он добрался до берега, нашел удобное место и вылез из воды. Сунув руку в
карман куртки, он уверился, что кусок коры цел, и зашагал через лес,
держась поближе к берегу. Вода стекала с него ручьями. Еще не было деся-
ти часов, когда он вышел из леса на открытое место, как раз напротив го-
родка, и увидел, что пароходик стоит под высоким берегом в тени де-
ревьев. Все было спокойно под мигающими звездами. Он спустился с обрыва,
озираясь по сторонам, соскользнул в воду, подплыл к пароходику, влез в
челнок, стоявший под кормой, и, забившись под лавку, отдышался и стал
ждать.
ливай!" Через минуту или две нос челнока поднялся на волне, разведенной
пароходиком, и путешествие началось. Том порадовался своей удаче, зная,
что это последний рейс пароходика. Прошло долгих двенадцать или пятнад-
цать минут, колеса остановились, и Том, перевалившись через борт, поплыл
в темноте к берегу. Он вылез из воды шагах в пятидесяти от пароходика
чтобы не наткнуться на отставших пассажиров.
Полли, выходившим на зады. Он перелез через забор, подошел к пристройке
и заглянул в окно тетиной комнаты, потому что там горел свет. Тетя Пол-
ли, Сид, Мэри и мать Джо Гарпера сидели и разговаривали. Все они сидели
около кровати, так что кровать была между ними и дверью. Том подкрался к
двери и начал тихонько поднимать щеколду, потом осторожно нажал на нее,
и дверь чуть-чуть приотворилась; он все толкал и толкал ее дальше,
вздрагивая каждый раз, когда она скрипела, и наконец щель стала нас-
только широкой, что он мог проползти в комнату на четвереньках; тогда он
просунул в щель голову и осторожно пополз.
рее. - Должно быть, дверь открылась. Ну да, так и есть. Бог знает что у
нас творится. Поди, Сид, закрой дверь.
ся, переводя дух, потом подполз совсем близко к тете Полли, так что мог
бы дотронуться до ее ноги.
в нем не было, - озорник, вот и все. Ну, ветер в голове, рассеян немнож-
ко, знаете ли. С него и спрашивать-то нельзя, все равно что с жеребенка.
Никому он зла не хотел, и сердце у него было золотое... - И тетя Полли
заплакала.
проказы, зато добрый, ласковый; а я-то, господи прости, взяла да и выпо-
рола его за эти сливки, а главное - из головы вон, что я сама же их вып-
леснула, потому что они прокисли! И никогда больше я его не увижу, бед-
ного моего мальчика, никогда, никогда! - И миссис Гарпер зарыдала так,
словно сердце у нее разрывалось.
дить. Обе осиротевшие женщины, движимые одним и тем же чувством, обня-
лись и, наплакавшись вволю, расстались. Тетя Полли была гораздо ласковее
обыкновенного, прощаясь на ночь с Сидом и Мэри. Сид слегка посапывал, а
Мэри плакала навзрыд, от всего сердца.
трогательно, так тепло, с такой безграничной любовью в дрожащем старчес-
ком голосе и такие находила слова, что Том под кроватью обливался слеза-
ми, слушая, как она дочитывает последнюю молитву.
лежать смирно, потому что она все ворочалась, время от времени что-то
горестно бормоча и вздыхая, и беспокойно металась из стороны в сторону.
Наконец она затихла и только изредка слегка стонала во сне. Тогда
мальчик выбрался из-под кровати и, заслонив рукой пламя свечи, стал гля-
деть на спящую. Его сердце было полно жалости к ней. Он достал из карма-
на сверток платановой коры и положил его рядом со свечкой. Но вдруг ка-
кая-то новая мысль пришла ему в голову, и он остановился, раздумывая.
Его лицо просияло, и, как видно, что-то решив про себя, он сунул кору
обратно в карман. Потом нагнулся, поцеловал сморщенные губы и, ни секун-
ды не медля, на цыпочках вышел из комнаты, опустив за собой щеколду.
ши, и смело взошел на борт пароходика, зная, что там нет никого, кроме
сторожа, да и тот всегда уходит в рубку и спит как убитый. Он отвязал
челнок от кормы, забрался в него и стал осторожно грести против течения.
