песни, когда нонки нас поволокут на растерзание. Мы же с тобой
непреклонные парни, правда, да? Вот то-то и оно. Счастливый путь в
загробную обитель... Однако мы с тобой постараемся под солнцем остаться,
здесь теплей, чем в могилке. Нам еще множество делишек обстряпать суждено.
И победить... Надеюсь, да.
тошноты взялся?
Ты с твоим опытом даже самого ловкого лазутчика унюхал бы, разве нет?
Естественно, нонки могли изобрести новую... э-э, вторую, модель, такую,
что и не различишь. Как мыслишь, я выпердок?
Неудачник. - Там погляжу, что к чему привинчено и как спаян твой
котелок...
вдоволь, теперь ножками, ножками, парень, и ручками впридачу, и извилинами
поработать необходимо. Позарез, знаешь ли... Иначе б я сюда не пришел. И
вот еще что я хотел сказать... первое, Неудачником тебя неумный мужик
окрестил. Какая ж это неудача, когда человеку три раза удалось вырваться
из ноночьих лап, не превратившись в выпердка, скажи-ка на милость, браток
Вилли, компфренд ты мой ненаглядный?! И второе. Пожалуйста, при мне
никогда не упоминай о таких вещах, как котлы.
заклепками. Тебе не понять почему, но у меня возникают уж очень
болезненные ассоциации...
бледнолицых переселенцев, ни единая душа в городе не ведала.
одеянии, постукивающий посохом на улицах Нового Амстердама, в середине
ХVll века, был такой же диковиной, как негр в набедренной повязке,
вышагивающий по заснеженным улочкам какого-нибудь русского городища во
времена монголо-татарского ига. Но желтолицый узкоглазый пришелец, как ни
в чем не бывало, неторопливо мерял шагами улочки основанного всего лишь
два десятилетия тому назад города, которому в будущем судилось
превратиться в один из величайших мегаполисов планеты, чуть ли не в
столицу мира. Новый Амстердам, центр голландских американских колоний, не
подозревающий о бурном, насыщенном событиями грядущем, поджидающим его за
туманными завесами последующих столетий и эпох, существовал спокойной и
скучной жизнью спустя два десятилетия после основания. Новый Свет еще не
воевал, лишь торговал, в основном.
торговцев, и они несколько дней недоумевали, но когда Жеан Ван Халлен,
губернатор Нового Амстердама и окрестностей, повелел призвать желтолицего
в свой дом на предмет выяснения личности, приказ его остался
невыполненным. Желтолицый раскосый пришелец исчез столь же внезапно и
загадочно, как и возник. Его разыскивали повсеместно, но не обнаружили
нигде.
неспокойным, кровавым, он едва не прекратил свое существование. Никогда за
всю свою жизнь он не был так близок к тому, чтобы исчезнуть с лица земли,
из истории и с географических карт.
захватывающую дух историю о том, как Джонни, сын бондаря Джефферса, ранним
утром собиравший хворост на опушке Северного леса, случайно подсмотрел
невероятную картину: желтый человечек, скинув свой балахон, прыгал как
кролик выше собственной головы и со странными вскриками сбивал ногами
шишки на высоте семи футов...
бренное тело по дну мутного омута сущестования, реагируя на уровне
инстинктов, потребляю по принципу жука-наездника, паразита гусеничного,
желаю на уровне амебы... мечтать и вовсе разучился - за ненадобностью,
слово даже такое позабыл... И я тогда впервые решился, я понял, что
настала пора "рвать когти", как говорится.
сформулированное на основе собственного жизненного опыта. Если ты дожился
до мысли о самоубийстве, сказал этот, не помню кто, и мысль тобою
завладела, у тебя есть три выхода, причем самоубийственный выход:
покончить с бренной оболочкой и не мучить душу, - всего лишь третий,
аварийный. А если ты настолько глуп, что желаешь мучиться, тогда ты можешь
пойти в монахи. Бог, если он существует, не даст пропасть душе. Так
говорят, по крайней мере, в утешение. Но самый лучший выход состоит в том,
чтобы полностью сменить среду обитания. Ибо ничто иное, как среда обитания
твоего, а не ты сам, есть причина твоих мыслей о самоубийстве. Жить можно
и нужно всегда, пока живется, вопрос - _г_д_е_???
