read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



пропарить и промять сотни раз тела четы Арзамасовых и их заезжих гостей, чтобы
потом нелепо погибнуть - не от русского мороза, не от шальной пули на охоте и не
от пьяного кучера, а просто утонуть в заросшем приусадебном пруду.
Мария Федоровна не сильно пережила банщика. После ее кончины быстро выяснилось,
что сам Михаил Саввич вовсе не большой любитель турецких бань.
Печь приказано было сломать и переложить на русский манер. От былой экзотики
остались лишь мозаика да купальня, которой князь никогда не пользовался.
Борис отправился в баню в сопровождении лакея Ваньки.
Было морозно и темно, несмотря на полную луну в дымчатом нимбе. На деревне
визжала собака и стояла та глухая, непроницаемая тишина, какая опускается на
русскую землю только зимой.
В предбаннике Ванька раздел молодого князя и проводил в парную, где на мозаичном
турецком полу орудовал банщик Семен - кривоногий чернобородый мужик с лицом,
изуродованным ударом лошадиного копыта, отчего лицо его всегда имело
грозно-плаксивое выражение, Он был голый по пояс, в исподних портах, мокрых от
пара и пота.
- Здравия желаем, вашество, - поклонился Семен, держа в узловатых руках пушистое
лыковое мочало.
- Здравствуй, Семен, - проговорил Борис, усаживаясь на самый низкий из четырех
полков и с удовольствием вдыхая густой и крепкий пар.
- Какого парку изволите - мятного, аль квасного?
- Давай квасного.
Семен зачерпнул ковш кваса и стал плескать на раскаленную каменку. Булыжники
загудели, и Борис сразу почувствовал запах свежевыпеченного ржаного хлеба.
- Как изволите выпариться, вашество, по-простому, аль со стоном? - спросил из
облака пара Семен.
- Давай уж со стоном.
Семен сунул в свой перекошенный рот два мокрых пальца и свистнул. Дверь кладовой
отворилась, и в парную вошла Акуля - невысокая шестнадцатилетняя девка в паневе,
с красивым правильным лицом, большими карими глазами и густыми распущенными
каштановыми волосами. Она поклонилась князю и неподвижно встала, глядя на него
исподлобья совсем по-детски.
- Раздевайси! - скомандовал Семен.
Девка сняла паневу с исподницей, свернула валиком и положила на подоконник.
Несмотря на малый рост, она была прекрасно сложена и имела большую развитую
грудь с розовыми пятнами вокруг коричневых, уже сосанных не одним ребенком
сосков.
Князь влез на самую верхнюю проступню полка и лег на нагретое сухое дерево.
Акуля взошла по проступням и ничком легла на спину князя, так что ее живот
прижался к его пояснице, а грудь - к голове и шее. Голова Акули оказалась рядом
с головой князя и ее густые, свежевымытые волосы накрыли лицо Бориса. Своими
маленькими, но крепкими ногами и руками она оплела его тело и еще теснее
прижалась к нему. Ее белая кожа оттеняла смуглую, мускулистую фигуру князя,
маленький круглый зад лежал рядом с плоским задом князя.
Семен вытянул из деревянного корыта с водой березовый веник и толстый ивовый
прут, встряхнул веником над каменкой и новое облако пара окутало лежащих.
- Виноватая, ох, виноватая! - захныкала Акуля и, придавленный ее нетяжелым
телом, князь улыбнулся, вспомнив старый добрый обычай дома Арзамасовых.
Семен взял прут в левую руку, веник в правую и принялся проворно и сильно бить
прутом по заду Акули, а веником - по заду князя.
- Виноватая, ох и винова-а-а-тая! - сильней и протяжней запричитала Акуля,
вздрагивая всем телом.
Ее ноги терлись о бедра князя, руки тискали его плечи, прохладная грудь давила
ему на шею. Ее волосы заслонили глаза князю, и в узких просветах этих густых,
рассыпчатых волос мелькали блестящие мускулистые руки Семена. Если дышащий паром
веник опускался на зад Бориса с глухим шорохом, то моченый прут сек плоть
девушки со свистом.
Борис оцепенел от неизъяснимого блаженства, целиком отдавшись своим ощущениям.
Ему было невероятно приятно лежать в клубах пара, придавленным к горячему полку
молодым, полным сил и жажды жизни телом девушки, которую он видел впервые и,
вероятно, никогда больше не увидит, и чувствовать и слышать, как содрогается и
стонет на нем ее беззащитное тело, как дергается она от каждого удара
урода-банщика, а затем и самому принимать удар, но другой - нежный, опьяняющий,
пробирающий бархатным жаром до костей.
Князь закрыл глаза.
Три совершенно разных звука возникали попеременно в пространстве парной,
переплетаясь, сливаясь в сложный аккорд совсем нечеловеческой, неземной музыки,
разделялись снова и снова соединялись воедино: хлесткий удар прута, стон, шорох
веника, снова прут, веник и стон, вскрик протяжный, прут и веник.
"Боже, Боже мой, как же это все хорошо, - думал Борис в полузабытьи. - Здесь, в
этой нелепой бане, в пару, отъединившись и запершись от всего мира, от зимы и
заледенелых деревьев, от глухой деревни и заметенных дорог, от крепко спящих
мужиков, от собак, от снежной долины, от далеких людей в далеких городах, от
родных и незнакомых, от звенящего морозного воздуха и этой круглой мутной луны,
висящей над всем миром, - как чудесно нам, трем теплым и голым людям делать то,
что так необъяснимо опьяняет и потрясает нас".
