сел напротив.
не вернулся к своим обычным функциям. Нервы ее были на пределе, к тому
же ее поташнивало. - Я же сказала тебе, я не желаю тебя больше видеть.
рину в ярость. Гедеон сидел совершенно свободно, развалившись на стуле и
вытянув длинные ноги. Воротник темно-зеленого свитера слегка потрепался
о длинные волосы. Лицо, на которое падали черные спутанные кудри, было
совершенно бесстрастно, оно раскраснелось, похоже, что он долго гулял по
ветру. Марина смотрела на него с отвращением.
рила, и Марина непроизвольно сжала руки в кулаки. Больше всего ей хоте-
лось запустить в него чашкой кофе.
Черные глаза блеснули, в них появилось нечто вроде удовольствия, значит,
она выдала ту сложную смесь чувств, что бушевали у нее внутри. Ей хоте-
лось, чтобы он поверил в твердость ее решения, но эта глупая оговорка
выдала ее внутреннюю неуверенность.
лять.
ву. Инстинктивно она заметила красивую и мощную линию его тела. Марина
совсем не хотела ее замечать, хотела преодолеть желание, которое он в
ней будил. - Я остаюсь, - холодно добавил Гедеон, усмехаясь.
кой:
Она бы не удивилась, если б узнала, что он изменял ей все время. Он вы-
нуждал ее терпеть его общество, и с неохотой ей приходилось признать,
что она не может его прогнать. Гедеон всегда умел добиваться своего, и
вот ей приходилось стоять перед ним, дрожа и глядя на него со злобой.
она по-прежнему уязвима и беззащитна перед ним. Она медленно села и,
несмотря на тошноту, стала есть, насильно глотая пищу. Как он смеет си-
деть тут и издеваться, смеяться над ней?! Неужели он думает, что после
всего, что было, он снова сможет увлечь ее, вернуть к себе?
сяцы ничего не изменилось, ее тянуло к нему как раньше. В тот вечер,
после его ласк, она сама пошла в его спальню, а не наоборот. Гедеон
прекрасно знал, что делает, сажая ее на колени, целуя тем особенным,
страстным и неотразимым образом. Он будил ее подсознательное желание и
добился успеха. В лунатическом трансе Марина пошла к нему, потому что в
самой глубине души знала, чего хочет.
ему во сне, как сильно она жаждала его. Она с отвращением доела и допила
остатки кофе.
шись, с насмешкой наблюдал за ней. Потом он встал, и она кинулась к две-
рям, слыша, как он смеется ей вслед.
ней не пошел. Раздевшись, она снова юркнула в постель. Куклы сидели на
обычном месте, но теперь это были просто куклы. Маринино детство слишком
затянулось: она была ребенком, когда встретила Гедеона, ребенком он соб-
лазнил ее, ребенком она оставалась, когда сама носила его ребенка под
сердцем. Марина не могла противостоять Гедеону по молодости и отсутствию
опыта, и он это знал.
вую царевну в хрустальном гробу. Он любил ее и баловал, но здесь она
всегда оставалась ребенком. Гравди хотел, чтобы она сыграла предназна-
ченную ей с детства роль, формируя ее по своему образу и подобию. Марина
любила музыку, умела работать, но в ней отсутствовало стремление к абсо-
лютному совершенству. Она смирилась с ролью, навязанной ей с юных лет,
но никогда ее по-настоящему не хотела. Марина любила тихую жизнь Бассли,
она любила музыку, но жизнь, которую планировал для нее Гранди, никогда
не привлекала ее.
не было сомнений, она умела и работать, и учиться, но постоянное стрем-
ление к вершинам, которое жило внутри таких людей, как Гедеон, было ей
несвойственно. Марина была им не ровня.
превосходит его, но тот имел в виду совсем обратное.
он был прав. Пусть раньше поверхностный блеск скрывал в его исполнении
недостаток истинного чувства, Гедеон все равно был выдающимся пианистом.
К тому же за последнее время его интерпретации приобрели еще одно изме-
рение, добавилась глубина понимания и страсть, он начал подъем на новую
высоту. В короткий период замужества она видела начало этого подъема.
на прощание и убрала на верхнюю полку шкафа.
дет уже не она. Куклы были ей верными друзьями в мире, из которого она
уже ушла.
готовил помидоры с беконом. Искоса поглядев на нее, он встретил ее хо-
лодный, ровный взгляд.
ла. Марина увидела, что он избрал такую тактику: игнорировать все ее
требования и не обращать внимания на враждебность.
окна лился солнечный свет. Руффи, виляя хвостом, крутился вокруг, приню-
хиваясь, в ожидании того, что сейчас ему кинут восхитительную кожицу от
бекона.
Он сел напротив, с удовольствием разглядывая еду у себя на тарелке. - Не
знаю, как ты, а я голоден как волк. - Он поднял голову. - Гранди ушел в
деревню.
занялся едой. В расстегнутом воротнике рубашки виднелась мускулистая
смуглая шея и черные волоски на груди. Прядь черных волос падала ему на
щеку, и Марина боролась с искушением убрать ее с лица. Она боялась дот-
ронуться до него.
и поговорить с людьми. Но ее удивляло, что он опять оставил ее одну с
Гедеоном. Однако Гранди уважал успех, он гордился Гедеоном, который был
лучшим его учеником.
Еще немного, и я стану отличным поваром. - Он прекрасно знал, почему она
была в таком недоумении, и развлекался. Это разозлило Марину, она нап-
ряглась и огрызнулась:
без тебя!
рак. Сегодня утром ее уже не тошнило от запаха еды. Она была голодна и
молча съела все, что было на тарелке. Гедеон нарезал беконную кожицу и
скормил ее Руффи, который внимательно наблюдал за ним, помахивая хвос-
том. После этого Гедеон почесал собаку за ухом, Марина видела, как дви-
гаются длинные пальцы в белой собачьей шерсти, и у нее пересохло в гор-
ле. Гедеон посмотрел на нее, и она ощутила, как вспыхнуло ее лицо: Она
поспешно отвернулась и начала убирать со стола.
она ни сердилась на себя, ничего нельзя было с этим поделать. Марина не
видела Гедеона, но чувствовала каждое его движение, ее кровь реагировала
на каждый удар его сердца, на каждый его вздох.
делал у нее за спиной. Наконец она кончила и пошла к двери. Но Гедеон
преградил ей дорогу. Он не трогал ее, а только не пускал, улыбаясь с вы-
соты своего роста.
делает ошибку. Стоило ей до него дотронуться, как внутри чтото дрогнуло,
и она убрала руки, боясь, что они выдадут ее слабость.
тойчиво глядя ей в лицо.
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Василенко Иван
Круз Андрей
Пехов Алексей
Лондон Джек