Наклонился к Тэмуджину, спросил:
он чувствовал лишь жжение и толчки крови.- Что Джамуха?
сыновья Тохто-беки бегут в верховья Онона. Татары - в свои кочевья. Почему
ты не снесся с Джамухой?
говорить об этом! Надо добивать врага. Джэлмэ, вели приготовить мне коня.
Хан-отец, я попробую догнать Джамуху.
можно ждать всего.
холодная испарина покрывала тело. Но он крепился.
короткой схватки враги рассеялись. Тэмуджин велел остановиться на отдых.
хочет служить тебе.
ногам Тэмуджина.
тарбагана. Он замышляет битвы, но ума у него не больше, чем у степной
курицы.- Ни в голосе, ни во взгляде раскосых глаз Джиргоадая не было
обычной в таких случаях робости.
резких движениях Тэмуджин уловил что-то знакомое. Сейчас он все больше
убеждался, что уже видел его где-то. Внезапно догадался, приказал:
поднялся и, кособочась от боли в потревоженной ране, подошел к нему,
спросил:
узнал. Краска тут же отлила от лица, оно стало бледным. Но глаза смотрели
без страха.
колыхнулось и тут же улеглось. А вспомнив, как Джиргоадай показывал ему
кулак, он даже улыбнулся.
Убивать его просто жалко. Но и оставить в живых нельзя: он пролил мою
кровь, кровь хана, и нет более тяжкого преступления. Однако кто знает об
этом? Только двое. А может, не знает этого и он?>
задними ногами. Ты хорошо владеешь копьем?
мне. И еще. Человека по имени Джиргоадай больше нет. Теперь ты Джэбэ '.
Мое копье.
Без нукеров и оружия он выехал ему навстречу. Была надежда, что Ван-хан не
захочет пятнать свое имя его кровью. Он скакал к нему безбоязненно, и все
же, оказавшись перед лицом кэрэитского войска, идущего крепко сбитым
строем, один, безоружный и беззащитный, он стиснул зубы от страха,
захотелось повернуть коня и быстрее ветра улететь к своим. Поднял руки.
Его узнали и остановились, по рядам воинов, как огонь по сухой траве,
полетело:
Вместе со своими нойонами он рысью подъехал к нему. Нойоны окружили со
всех сторон, смотрели с любопытством, но без враждебности. Джамуха слез с
коня, подошел к Ван-хану, взялся одной рукой за стремя, прислонился лбом к
тощей ханской ноге.
жаждущие покоя, возьмите мою жизнь.
на облавной охоте. Вы пришли сюда. Вы гонитесь за моим народом. Вы
заставляете меня сражаться. И с кем? С этими людьми,- Джамуха обвел рукой
круг нойонов.- С ними я ходил в походы, пил из одной чаши, согревался у
одного огня.
своего, заставит хана повернуть назад и уйти в свои кочевья. Повышая голос
до крика, раздернул на груди халат.
нойонами!
губить тебя.
войско?
Тэмуджина тут нет.- Я хочу спросить у него - для чего он отовсюду
переманивает людей? Для чего ему большое войско? Хан-отец, ты и анда
несправедливы ко мне. Было время, когда я и анда жили душа в душу. Но он
сам разрушил нашу дружбу. Он задумал возвеличиться и в звании сравниться с
тобой. И стал ханом. Ни я, ни ты, хан-отец, не гоняли его за это по степи,
не убивали его воинов. Почему же сейчас, когда нойоны племен возвели меня
над собой, вы набросились на меня? Хотите моей крови - я перед вами.
пригласил Джамуху присесть, тихо сказал:
его. Он тебя. И оба теряете разум, совесть, не страшитесь гнева небесного.
как знаешь. Но и помощи у меня не проси. Не буду я больше помогать - ни
тебе, ни Тэмуджину.
меня с андой?
прощал. Умен ты, ловок, отважен и этим люб моему сердцу. И Тэмуджин... Но
сегодня я отворачиваюсь от вас. Об одном прошу: не можете ладить -
держитесь друг от друга подальше. Вот мое слово.
говоришь, что для тебя и он и Тэмуджин одинаковые...
Арин-тайчжи.- А Тэмуджин...
или поедешь к своим?
стыдясь смотреть в его опечаленное лицо, Джамуха сел на коня, шагом поехал
в степь.
был тих, безмолвен. Мягкая трава гасила стук копыт, и Джамухе казалось,
что он не едет, а плывет над землей, таящей скорбное ожидание. Прошлое
молодечество, разные хитрые проделки за спиной хана - все виделось сейчас
иначе. Тоска и запоздалая боль совести теснили сердце Джамухи. К чему все
это - обман, ложь, сражения, походы? Не живешь, а идешь по топкому болоту:
пока вытаскиваешь из липкой грязи одну ногу, вторая увязла еще глубже. Где
твердь? Куда можно безбоязненно поставить ногу? Почему жизнь так
немилостива к нему? Он любил Тэмуджина - тот стал непримиримым врагом,
уважал Ван-хана - старик отвернулся от него, отстаивал волю нойонов-сам
стал гурханом и потому принужден укорачивать эту же самую волю. Что
случилось? Была же когда-то жизнь иной. Добры и совестливы были люди,
умели вместе горевать и радоваться, чтили доблесть и мудрость, отвергали
двоедушие и скудоумие. Еще живут отзвуки былых времен в трепетном слове
улигэрчей, но и они скоро умрут вместе с последними сказителями,
поверженными под копыта боевых коней. А если и останется кто-то в живых,
что славить им? Свирепую непреклонность анды, порожденного злом и зло же
сделавшего своим оружием?
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Маркелов Олег
Зыков Виталий
Березин Федор
Трубников Александр