Чтение 20–й страницы книги ~Колыбельная для брата~

вопросе. А может быть, Кириллу это показалось. Но ответил он серди-
то:

- А кто придумал, что человека нельзя пожалеть? Если один раз
человек не выдержал, разве его нельзя простить?

- Ну почему? Можно...

- И дело не только в Чирке. Еще мать у него...

- Я понимаю.

- Ничего ты, Женька, не понимаешь,- сказал Кирилл.- Потому что
у тебя нет брата.

- Я же не виновата, что нет,- ответила она почти шепотом.

- Да ты не обижайся.

- Я не обижаюсь,- сказала она обрадованно.

Они посмотрели друг на друга и разом улыбнулись.

- Про Чирка - никому,- предупредил Кирилл.

Женька торопливо кивнула несколько раз. Потом спросила:

- А твоему Антошке сколько месяцев?

- Три с половиной.

- Славный такой... И так песни слушает... Кирилл, а откуда та
песня? Ну, которая "Колыбельная"... Она же не колыбельная в самом
деле.

- Так, просто песня...- небрежно сказал Кирилл. И сразу вспом-
нил тот котел из ветра и волн, и вырастающую на глазах гранитную
стену с дурацкой надписью "Ура, Маша, я твой", и Митьку-Мауса, пру-
жинисто сжавшегося у бушприта...

Глава девятая

- Боимся, братцы?- спросил Саня Матюхин. Тихо спросил, без
обычной взрословатой нотки.

- Будто ты не боишься,- заметил Валерка.

- Есть маленько,- согласился Саня.

- Я тоже... маленько, - со вздохом сказал Митька-Маус.

Остальные промолчали.

...Когда в тросах стоячего такелажа начинает ровно и тонко
свистеть ветер, это значит - сила его достигла шести баллов. На мач-
тах спортивных гаваней поднимают черные шары: сигнал, что парусным
шлюпкам и яхтам не следует соваться на открытую воду. Конечно, слу-
чается парусникам ходить и при таком ветре и покрепче, но дело это
связано с риском. Все тут зависит от умения экипажа и надежности
судна.

Сейчас ветер не свистел, а выл, тросы гудели, а по озеру шли
рядами пенные валы.

Когда твое судно укрыто за надежным мысом и прочно стоит на
двух якорях, а сам ты смотришь на взбесившееся озеро с гранитного
валуна, который неподвижно пролежал на берегу миллион лет и пролежит
еще столько же, волны и ветер кажутся нестрашными. Даже интересно
смотреть. Интересно, если знаешь, что тебе не надо выходить под па-
русом вон туда, на середину, где нет ничего, кроме свиста и дыбом
встающей воды...

Впрочем, можно было и не выходить. Но ветер, плотный и душный,
приносил с другого берега запах гари, а над зубчатой кромкой леса
вставал желтоватым длинным облаком дым. Лес горел, и огонь, видимо,
шел к озеру широкой полосой. Он мог перерезать дороги. А на той сто-
роне, на крошечном выступе берега, среди сосен и валунов, стояла
желтая палатка.

Палатку не было видно отсюда, но ребята знали, что она там. Ку-
да ей деться?

Утром, когда еще не свистело так по-сумасшедшему, а дул нор-
мальный ветер в три балла, "Капитан Грант" шел курсом крутой бакштаг
вдоль южного берега. Здорово шел. Были поставлены все паруса, даже
летучий кливер. Бурлила за кормой струя, трепетал под гафелем оран-
жевый флаг, а Митька-Маус сидел на носу и пел страшным голосом пи-
ратскую песню: "Дрожите, лиссабонские купцы..."

Июльское солнце было ясное, вода синяя, почти как на море, а
леса стояли спокойные и не чуяли беды.

Хорошо начинался первый долгий поход "Капитана Гранта". И толь-
ко одно было плохо: несколько дней назад поссорились неразлучные Юр-
ки. Что у них случилось, никто не знал. Ссорились они сдержанно: го-
ворили друг другу "спасибо" и "пожалуйста", если делали что-то вмес-
те, но друг на друга не смотрели. И, если не было общего дела, тут
же расходились.

Когда люди ругаются, обвиняют друг друга, можно во всем разоб-
раться и помирить их. А если вот так, молча и спокойно?

Накануне похода Дед не выдержал.

- Да что у вас стряслось?!- заорал он.- Лучше бы уж разодра-
лись! Всю душу измотали!

Юрка Сергиенко надул губы, ссутулился и отошел в сторону. Юрка
Кнопов угрюмо глянул на Деда и шепотом спросил:

- Как это мы будем драться?

- Не возьму в поход, - в сердцах сказал Дед.