засосет среда, и разучишься принимать их, серьезные решения, если не
пойдешь в монастырь или не прикончишь себя - сразу. А покуда ты способен
еще задуматься, _к_а_к_ живешь, и принять решение жить по-иному,
следовательно, ты еще не совсем пропащий, и сумеешь посмеяться над собой,
а ведь хорошо смеется не тот, кто смеется последним, а тот, кто умеет
смеяться над собой. Последним смеется лишь самоубийца наедине со
смертью...
философ, я и рванул.
придется. Там разберусь, думал я, жизнь покажет. Для того и "рву", чтобы -
показала...
набитую элементарными предметами первой необходимости: потому что даже
самоубийца не уходит из жизни просто так, а уносит с собой что-нибудь, ну,
там веревку на шее, пулю в мозгах или в сердце, отраву в крови, клинок в
животе... Тому же, кто намеревается жить да жить, сам Бог Его велел унести
с собой кое-что необходимое.
п_у_т_е_ш_е_с_т_в_е_н_н_и_к_у_ _з_а_ _с_р_е_д_о_й_ необходимо как воздух.
мире. Деньги. Все деньги, которые я мог с полным на то правом назвать
своими. Не скажу, что их было очень много, но без денег в этом мире, где
они правят бал, далеко не ускачешь. А зависеть от кого-либо я не желал, и
потому одалживать не намеревался. Возвращаться я тогда и не помышлял, это
да. Именно поэтому тем паче не желал занимать: ведь я еще считал себя
способным смеяться над собой, но хохотать над своими прежними пороками, к
числу коих относилась и необязательность, я не умел уже...
профессиональным... ну, может, вояджером назваться?.. А что, подходящее
словечко, хоть и заимствованное, а мне нравится. Прихожу, значит, на ЖэДэ
вокзал. Почему не на автовокзал, на в морпорт, не в аэропорт и не в
речпорт?.. Видимо, подсознательно понимал. Смена среды обитания требует
постепенной, неторопливой переходной фазы в своем процессе: _д_о_р_о_г_и
к новому месту, ощущения постепенного удаления от прежнего состояния и не
менее постепенного приближения к новому качеству; на самолете этого не
пережить, на автобусе далеко особо не уедешь, как и на речном судне (в
наших краях, по крайней мере), а на морском судне мною вскоре овладевает
особая форма клаустрофобии. Я не боюсь замкнутого пространства, я боюсь
пространства, из которого не могу выйти по собственной воле... В тюрьме,
мне кажется, я бы помер от удушья весьма быстро. Поэтому я пришел к
поездам. Мне страстно хотелось уехать куда подальше. Чем дальше, тем
лучше. И кроме того, это уже сейчас я думаю, ведь подсознание изначально,
и тогда, понимало, что необходимо сделать для того, чтобы достичь
желаемого эффекта. Область подсознания - вообще штука беспредельная,
неизученная и неподвластная влиянию среды обитания в полной мере, так, как
область сознания; именно там, в глубинах разума, в "андеграундных"
уровнях, таятся неведомые способности и свойства, присущие человеку
изначально, как мне кажется, однако невыявленные, непроклюнувшиеся, ждущие
своего звездного часа. Выдавливаясь по капле в качестве различных так
называемых экстрасенсорных способностей и возможностей, свойства эти
дремлют в летаргической спячке до поры до времени. Если что-то неизвестно
науке сейчас, это еще не значит, что его нет вовсе. Магия, колдовство
отрицаются наукой - но лишь потому, что наука не доросла до них... Я так
думаю, овладение всеми своими способностями может превратить человека в
качественно _и_н_о_е_ разумное существо, не похожее на ту "скотину", что
зовется человеком ныне, прикрывшуюся щитом "науки" от собственного
подсознания. Я не знаю, когда _э_т_о_ произойдет, и не уверен, что _э_т_о
необходимо, но верю, что рано или поздно _т_а_к_ будет.
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Жюль Верн
Андреев Николай
Шилова Юлия