крайней мере, услышав до удивления мягкий голос Вероники, его волнение
из-за Серафима поубавилось. - Антон, ты знаешь... Тут у нас тако-ое
случилось. Я даже не знаю, как и рассказать тебе. Подумаешь, что я с ума
сошла. - Вероника села в кровати. - Ты заходил уже в свою комнату?
по всей квартире.
дети с прокушенным горлом и с небольшой дыркой в черепе.
было вечером, в шесть.
закрыла на ключ. И детям запретила входить. Все так фантастично, Антон. И
я так боюсь.
полу рядом.
рисовал на одном из листков бумаги.
светло-сиреневая ночная сорочка придавала ему оттенки потустороннего,
нереального мира.
возмужал.
захлебнулась собственным криком и бросилась бежать, но сразу же запуталась
в длинной сорочке, упала в коридоре. Лежала, не пытаясь подняться. Тело ее
содрогалось, как от рыданий, но глаза были сухими. Когда Антон подбежал к
ней, она опять страшно закричала, и он зажал ей рот ладонью.
лишь бессмысленно повторяла:
беззаботного спокойствия. - Я тоже ничего не понимаю. Но ты успокойся.
Разве так можно? Рано или поздно мы во всем разберемся. Другие разберутся.
Успокойся.
не хотел пугать, одно мое присутствие... Простите, что я стал причиной
этого. И большая благодарность за то, что не дали погибнуть от голода,
холода, как у вас говорится. Спасибо. И особенно вам, Вероника. Давайте
знакомиться. - Серафим обратился к детям, которые как маленькие галчата
разинули рты, стоя на пороге детской комнаты. - Ваш муж, Вероника, и ваш
папа, дети, решил назвать меня Серафимом. Итак, я - Серафим! - Он протянул
руку для приветствия сначала Веронике, сидевшей на полу и смотревшей на
все затуманенными глазами, потом Витасику с Аленкой. - Кстати, Витасик, не
найдется ли у тебя лишних штанишек и рубашки? Видишь, я совсем голый, -
Серафим похлопал себя по животу и звонко рассмеялся. - А сейчас нужно
спать. Время уже позднее. Пошли, Антон. Ты обещал лечь со мной. Или я
обещал лечь с тобой? Короче, мы оба обещали друг другу спать вместе.
но ноги плохо держали ее.
плохо. Сильная слабость.
- Вероника всхлипывала, часто дышала, как загнанный зверь. - Ведь ты знал,
что так случится? Ты знал?! - она вдруг снова закричала. - Ты делаешь из
меня идиотку!
Но... Этот, не знаешь, как и назвать его, очень напомнил мне одного
мальчика, одного удивительного вундеркинда, которого зовут Серафимом. И
когда я вошел в комнату, мне показалось, что именно тот самый Серафим
пришел ко мне. Понимаешь? Я обратился к нему, прежнему моему знакомому,
назвав по имени. А он и говорит мне: если хотите, то зовите меня
Серафимом. Вот и все... И напрасно ты...
больше не могу. Думала, что все образуется. Ведь я когда-то любила тебя.
Это действительно было. Мне страшно, Антон. Юпитера он загрыз! - внезапно
закричала Вероника и сама себе закрыла рот рукой, а затем продолжила
шепотом: - Я уверена, что он его загрыз. Твой Серафим.
Серафим стоял в дверях комнаты, сложив руки на груди, маленький, но
по-взрослому сложенный мальчик, голый: Я расту, вы сами видите. И мне
многое нужно. Если бы я... Честно говоря, другого выхода у меня не было. А
Юпитер - очень старый кот, старая кровь, старый мозг... Не понимаю, чего
ради горевать. Ничто не вечно в этом мире. Зато у нас появилась счастливая
возможность общаться. И поверьте мне, вы еще поблагодарите судьбу. Вот я
немного подрасту и смогу стать вам очень полезным. Вот увидите, как славно
мы с вами заживем. При условии, понятно, если... не будем торопиться.
- Мамочка, можно мы с Аленкой придем спать к тебе? Мы так по тебе
соскучились...
пускай успокоятся.
места. Все станет понятным. Любые химеры всегда имеют вполне реальные
объяснения. Постарайся заснуть.
прошипела Вероника, но Антон не обиделся и никак не отреагировал на ее
грубость. Он сам едва держался, чтобы не сорваться и не закричать, подобно
Веронике, не забиться в пароксизме безумного страха.
достал из стенного шкафа постель. Движения его казались спокойными,
предельно расчетливыми, и именно поэтому, кто знал Антона, смог бы
догадаться, что он очень сильно волнуется. Серафим наблюдал за ним, сидя в
кресле за столом. Вдруг он воскликнул:
что твоя Вероника вообще... - Серафим так искусно скопировал выражение
испуганного лица Вероники, что сам удивился.
И настаиваю - поскорей успокойся. Возьми себя в руки. Ничего страшного не
случилось. Привыкай.
читаю твои мысли и чувствую твое состояние. Понимаешь? Я очень рад, что
это не пугает тебя, Антон. Хотя тебе еще нечего утаивать от меня.
же, как интересный сон. Понимаешь?
- сказал Серафим, улыбаясь. - Тебе хочется знать, как я попал к тебе?
Слушай. Мне помнится ночь, глубокая, темная, как колодец. Подле того
колодца лежит мое имя. И легкое дуновение звездных мелодий колыбель мою в
пространстве качало. Я помню ночь. Ночь зарождения амебы по повеленью
высочайшего творца. Прикосновенья помню рук железных к смятенному и
теплому лицу... Ну, как я импровизирую? Не правда ли - очень талантливо?!
Я - вундеркинд. Хочешь, продолжу?.. Да, помню все, хоть ничего не знал я,
запомнилась мне ночь, вобравшая в себя день первый, голод, страх и жажду -
мне не забыть нигде и никогда. Жуть космоса не стала мне преградой, я
выжил - и к людям...
Сухов. - Утром, до начала моей работы, мы с тобой заглянем к одному моему
товарищу, он сам биолог, профессор, известный ученый, ему будет интересно