правительство, оно следит за тобой вдвое зорче и вдвое охотнее сообщит
Эскадрону, если ты чуть заступишь за край. Поэтому в один прекрасный
день явились двое солдат и увели Джима Гэррети, и его жена заперла за
ними дверь, белая, как молоко, а когда Гэррети спросил, куда это папа
ушел с солдатами, ударила его так, что из носа пошла кровь, и велела
замолчать, замолчать. Ему было тогда одиннадцать, и с тех пор он никогда
не видел своего отца. Тот исчез, и место за ним вымыли и
продезинфицировали.
правительством, просто с законом. Он угнал машину и ехал на ней до
самого Геттисберга, штат Миссисипи. Ему дали два года. Сейчас он мертв.
- Мертв? - голос был слабым и надтреснутым, как у умирающего. В разговор
вмешался Олсон. Его изможденное лицо, казалось, болталось отдельно от
тела.
хлопот. Я ведь тоже чуть не влип в дело с Эскадроном. Мы с друзьями
частенько хулиганили по ночам и как-то сожгли крест перед домом одного
черного. А такими делами занимается Эскадрон. Больше я ничего такого не
делал, но тогда со страху чуть в штаны не наложил. Глупо, правда?
одновременно и какая-то странная гордость.
Тридцать четыре, - Пирсон достал из кармана монетку и переложил в другой
карман. - Я заготовил девяносто девять центов. Каждый раз, когда кому-то
выписывают пропуск, я перекладываю один из них в другой карман. А
когда...
нашей смерти? Колдуешь?
им дадут еду. Он подумал, как было бы здорово зайти в одну из маленьких
придорожных закусочных - сколько таких они прошли! - усесться, задрать
ноги на перила (о Боже, какое блаженство!) и заказать отбивную с жареным
луком и картошкой, а на десерт - большое блюдо ванильного мороженого с
клубникой.
груши в масле. И молоко. Целый кувшин молока. И к черту все эти тюбики и
фляжки.
Разве это не здорово?
человек - отец, мать, сын с дочкой и седая бабушка Они прихлебывали
горячий какао и жизнерадостно махали идущим.
свиней.
заулыбался, большую часть улыбки адресуя бабушке, которая улыбалась в
ответ, поглощая нечто, напоминающее сэндвич с яйцом.
имитируя преподобного У.С.Филдса.
животные. Они хотят увидеть чьи-нибудь мозги на дороге, потому и
притащились сюда.
сам в детстве ходил смотреть на ДЛИННЫЙ ПУТЬ -?
Конечно, животные. Думаешь, ты первый до этого додумался? Ты иногда мне
кажешься ужасно наивным. Французские лорды обожали трахаться после того,
как смотрели на казни. Обычное увеселение, Гэррети. Ничего нового, он
опять рассмеялся. Гэррети зачарованно смотрел на него.
он их почти не чувствовал, будто они были налиты гноем.
двух девок? Им было интересно трахнуться с мертвецом. Что-то Совсем
Новое.
всеми, неважно, жрут ли, пьют или валяются на траве. Они острее
чувствуют все это оттого, что смотрят в это время на мертвецов. Но это
тоже не главное, Гэррети. Главное - что это не они. Не их бросают львам.
Не они ковыляют по дороге, надеясь, что с них снимут предупреждение. Ты
болван, Гэррети. Ты и я, и Стеббинс, и Пирсон, и Баркович - все мы. И
Скрамм болван, хотя он думает, будто что-то понимает. Они животные,
правильно. Но почему ты думаешь, что мы - люди?
умный?
почти любяще, улыбался. Губы его запеклись, но в остальном лицо не
изменилось с начала пути. - Мы все хотим умереть, потому и идем. Зачем
же еще, Гэррети? Зачем?
Глава 8
приказал себе не притрагиваться к еде хотя бы полчаса. Это было трудно -
желудок требовал своего. Участники пути вокруг него, жадно чавкая,
отмечали первые двадцать четыре часа, проведенные на дороге.
неразборчивое. Бейкер держал пакетик с оливками - настоящие оливки, надо
же! - и с методичностью автомата отправлял их в рот одну за другой.
Пирсон поглощал крекеры с тунцовой пастой, а Макфрис, закатив глаза от
удовольствия, медленно выдавливал из тюбика куриный паштет.
которого совсем недавно так радостно приветствовал рабочий с
бензоколонки.
человек. "Разве это не отлично? - думал Гэррети и глотал слюну,
наблюдая, как Макфрис доедает паштет. - Отлично. Хоть бы и все остальные
откинули копыта прямо сейчас".
в линялых джинсах и домохозяйка средних лет. Подросток оказался
проворнее. - Спасибо! - прокричал он Макфрису и побежал обратно, к своим
товарищам. Домохозяйка провожала его завистливым взглядом.
него и молчал.
поставил на тебя, Гэррети. Я думаю, у тебя есть шанс.
снова?