гораздо больше месяца, ибо Трушин, восприняв "капельку" от стола
Расстригина, попал в полосу жесточайшего запоя, а когда врач начал приходить
в себя, Соломина в Петропавловске не оказалось - он уехал далеко-далеко...
Камчатки, где коренные жители, еще не испорченные цивилизацией, не ведали
даже любовного поцелуя, а при встречах обнюхивали друг друга... В попутчики
себе он взял казака для охраны пушнины и студента Сережу Блинова, чтобы
молодой человек не закис от скуки. Вдали от города Соломин сразу же ощутил
радушие и приветливость, от которых отвык за последнее время. "Камчатский
народ, - вспоминал он, - по-видимому, хорошо понял, какую линию я веду, а
потому насколько скверно относились ко мне в Петропавловске, настолько
хороший прием и, главное, доверие встретил я во всех отдаленных селениях
Камчатки..."
лавке, рядом с ним поспевали через сугробы нарты с Блиновым, следом ехал
казак, на попечении которого находился целый караван нарт, заваленных
доверху кипами ясачной пушнины... Соломин делился со студентом:
отчасти. Но соберу головку годового промысла, а уж хвост пускай отгрызают
всякие Расстригины.
на снегу кровавые следы. Полюбив бесхитростных жителей Камчатки, он отдавал
должное и камчатским собакам - ах, как они выносливы, как умны и активны,
всегда готовые усердно служить человеку! Однажды устроились для ночлега в
дымной коряцкой юрте. У костра сидела полураздетая корячка и, громко плача,
дробила камнем яркие стеклянные бусы (явно американского производства),
которые подарил ей муж, оказавшийся подлым изменником.
стойбища, сидел тут же и равнодушно сосал трубку, в которой давно уже не
было табака.
украшений. Именно во время этой ночевки Соломин лицом к лицу столкнулся с
чудовищным парадоксом меновой торговли, от которой страдали в первую очередь
сами же инородцы. Оглядывая юрту, Андрей Петрович заметил шкуру лисицы
редкостной красоты.
внутренний мир человека, опутанного безжалостными традициями меновой
торговли. В ответ на его просьбу коряк-охотник пожелал за лисицу бутылку
спирта.
никак не может стоить двести долларов...
от изменника-мужа. Посасывая пустую трубку, коряк не уступал в торге, и
Соломин понял, что винить тут некого - сознание инородцев было испорчено
многовековым грабежом, они не знали подлинной цены богатств, которые
добывали, они не ведали и ценности денег. Под громкие рыдания корячки, уже
занесшей камень над бусами, Андрей Петрович поднялся и встряхнул лисицу в
руках.
разнесло веер ярких стеклянных брызг. Коряк отдал мех с удивительной
легкостью.
юрте он сказал Соломину:
стараетесь... Да, вам удалось задержать спирт в городе. Верю, что и головку
промысла соберете, рассчитаетесь ясаком за налоги, даже товарами обеспечите
людей без обычного живодерства. А все равно в победителях вам не бывать: как
жили здесь, так и будут жить.
дышу по ночам дымом и уже забыл, когда был в бане? Я ведь преследую цель
вполне благородную!
легко. А нужны коренные изменения во всей системе нашего великого
государства...
города, ни полиции тебе, ни жандармов - и сразу разболтались... Да вы,
Сережа, оказывается, радикал!
давно бы случилась революция. Однако на Руси еще полно людей, думающих
иначе... Вы меня спросите - кто я таков? Я вам отвечу - чиновник, увы-с. Да,
обыкновенный чиновник, только ненавидящий чиновное равнодушие. Можете меня
даже презирать... как вам угодно, сударь.
ведь пишу больше по той причине, чтобы в чем-то оправдаться перед
начальством. А печатное слово мне всегда казалось намного крепче слова
говоренного.
пристяжной слева - опять кровь на снегу.
они снова налегли в ременные алыки.
Россия уже вступила в 1904 год.
был знаком с бухгалтерским делом и теперь с видимым удовольствием подводил
калькуляцию прибыли, щелкая костяшками счетов. В итоге образовался свободный
"инородческий капитал" в сумме 80 000 рублей.
потребность расходов всей Камчатки... Такого еще не бывало! Теперь-то я
понимаю, сколько воровали прежние начальники, когда ездили драть ясак не
одни, а в теплой компании...
иные сдавали пушнину в казну, а других, тайком от Соломина, перехватывали
скупщики. Но это тянулся уже хвост, а сама головка промысла нерушимо
покоилась в кладовых.
НАУЧНЫЙ ДИАГНОЗ
муравьев, если их потревожат: муравьи бегают, при встречах ощупывают друг
друга усиками, снова разбегаются, весьма деятельные. В условиях бездарнейшей
конспирации все недовольные Соломиным собирались то в трактире Плакучего, то
на дому у Расстригина, то на квартире Неякина. Андрей Петрович отчасти
догадывался, о чем сговариваются "лучшие, люди" Камчатки, но выводов для
себя делать не стал.
созваны на всенародное вече в помещении уездной больницы. Гостей встречал
сам хозяин, безбожно опухший после запоя, говоря каждому с радушием
небывалым: - Прошу... прямо: в палату для хроников.
который он разливал из громадной ведерной бутыли с этикеткой: "Дезинфекция.
Только для закрытых помещений". В число приглашенных попал и урядник Мишка
Сотенный, держа в руке повестку, где черным по белому писано: "Сим
извещается, что сего дня в помещении градской больницы имеет состояться
установление научного диагноза о болезни (умалишении) нашего несчастного
уездного начальника..."
робостью присели на пустые больничные кровати, затянутые казенными одеялами
со штампом: "Дар черногорской королевы больным града
Петропавловска-на-Камчатке". Со стола убрали аптечку, вместо нее Трушин
возложил две монографии немецкого психиатра Р. Крафта-Эбинга. Одна была