Ты сказывай, сказывай, чего без меня тут?
ордынские и владимирские новости. Досказав, осмелился и сам спросить,
удачен ли был поход?
заматывать руку свежим полотняным лоскутом. - Далече зашли нонь, за
Керженец, до самой Ветлуги, и еще по Ветлуге прошли!
кожаный мешок свою снасть, берестяные туески с мазями и травы. - Где град
Китеж невидимый пребывает?
показыват! Татары тож узреть не замогли! В ком святость есь, те и видят.
На Купальской день о полночь звон колокольный слышен и хоромы явственно
видать. Вот тогды поезжай, только не со грехом, а с молитвою, и ты узришь.
мешок со снедью. Костоправка приняла и то и другое спокойно, взвесив
мешок, потребовала:
строго наказала она боярыне. - А к ночи не полегчает, зови!
что Жеребец ранен в схватке. Запыхавшись, вошел в покой. Жеребец встал
поклониться.
Андрей.
спросил:
Как там, в Новгороде, не гонят Ярослава еще?
нать. Как оно чего... Куды повернет!
в дубняке на склоне оврага и спорили. Они уже твердо решили бежать в
Новгород, и остановка была лишь за тем, как добыть лодку и где достать
хлеба на дорогу. И то и другое требовалось украсть, и воровство это было
серьезное, для которого у ребят не хватало ни сноровки, ни дерзости.
Матери-то и за чужую морковь готовы были кажинный раз уши оборвать!
тараторит Козел, зыркая глазами на товарищей.
толстогубый, с угрями на добром широком лице.
полунасмешливо, насвистывая. Предлагает:
Лин°к и прибавляет: - Хлеба где взять? Из дому много не унесешь!
лежат с рожью и сторож один. Он когда спит, можно с берегу пролезть и куль
тиснуть. Нам куля, знашь, на сколь хватит!
на спину, подложив под голову руки, и, вздохнув, роняет:
заострившейся за последний год мордочкой с оттопыренными ушами. - Мы в
дружину пойдем, немцев зорить будем!
долонью хлопнет, ты и сдохнешь!
кидается на Линя и опрокидывает его на спину, но Линь вывертывается и, в
свою очередь, прижимает Козла к земле.
по лбу.
кружком, и Федя начинает сказывать, полузакрыв глаза, и ребята стихают,
завороженные.
вымыслом, баял приятелям. Одно - приносили калики-странники, другое
сказывала бабушка в Мелетове, куда они с матерью ходили на Успеньев день,
иное вспоминали старики, побывавшие в дальних городах и землях... Но все
это в Фединой голове перемешалось, соединясь в причудливый сплав, и
получилась одна, растянутая на много дней, постоянно обновляемая Федей
сказка-мечта.
лодьи и маловато лет жизни... Уж прошли годы, уже собрали они дружину
удальцов и плывут в Студеное море, где живут одноглазые люди аримаспы с
одной рукой и одной ногой, и темно, только сполохи играют, бегают по небу
огни, а еще там есть народы, замкнутые в горе, которые просят железа, а за
железо дают рыбий зуб и меха. И они там торгуют и сражаются, и вся дружина
гибнет от холода и одноглазых людей, и только они одни остаются и плывут
назад, и у них полная лодья соболей и горносталей, и серебра, и рыбьего
зуба, и всего-всего! И потом они снаряжают новую дружину, куплют себе
красные сапоги, и новгородские брони, и шапки с алым верхом, как у самого
князя...
Вот так, по краю, и тут, от носка, - показывает он на своей босой ноге.
шитых жемчугом сапог.
что не от лодки и не от хлеба, а от Фединых рассказов возникла у них эта
мечта - плыть в далекий Новгород за добычей и славой.
покупали ипский бархат и золотую парчу, и на них нападали свеи, и
начинался бой. Свеи все были в железных кованых заговоренных бронях, и их
нельзя было ранить ни копьем, ни мечом, но наши стаскивали их крюками с
лодей в море, и свеи тонули, захлебываясь в холодных волнах, а они
возвращались с полоном и добычей.
важно поправляет Федя.
ему волшебной воды. <Ты ли это, сынок?> - спрашивает дядя Прохор Линя, и
Линек мажет ему глаза волшебной водой, и дядя Прохор прозревает, но боится
признать сына в такой богатой сряде...
побили криушкинские, а вчера, когда играли в горелки, он никого не сумел
поймать и над ним смеялись... Тут он делит и награждает, щедро раздает
звания, и Яша, поскольку не знает грамоты, только потому и не становится у
него боярином.
Дмитрию, добираются до Киева и гибнут в бою с татарами, победив самого
храброго татарского богатыря...
без призору, а?
решает Федя, еще не очнувшись, сам завороженный своею повестью.
зов не прекращается, и к нему присоединился визгливый голос Яшкиной
старшей сестры,
Акунин Борис
Прозоров Александр
Панов Вадим
Корнев Павел
Лукин Евгений
Суворов Виктор