оказывается в другом месте.
их, сморщенные и согнутые, были неприятны. Они сели к нему на колени и
вцепились лапками в ткань брюк.
ромной этой двери отворилась маленькая дверца, художник шагнул в черно-
ту, дверца захлопнулась за ним.
людной торговой улице, на которой, несмотря на ветер, жизнь кипела.
ва быстро неслись все новые и новые тучи. Кянукук поднял воротник пиджа-
ка и побежал вниз по улице.
ли? Я все время думаю о вас.
смело чеканя шаг.
по вас, а я...
Лилиан.
пробор мокрые волосы и вошел в зал. В зале было людно. Старенькая убор-
щица в синем халате бродила среди мужчин и посыпала мокрый пол опилками.
Дождь стекал по темным окнам, а здесь был электрический свет, пар из
окошка раздачи, таинственные табло автоматов: "Пиво", "Соки", "Кофе",
"Бутерброды". Здесь он встретил матроса, с которым вместе грузил цемент
на товарной станции.
жарких ясных дней, и последние гуляки устремились на пляжи, на водные
станции, в леса.
ехались, в городе оставалась еще только маленькая группа операторов по
комбинированным съемкам да кое-кто из администрации. И Таня завтра долж-
на была лететь в Москву.
ясным и бодрым морем, обещая на завтра ветер и еще более резвые, чем се-
годня, волны.
разглядывала свои руки. Все же загорела за лето довольно сильно. Конеч-
но, это не южный загар. У южного загара совсем другой оттенок, южный -
йодного цвета, здесь же загар красноватый, нестойкий, но все-таки...
Эдуард и Миша сражались в пинг- понг. Эдуард накатывал, Миша подрезал.
Рядом с Таней сидел Кянукук, высохший, как индус. Он обхватил ноги рука-
ми, положил подбородок на колени и мечтательно смотрел в море. Кто зна-
ет, что он видел в этот момент, должно быть, разные романтические обра-
зы: Фрэзи Грант, Ассоль и так далее. Верхняя губа его неприятно шевели-
лась.
от тока, и сжался.
собой пенный бурун, а еще дальше за катером летела смуглая фигурка - это
был Олег.
ла.
Ну, это все в прошлом.
ные до предела, закинутая в счастливом хохоте голова.
как они ушли в глубину и как потом пошли вверх, как колебались в воде их
тела, как вынырнули на поверхность головы. Всегда, когда он видел ны-
ряльщиков, его охватывали зависть и уныние - он не умел плавать.
воды.
тел бронзовый бог Олег. Таня подняла руку, приветствуя его.
сдерживает ее. Она ругала себя дурой, мещанкой, кляксой; так и юность
пройдет, и нечего будет вспомнить. Какая она актриса, она обыкновенная
курочка ряба. Тоски по Марвичу давно уже нет, убеждала она себя, все это
дело прошлое и ненужное, и она ему не нужна, уж он-то небось развлекает-
ся, как хочет... Она любовалась Олегом: вот тот самый парень, который
нужен ей сейчас, в Москве она придет с ним в ресторан ВТО, и все будут
глядеть на них и шептаться: он юноша, герой, муж, разбойник и защитник -
то, что надо. Но что-то останавливало ее, что-то в Олеге настораживало,
отталкивало ее, и она, сама того не замечая, начинала с невинным видом
язвить, вышучивать его. Олег в такие минуты совсем выходил из себя,
страдала его честь. Он становился жалок, когда при Мише и Эдуарде начи-
нал разыгрывать из себя ее властелина, победителя. Она не мешала ему
этого делать, понимая, что значит для него авторитет у этих людей. Вот
это еще очень смешило ее.
му человеку.
да?
там и прочие мероприятия. Батя купит нам однокомнатную квартиру в коопе-
ративе. Представляешь, как мы будем жить? Свобода и любовь!
месте, и поэтому я живу так, как другие не могут. Но в нашем обществе
посты не передаются по наследству, и знания свои батя не может мне заве-
щать. Поэтому надо самому соображать, как вырваться на орбиту. Батя мне
передал кое-что - свою силу и хватку, вот что. Я ведь наблюдаю за ним.
дости, от легкости и силы. Брызги слетали с них, и Кянукук стал мокрым.
Он тоже плясал.
са-нова". Миша всегда был в курсе всех новинок. Он показал, как танцуют
"босса-нову", и все сразу усвоили эти нехитрые па. Эдуард пригласил Та-
ню, а Олег пригласил Кянукука. Две парочки отплясывали на мостках, Миша
хлопал в ладоши.
чер и всю ночь до утра, прямо до Таниного самолета.
много и вкусно, шумно разговаривали.
красные волны. За стеклом был виден саксофонист в темных очках. Он за-
думчиво выводил какуюто неслышную здесь мелодию.