невесть куда, может быть, туда, где оно и находится на самом деле, - эта
девочка, - говорит она, показывая своим спутникам Наташу, - и есть та
самая, о которой дух святой говорил нам.
лицу, и она понимает великую силу Мертвого Бога - власть над временем.
его, отведите в храм и положите на алтарь, - губы говорящей шевелились
медленно, словно водоросли под водой. - Она как Ева несет яблоко искушения
в руке, она сама есть искушение, ибо полна запретного знания с самого
своего появления на свет. Взгляните на нее, разве не есть она сама
невинность и чистота, вызывающие любовь и жалость? В этом искушение, ибо
истинно говорю вам, она - пагубнейшая из блудниц, маленькое чрево ее
отравлено!
видит в руке у женщины нож, лезвие его светло и остро, и никакая плоть не
может противиться ему, он войдет с болью и трепещущим, вечно замершим на
последней ноте страхом, о, всегда прямо в сердце входишь ты, холодный
небесный огонь!
5. Зеркало пустоты
И я скажу вам, что я видел в глазах Его. Я видел смерть в Его глазах."
пронзительным голосом, и кидается к женщине, которая молниеносно
отскакивает в сторону, бросая Наташу и отмахнувшись по воздуху ножом. Один
мужчина схватывает Любу за руку, чтобы удержать на месте, другие вынимают
из карманов пистолеты, и тут мертвые, воя от бешеной злобы, кидаются на них
со всех сторон.
на куски, даже того, который схватил Любу, хотя Жанна сразу после нападения
мертвецов в упор простреливает ему голову, так что мозг с кровью валится
несчастной девочке на вздернутое лицо. Мужчина падает назад, увлекая Любу
за собой, и испуганный крик ее заглушает свирепое рычание Алексея
Яковлевича, что наваливается и терзает старческими когтями бездыханное
тело. Женщина, оставив совершенно обезумевшую от ужаса Наташу потерянно
сидеть на земле, сама отступает по аллее, резко остановившись, чтобы
рассечь ножом грудь кинувшемуся на нее кучерявому парню, уклоняется от его
падающего тела и на миг замирает, обернувшись к Любе. Черная волна с
привкусом крови приносит Любе ее хриплый, шипящий голос.
Теперь будет война. Хозяин разрушит твое царство. Хозяин убьет тебя, если
ты не снимешь свое кольцо.
прыгает на женщину из кустов, целясь ей своею рогатиной в живот. Женщина
отшатывается и рассекает Конькову ножом лицо. Удар рогатины приходится в
асфальт, мелькает искра. Неожиданно страшным ударом локтя женщина сбивает
Конькова с ног. Осколок гранитного креста, пущенный жилистой рукой деда
Григория, ушибает ее в плечо, и женщина оставляет свою жертву,
поворачивается и нападает на нового врага. Дед Григорий коряво
изворачивается, хрипло выдыхая могильную сырость и наотмашь бьет одноглазую
куском ограды, попадая в грудь. Пошатнувшись от удара, та промахивается
ножом, отсекая Григорию только клок седой бороды. С неожиданной сноровкой
дед наносит второй удар, которым мог бы завалить лошадь, но одноглазая
откидывается телом назад с кошачьей сноровкой и ныряет под Григория, нож
входит деду в живот, выбивая изо рта его не то скрип, не то стрекочущий
кашель, и тут, пока женщина еще не успевает разогнуться, ей в спину
вонзается заточенный упрямым временем железный кол, брошенный Севрюгиным со
страшной, китобойной силой. Удар гарпуна сбивает одноглазую с ног, и
Севрюгин налетает на нее, с хрустом вбивая колено в оскаленное лицо. Она
хрипит, с трудом поворачиваясь под Севрюгиным и царапая его лезвием в бок,
он бьет ее кулаком в лицо, раз, второй, третий, звук ударов глух и жуток,
словно кулак врезается в сырую глину, и каждый раз слышно, что женщина еще
жива, злобно, пузырясь, выходит воздух из ее разбитых клыков, пока наконец
нажатием всего тела Севрюгин не вгоняет в нее кол так, что острие его,
покрытое темной жижей, вылазит через грудь, и тогда она замирает в
неподвижности, остановив взгляд на повисшем низко за кронами деревьев
солнцем, впившись в него единственным глазом навсегда.