Немного выше города он начал грести наискось к другому берегу, не жалея
сил. Он угодил как раз к пристани, потому что дело это было для него
привычное. Тему очень хотелось захватить челнок в плен, потому что его
можно было считать кораблем и, следовательно, законной добычей пиратов,
однако он знал, что искать его будут везде и, пожалуй, могут наткнуться
на самих пиратов. И он выбрался на берег и вошел в лес. Там он сел на
траву и долго отдыхал, мучительно силясь побороть сон, а потом через си-
лу побрел к лагерю. Ночь была на исходе. Прежде чем он поравнялся с от-
мелью, совсем рассвело. Он отдыхал, пока солнце не поднялось высоко и не
позолотило большую реку во всем ее великолепии, и только тогда вошел в
воду. Спустя немного времени он уже стоял, весь мокрый, на границе лаге-
ря и слышал, как Джо говорил Геку:
же понимает, что это был бы позор для пирата, и ни за что не останется,
хотя бы из гордости. Он, верно, чтонибудь затеял. Хотелось бы знать, что
у него на уме.
если Том не вернется к завтраку.
ческую сцену, торжественно вступил в лагерь.
они уселись за еду. Том пустился рассказывать о своих приключениях, без-
божно их прикрашивая. Наслушавшись его, мальчики и сами принялись зади-
рать нос и хвастать напропалую. После этого Том выбрал себе тенистый
уголок и залег спать до полудня, а остальные пираты отправились ловить
рыб у и исследовать остров.
Мальчики расхаживали по отмели, тыча палками в песок, и, когда попада-
лось рыхлое место, опускались на колени и копали песок руками. Иногда
они находили по пятьдесят - шестьдесят яиц в одной ямке. Яйца были сов-
сем круглые, белые, чуть поменьше грецкого ореха. В этот вечер мальчики
устроили знатный пир - наелись до отвала яичницы, и в пятницу утром то-
же. После завтрака они с воплями носились взад и вперед по отмели, гоня-
лись друг за другом, сбрасывая на бегу платье, пока не разделись совсем,
потом побежали далеко в воду, покрывавшую отмель; быстрое течение то и
дело сбивало их с ног, но от этого становилось только веселее. Они то
нагибались все разом и начинали плескать друг в друга водой, отворачивая
только лицо, чтобы можно было вздохнуть, то принимались бороться и вози-
лись до тех пор, пока победитель не окунал остальных с головой, и вдруг
все разом уходили под воду, мелькая на солнце клубком белых рук и ног, а
потом опять всплывали на поверхность, отфыркиваясь, отплевываясь, хохоча
и задыхаясь.
сухом, горячем песке и зарывались в него, а потом опять бежали к воде, и
все начиналось снова. Вдруг им пришло в голову, что собственная кожа
вполне сойдет за телесного цвета трико; они очертили на песке арену и
устроили цирк - с тремя клоунами, потому что никто не хотел уступать эту
почетную должность другому.
пока и это развлечение не наскучило. После этого Джо с Геком опять пошли
купаться, а Том не захотел, так как обнаружил, что, сбрасывая штаны,
сбросил вместе с ними и трещотку гремучей змеи, привязанную к ноге; он
только подивился, как это его до сих пор не схватила судорога без этого
чудодейственного амулета. Купаться он не отваживался, пока опять не на-
шел трещотку, а к этому времени Джо с Геком уже устали и решили отдох-
нуть. Мало-помалу они разбрелись в разные стороны, впали в уныние и с
тоской поглядывали за широкую реку - туда, где дремал на солнце ма-
ленький городок. Том спохватился, что пишет на песке "Бекки" большим
пальцем ноги; он стер написанное и рассердился на себя за такую сла-
бость. Но он не в силах был удержаться и снова написал то же самое; по-
том опять затер это слово ногой и ушел подальше от искушения, собирать
остальных пиратов.
соскучился по дому, что не знал, куда деваться от тоски. Слезы вот-вот
готовы были хлынуть рекой. Гек тоже приуныл. У Тома на сердце скребли
кошки, но он изо всех сил старался этого не показывать. У него имелся
один секрет, о котором он пока что не хотел говорить, но если это мятеж-
ное настроение не пройдет само собой, то придется открыть им свою тайну.
Он сказал, стараясь казаться как можно веселее:
Мы его опять исследуем. Где-нибудь здесь, наверно, зарыт клад. Вдруг нам
посчастливится откопать полусгнивший сундук, набитый золотом и серебром?
А?
чему. Том пустил в ход еще кое-какие соблазны, но и они не имели успеха.
Это был неблагодарный труд. Джо сидел с очень мрачным видом, ковыряя
палкой песок. Наконец он сказал: