четверо квадратных парнюг с карабинами.
под колонной и нырнул в узкую улочку, из которой только что вышли "кроты".
Некоторое время он еще слышал шум перебранки, потом все затихло.
мраморным лестницам, прятался за скульптурами. Иногда он видел костры, возле
которых сутулились мрачные типы. Замечал на стенах желтые листочки со
зловещими угрозами.
впечатлительной натурой не мог не поддаться очарованию ночного Оук-порта.
Таинственная игра его теней на мраморных плитах и барельефах, на витражах и
мозаиках, сверкающие под луной бритвенно-острые коньки крыш, движение и
тихая разноголосица его листвы, все звуки ночи, то глухие, то неожиданно
звонкие, надолго, может быть на всю жизнь, пленили мальчика.
разболтанной дверью Геннадий вдруг увидел мемориальную доску с полустертым
золотым тиснением:
пути из Зурбагана в Гель-Гью), английский писатель Джонатан Свифт (из
Лилипутии в Лапуту), французский писатель Жюль Верн (из пушки на Луну)".
распахнулась, и на пороге дома появился высокий худой незнакомец в
старомодной крылатке песочного цвета и в широкополой шляпе.
и мягко улыбаясь глазами.
решетки, за которой тренькал фонтанчик.
был вид спокойного, чуть грустного, но и не лишенного юмора человека,
который никогда никуда не спешит, но никогда никуда, не опаздывает.
Клетчатый портплед в левой руке не тяготил его, и одежда была удобна, ловка,
хоть и небогата.
взметнул его длинные седые волосы.
не таясь три дома. Там вас встретят.
расставаться с этим любезным незнакомцем.
зубы, приподнял шляпу и пошел по крутой улочке вниз, к морю, в прозрачную,
словно пронизанную серебряной сетью темноту.
русском, английском, эмпирейском?.. Может быть, вообще мы не сказали ни
слова?"
Чувствуя полное доверие к незнакомцу, он пошел не таясь по освещенной
стороне и вдруг - о, чудо! - увидел важно шествующего ему навстречу Пушу
Шуткина.
радостного смеха.
Пуша Шуткин.- Сейчас нам не до смеху. Я рад, что смелый мой прыжок
закончился успехом...
стену, запел, выразительно жестикулируя левой.
прозу. Пойдемте?
домовым трубам, карнизам, скатам крыш, по мусорным бакам, деревьям и даже по
флюгерам. Несмотря на невероятную скорость, Геннадий успел за-метить, что
все местные животные, включая ручных леопардов, немедленно прятались при
виде несущегося под лу-ной боевого кота с качающимся, как дым, хвостом.
пор не сорвался. Наконец Шуткин кубарем Свалился со шпиля кафедрального
собора и растянулся в маленьком водосточном желобке на высоте не менее
тридцати метров. Геннадию ничего не оставалось, как последовать за ним.
уважением обратился к нему Пуша.
Шуткин?
волнения снова перешел на прозу.-Сможете перепрыгнуть через эту улицу?
перелезли через перила балкона, и Геннадий увидел перед собой обширную, ярко
освещенную комнату, заполненную атлетически сложенными мужчинами.
также часть сенаторов и кабинет министров в полном составе. Поглощая
фруктовые соки, массируя друг другу мышцы, разбирая тактические схемы, жуя и
хохоча, вся эта компания вела общий разговор, в котором Геннадий, как ни
силился,, не смог разобрать ни одного слова.
фруктовые соки, массируете друг другу мышцы, разбираете тактические схемы,
жуя и хохоча, и не подозреваете, что зловещий хищник уже простер свои крылья
над вашими островами, что рядом с вами плетет свою сеть страшная
женщина-паук, сияющая своей фальшивой красотой".
глубины комнаты раздался крик.
Нуфнути Куче.
удивленные возгласы легоперов побежал к рации.
Южной Америки, Океании, Юго-Восточной Азии, Индии и Ближнего Востока, летел
теперь над Европой. Командир экипажа Бенджамин Ф. Аллигейтер брился и
смотрел вниз на проплывающие малые страны, на молочные реки и кисельные
берега густо населенного континента. Б. Ф. Аллигейтеру не особенно нравилось
это дрожащее желе неопределенного цвета, именуемое Европой.
прожилками колер Индии, чередование белых и темных пятен разной глубины и
резкости в Гималаях и Кордильерах. Больше же всего мистеру Аллигейтеру был
по душе простой, без всяких хитростей, синий цвет стратосферы, под которой
он водил свое судно. Вошла стюардесса гаваянка Омара.
порядке, что пассажиры первого класса, надрывая животики, смотрят фильм
"Живешь только дважды", а пассажиры второго класса скорее всего дрыхнут.
Румпельштильцхеном.
занесло сюда старого Румпеля? Не будет он по пустякам совершать
межконтинентальные рейсы.
фабриканта из Гааги, инспектор могущественного Интерпола, международной
уголовной полиции.
знали друг друга давно: ведь бравый летчик вот уже много лет считался одной
из самых опытных ищеек Интерпола.