забрался на дерево и оттуда выстрелом из пистолета даже разгвоздил голову
полезшему было вверх мальчику Мише, так что тот сорвался обратно, сильно
ушибив спиной землю, но вскоре по стволу споро, как белки, покарабкались
Настасия Павловна, Мария Петровна и Серафима Антоновна, сразу с трех
сторон, и выстрелы только с грохотом обдирали кору и сбивали ветки, пока
душераздирающий, хохочущий визг не сообщил о том, что где-то в гуще листвы
настырные старушки добрались-таки до своей жертвы.
глаза, чтобы посмотреть, жива она или уже нет. Наташа смотрит куда-то в
сторону, и руки ее сжаты, словно она держит в кулачках пучки невидимых
цветов для невидимых бабочек. Там, куда направлен ее взгляд, лежит на
дорожке закрытая книга. Губы девочки чуть вытягиваются вперед, словно для
поцелуя, и она издает тихий, странный звук, не то шипение, не то свист.
насквозь, все страницы. На всех страницах написано одно и то же, - веки ее
медленно смыкаются и растворяются вновь. - Почему она не убила меня стразу?
- тихо спрашивает Наташа. - Почему не дала мне ножом в живот? Те слова
горят у меня внутри, как проглоченные огненные зерна! Кто разрежет мне
живот, чтобы вынуть их?
гноем дед Григорий, держась за свое распоротое нутро. - На коленки надобно
поставить, платьице на груди расстегнуть, нож воткнуть под дыхальце, и
вверх рвануть, вспороть так, чтобы сердце видно стало, вынуть его, от
корешков всех обрезать, как овощ. Так же просто тебя не убьешь, а то не
ровен час - тело поменяешь, и ищи тебя потом. Я-то знаю, видел, как кончают
таких.
убили живых.
тела, ясно и глубоко звонит церковный колокол.
кричит Наташа, дернувшись по земле. - Живые придут сюда, и с ними придет
большой огонь!
нечего делать на нашей земле!
живые сожгут только это одно кладбище.
скрытую от нее самой силу. - Ни вечной свободы!
своей жизнью. И множеством живых и мертвых. Если Бог начнет войну, он
победит. Воевать с Ним бессмысленно. Он всегда побеждает.
воевать! Я, хозяйка мертвых, хочу воевать!
неистово вопит Люба, вскочив уже на ноги. - Почему Он не придет, не покажет
Своего лица?! Пусть Он убьет меня здесь, сейчас! Почему я еще жива?!
Жанна. - Он пошлет живых. Живых, осквернителей могил.
колени возле одного из растерзанных людей и очарованно глядя в его рваные
глаза. - Лучше умереть навеки, чем разрушить весь мир! Война живых и
мертвых - это же конец света!
мертв!
разъедающей ее гнилое мясо сыпью.
Валентину белые глаза.
и тоже станут мертвыми! Камень и железо!
оградам, ломая их и яростно вооружаясь. Некоторые подбирают с асфальта
оружие живых.
могила, солдаты лежат. Туда нужно идти.
земли, сдвигая свекольные гранитные плиты, которыми потомки стремились
навеки вдавить их в земляные ложа. Люба выкрикивает имена погибших, золотом
вырезанные на полированной стене, где укреплено металлическое изображение
усатых профилей в касках, увитых запыленными лаврами славы, Люба
выкрикивает их имена по очереди, и все воины встают, как один, выстраиваясь
в шеренги для новой битвы.
Березин Федор
Буджолд Лоис
Куликов Роман
Свержин Владимир
Жюль Верн
Глуховский Дмитрий