спасительное действие! Маруцзян слишком поздно сообразил, что они несут не
только успокоение - хоть какие-то есть успехи, но и взрывной запал -
почему у других командиров нет таких успехов? С какой радостью он оборвал
бы ваши дальнейшие передачи! Но народ жаждал ежедневных сводок о ваших
боевых операциях, умолчание о них вызвало бы всеобщее возмущение, Гамов!
Власть валится из рук Маруцзяна и маршала, они сами чувствуют, что сидят
на пороховой бочке и что к бочке уже подносят огонь. Уж если я поверил в
вас, Гамов!.. Вы ведь помните наши споры!.. Народ с восторгом примет
известие, что именно вы правите страной, головой отвечаю!
кто-нибудь ваши речи...
Лучших телохранителей вам не подобрать, я сам проверял их.
посмотреть, что за люди.
Варелла, а за ним еще два наших солдата. Вудворт окаменел. Это мелочь,
конечно, - смена нескольких солдат, когда речь шла о смене правительства
страны. Но ошеломление, в которое на мгновение впал Вудворт, было так
забавно, что мы не удержались от смеха.
чем вы явитесь в салон. Новый "вариант Мордасова" заранее не исключался.
Григорий, где люди командующего эшелоном?
забрали, - весело сообщил Варелла.
впал в восторг. Он видит в предусмотрительности капитана Прищепы
готовность к действиям. Он радуется, что его самого могли "разыграть по
варианту Мордасова", если бы он задумал что преступное.
Пеано. - Меня учили, что свергать законное правительство преступно.
государства, избавление народа от жадных ртов, сосущих его. И ваше личное
спасение от мести ваших высоких родственников, - он повернулся к Гамову. -
Я не жду немедленного ответа, полковник. Я обрисовал вам ситуацию и
торжественно заверяю, что если вы захотите спасать государство, то я с
вами. Теперь я удаляюсь в свой вагон и буду ждать вашего вызова.
разъединили корпус. Скрыть, что вооруженный корпус в полном составе
движется в Забон, невозможно. Вы продумали заранее оправдания?
привела к волнению. Меня предупредили, что могу применять любые меры, лишь
бы они не вызвали бунта. Вот и укажу, что нарастал мятеж. Похвалы не жду,
но и кары не опасаюсь.
чопорным. Он поклонился сухо и вежливо, словно была пристойная и приятная
беседа, а вовсе он и не уговаривал нас поднять восстание в государстве.
Гамов задумчиво смотрел ему вслед.
рискованное предложение?
неотложными делами. У меня появились кое-какие мысли, я бы хотел обсудить
их с операторами и Павлом Прищепой.
сообщил ответа Вудворту.
мыслей. Будем переводить их в практические дела.
диспозиция и динамика не хуже тех, при помощи которых он так блестяще вел
наши полки на прорыв из окружения.
остановился. Он что-то хотел сказать и не решался - редкий случай у этого
человека. - Семипалов, скажите... нет, лучше потом!
мыслью, что у вас какие-то нерешенные вопросы ко мне.
меня превратно. У вас такая красивая жена... Хочется чисто академически
узнать, как держатся мужья, имеющие таких жен?
Надеюсь, вы не собираетесь отбирать у меня жену?
- Гамов засмеялся. И вышел из салона.
вопроса Гамова. Я уже говорил, что Гамов видел в своей сложной игре с
судьбой на много ходов дальше любого своего противника. Скоро все в этом
убедились - и друзья, и враги. Но что он заранее рассчитывает победные
ходы в ситуации, которой еще нет, которая почти неосуществима, о которой и
помыслить почти невозможно - нет, о такой его способности даже самые
верные его поклонники не догадывались.
вероятную ситуацию - ее надо было еще сотворить в нескором будущем - и
рассчитывал для той далекой ситуации точные ходы, наповал сражающие
противника.
Но в том, что меня окружало, я разбирался точно.
Командование корпуса, объединившего добровольные дивизии "Стальной таран"
и "Золотые крылья", вызывали в правительство для отчета о боевых действиях
в тылу врага.
работниками и Прищепой в последний раз прикидывал, где у нас позиции
послабее и где прочней. Если изъяны в наших расчетах и имелись, то не
такие, чтобы существенно повредить плану.
спокойно. Думаю, что и Пеано и Гонсалес не терзались сомнениями,
прогоняющими сон. О Павле Прищепе этого не скажу. У него ночь - лучшее
время для связи со своими людьми в столице, и он в Забоне с утра
разговаривал с ними по своему загадочному аппарату.
пешком - посмотреть на людей, послушать их голоса. Но Павел с Пеано
запротестовали. В решающий час нельзя пренебрегать осторожностью. Мы
хорошо подготовились, но как подготовились противники? Людей мы увидим из
машин и голоса услышим, не выходя на тротуары.
веселыми и добрыми жителями. По его широким проспектам густо двигались
оживленные мужчины и женщины, в скверах бегали радостные детишки, в
роскошно убранных магазинах было полно товаров и покупателей. И следа
былого довольства не виделось в мрачном городе. Мне показалось, что даже и
солнца теперь в Адане меньше, чем раньше, - впрочем, солнца вообще не
было, небо затягивали тучи. Три четверти магазинов были закрыты и темны, у
открытых змеились очереди молчаливых людей. Больше всего меня поразило
отсутствие детского гомона, так отличавшего раньше дневную жизнь столицы.
Конечно, мы знали, что много детей вывезено во внутренние области, но
знать, что детей нет, - это одно, и совсем другое - почувствовать их
отсутствие.
провожали глазами наши машины. Среди прохожих я увидел наших солдат в
гражданских костюмах - отпускники, задержавшиеся в столице при поездке на
Шилова Юлия
Доставалов Александр
Орлов Алекс
Доценко Виктор
Роллинс Джеймс
Распопов Дмитрий