Семен стал бить сильнее, и Акуля уже не вздрагивала, а непрерывно тряслась,
ерзая от боли на пояснице Бориса, крики ее переходили в протяжный стон:
- Винова-а-а-а-атая! Мамушка, ох и винова-а-а-а-атая! Ее детские пальцы намертво
вцепились в плечи Бориса, голова билась о полок.
- Винова-а-а-а-атая! Винова-а-а-а-атая! - кричала она все громче и громче и,
вдруг смолкнув, забилась на спине Бориса, как в припадке падучей.
Семен вмиг отшвырнул прут и веник, схватил шайку, полную ледяной воды с
плавающим в ней снегом, и окатил этой водой лежащих. Девушка сразу оцепенела,
словно заснула. Ледяная вода шумно потекла вниз по проступням.
"Наверно можно и умереть от этого", - подумал Борис и открыл глаза.
Кусок снега лежал на полке возле его лица. Он дотянулся до него губами и взял в
рот. Ему сразу заломило зубы.
Акуля лежала, не дыша, как мертвая.
Вода стекала и капала на мозаику. Пунцовый Семен сел на пол и тяжело дышал От
пара и работы лицо его стало страшным.
Вдруг девушка вздрогнула, приходя в себя. Пальцы и ноги ее разжались и из груди
вырвался стон слабости. Она заворочалась, силясь приподняться, но снова замерла,
и князь почувствовал, как струя ее горячей мочи ударила ему в поясницу. Моча
протекла по его телу, смешалась с ледяной водой и закапала вниз.
Акуля с трудом приподнялась и сползла с полка. Зад ее светился сплошным розовым
пятном с косыми багровеющими следами кровоподтеков. Хромая и морщась от боли,
Акуля взяла свой валик с подоконника и скрылась в кладовой.
- Ну как, вашество, исправно выпарил, аль нет? - спросил Семен, готовя шайку для
омовения.
- Хорошо, - ответил Борис, с трудом сползая с полка и чувствуя, что начинает
терять сознание.
Семен кинулся ему помогать.
Радужные круги поплыли в глазах князя, он шагнул в предбанник, как пробующий
ходить младенец и, потеряв силы, опустился на спасительный холодный пол.
- Никак головушка закружилась? - захлопотал вокруг него Семен, приподнимая его,
усаживая на скамью и накрывая простыней. - За снегом сбегать, вашество?
- Не надо, - прошептал князь, приходя в себя. В предбаннике было холодно,
несмотря на то, что он отапливался общей печью. Три оплывшие свечи в шандале
скупо освещали грубые каменные стены, по-турецки обмазанные белой, сильно
истрескавшейся глиной. Здесь пахло сухими вениками и нежилым каменным домом.
- Вашество, позвольте снежку принесть, - бормотал Семен. - К головушке
приложить, чтоб кровя враз отошли.
- Не надо, ступай, - князь потянулся к жбану с квасом и вдруг поморщился от
резкой боли в левом боку.
"Рана!" - подумал он и глянул вниз, себе под левую руку. На прилипшей к телу
простыне проступило маленькое алое пятно.
- Sacre nom... - пробормотал, морщась, князь.
- Чевоито? - повернулся Семен, уже было шагнувший через порог в адский белый
воздух парной.
Борис раскрыл простыню.
Рана, полученная им на дуэли с Несвицким и вот уже месяц как затянувшаяся
розовым рубцом, неожиданно напомнила о себе: в рубце появилась тонкая трещина и
сочилась сукровицей.
- Царица небесная! - с неподдельным притворным крестьянским испугом, будто это
он и только он нанес князю рану, воскликнул Семен.
- Никак на охоте, вашество?
- Нет, брат, это не на охоте, - Борис дотянулся до жбана, зачерпнул ковшом квасу
и с удовольствием осушил ковш до дна.
- А как же теперя-то? - тоскливо почесал Семен свой плоский живот. - Нешто за
корпией сходить?
Борис смотрел на сочащийся шрам, не думая ни о чем; его телом овладел тот ни с
чем не сравнимый, легкий и бессловесный покой, приходящий только после русской
бани. Ему было совершенно все равно, кто он, зачем он здесь и что это за рана в
боку, - просто хотелось сидеть в прохладном предбаннике, пить квас и до слез в
глазах смотреть, смотреть на свою сочащуюся кровь.
Зато Семен всерьез, но ненадолго задумался, шевеля отвислыми губами. И его
осенило:
- Вашество! А на рожна корпию? Пущай Ноздря залижет! Он надысь его сиятельству
волдырь так разлизал - и следов не осталось!
Борис с трудом вспомнил, кто такой Ноздря, но не вышел из своего забытья. А
вокруг него засуетились люди, заскрипели просевшие двери и мерзлые половицы,
завизжал от радости Ноздря, подведенный на заиндевелой цепи, поднесли еще огня,
стали осторожно спрашивать о чем-то важном, но князь не отвечал. И лишь когда
широкий, влажный и теплый язык Ноздри коснулся его раны и жадно слизал кровь,
Борис вздрогнул и пришел в себя.
Ноздря стоял перед ним на коленях и быстро лизал, похрюкивая от удовольствия
приплюснутым лиловым носом; глаза его были полуприкрыты, а поросшее клочковатой,
серой бородой лицо выражало сосредоточенность и переживание высшей благодати,
которая в очередной раз снизошла на него от господ, осветив суровую жизнь давилы



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 [ 20 ] 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.