- Разве мы что-нибудь не так делаем?- по-прежнему шепотом спро-
сил Юрка Кнопов. Он и тут по привычке сказал не "я", а "мы". Дед
плюнул. А чуть позже сказал Кириллу:

- Черт с ними. Может, в походе у них все наладится.

Кирилл кивнул...

Сейчас, когда шли вдоль берега. Юрки работали на подветренных
шкотах стакселя и кливера. Хорошо работали - паруса, налитые ветром,
стояли не шевелясь и не вздрагивая, хотя ветер был не очень ровный.
Сидели Юрки рядом, но, как и прежде, было между ними молчание.

Кирилл стоял у штурвала, смотрел на них и думал, что так ссо-
рятся, видимо, очень крепкие друзья. Продолжают любить друг друга,
мучаются, а чего-то простить друг другу не могут... Но все равно они
счастливые. Все люди счастливые, у кого есть такая дружба. Ведь не
навсегда же Юрки поссорились! Не может быть, чтобы навсегда...

Справа была открытая вода, слева-близкий берег. С берега доле-
тел звонкий крик:

- Папа, смотри, старинный корабль!

Кирилл глянул налево и увидел среди сосен желтую палатку. Она
не была еще натянута как надо. У палатки стояли пятеро и смотрели на
парусник. Молодые мужчина и женщина и трое ребятишек: мальчик ростом
с Митьку, девочка чуть поменьше и карапуз примерно полутора лет.

Крикнул, кажется, мальчишка - забавный такой пацаненок в длин-
ной, как платьице, тельняшке, подпоясанной флотским ремнем. Видимо,
он был моряк душой и телом и при появлении белопарусного чуда заго-
релся радостью и восхищением.

Все пятеро замахали "Капитану Гранту", а экипаж помахал им в
ответ. Мужчина схватил с валуна кинокамеру и, не подворачивая брюк,
прыгнул в воду, пошел навстречу паруснику, чтобы снять поближе.

Митька гордо встал на носу и скрестил руки. На поясе у него
красовался надутый круг из красной резины, а от круга, словно длин-
ный хвост, тянулся к мачте страховочный трос. Митьку, однако, это не
смущало.

- Адмирал Нельсон,- сказал Дед Митьке, а у туристов громко
спросил:- Собираетесь ночевать здесь?

Мужчина, не отрываясь от камеры, кивнул, а мальчишка крикнул:

- Ага! За нами завтра дядя Юра приедет!

- С костром поосторожнее,- предупредил Дед. У него было удосто-
верение общественного инспектора лесной охраны.

- Все будет в порядке, кэп! - откликнулся мужчина.- Огонек мы у
самой воды разведем, ненадолго!

"Капитан Грант", кренясь и оставляя бурунный след, прошел мимо
желтой палатки и ее обитателей. И скоро про нее забыли.

Маршрут путешественников был извилистый и длинный: с заходом в
Камышиную бухту, со стоянкой у Плоского острова, где водились вели-
колепные раки. Раков наловили, но варить не стали: Митька их пожалел
и выпустил. Тогда хотели сварить на обед Митьку, но передумали и
приготовили кашу с консервами...

В середине дня ветер зашел к югу и разгулялся так, что Митьку
на носовой палубе стало захлестывать пеной. Убрали топсель и летучий
кливер. А еще через полчаса засвистело совсем по-штормовому. Приш-
лось убрать грот и бизань и полным курсом уходить под стакселем и
клиеером за Берёзовый мыс (где не росло ни одной берёзы, а стояли
редкие сосны и щеткой поднимался хвойный молодняк).

За высоким горбатым мысом было спокойно, хотя наверху шумел и
раскачивал сосны ветер. "Капитан Грант" чиркнул килем по дну, и Дед
скомандовал убрать последние паруса. Потом ребята забросили на берег
два якоря и выбрались на сушу сами.

Земля была твердая и надежной. Пахло теплой хвоей. На лужайках
блестели искорками слюды гранитные валуны. Трава между ними была ма-
ленькая, словно прижатая к земле, густо пересыпанная сухими сосновы-
ми иголками. На ней темнели угольные проплешины-следы старых кост-
ров.

- На сегодня, кажется, все. Отходились,- сообщил Дед.

Ну что ж, все так все. Можно искупаться в прогретой бухточке с
песчаным дном, поваляться на солнышке, потом покидать мячик, а ближе
к вечеру заняться устройством ночлега. Они неторопливо натянут ста-
ренькую Дедову палатку, разожгут у воды осторожный маленький костер,
сварят ужин. Дед возьмет обшарпанную гитару и споет несколько ту-