рефлексии?
готовился к умыканию своей невесты. Допустим. В таких случаях выражение
нерешительности, раздвоенности, радости, печали естественно было бы ожидать
на лице его друга. Почему же все эти противоречивые чувства, свойственные
нормальным людям, когда они собираются жениться, выражает не лицо Аслана,
кстати говоря, туповато-спокойное, а именно лицо дяди Сандро, столь
решительного во всех случаях жизни?
по всему, тоже в него влюблена. И вот этой ночью она должна стать женой его
друга, а он, дядя Сандро, не только не может воспрепятствовать этому, но и
вынужден помогать своему другу.
своем прославленном лукавстве, не мог нарушить законы дружбы даже ради своей
пламенной страсти.
с тем, чтобы он помогал ему встречаться с девушкой, которая ему нравилась, а
потом принял бы участие в ее умыкании.
встречаться в каком-нибудь нейтральном доме, не имеющем родственных связей
ни со стороны тайного жениха, ни со стороны тайной невесты.
рассказать невесте о его еще молодой, но уже легендарной жизни, полной
веселых приключений и опасных (в основном для желудка) застольных подвигов.
дом и там встречались с тайной невестой Аслана, которая тоже приходила туда
со своими подружками.
быть, он и вынес бы как-нибудь ее миловидность, но ямочки на щеках этой
девушки сыграли свою роковую роль. Дядя Сандро был совершенно не подготовлен
для встречи с девушкой, у которой при каждой улыбке на щеках возникают
головокружительные ямочки, куда каждый раз душа дяди Сандро (предварительно
раздвоившись) опускалась и ни за какие блага не желала оттуда выходить.
сыграло и само имя этой девушки, тогда редкое в наших краях русское имя,
которое мы до поры не будем открывать.
чужого племени, пленяет многих мужчин дополнительной чувственной окраской.
известному учению, выражали якобы собственную тайную привязанность к ним.
безусловно, можно считать знаменитую своим любвеобилием княгиню, как-то
обходился без этих ямочек на щеках. Возможно, что ямочки на щеках вообще не
свойственны горянкам (княгиня была из них), возможно, они выражают некоторое
генетическое благодушие, свойственное потомственным жителям долин. Нам это
неизвестно. Во всяком случае, село, о котором идет речь, было расположено в
низине.
этим ямочкам, луночкам, вороночкам, всем этим маленьким капканчикам женской
природы.
женской красоте больше всего ценилась бровастость, глазастость и
длиннокосость. Во всяком случае, в эстетическом меню тех лет, отраженных в
песнях, сказаниях и легендах, такого блюда, как "ямочки на щеках", не
указывалось.
продолжает считаться до сих пор степень легкости, с которой женщина
обслуживает свой дом и особенно гостей. И, давая оценку той или иной женщине
или девушке, абхазцы вообще, а чегемцы в особенности, прежде всего ценят это
качество.
выполняет не только хорошо, этого мало нашим взыскательным дегустаторам
женского обаяния, но и радостно, даже благодарно за то, что окружающие дают
повод, или, еще лучше, много поводов, заботиться о них.
да что толку-то -- тяжелозадая.
женщину:
определение полностью снимает некоторые недоработки природы во внешнем
облике женщины и как бы распахивает красоту ее крылатой души. Восторгаюсь
стихийной гуманистичностью такого подхода. Нос длинноват?! Не надо никаких
операций, поворачивайся быстрей, и ты на лету похорошеешь! Но мы отвлеклись.
А нам необходимо, подавив некоторое раздражение, снова возвратиться к этим
роковым ямочкам, потому что мы еще не исчерпали их роль в этой истории.
лице невесты Аслана эти нежные вдавлинки! Браво неизвестному скульптору!
притерпелся бы и не выдал свою страсть никому на свете... Но однажды невеста
Аслана пришла на это легализированное обилием друзей и подружек свидание
(странный, запоздалый отголосок большевистских маевок), так вот, пришла в
платье, открывавшем ее шею, и дядя Сандро обомлел.
по-видимому, не менее цветущим телом, была еще одна ямочка, которая
оказалась самой губительной для сердца дяди Сандро.
охваченный пожаром любовного безумия. То, что дядю Сандро охватило любовное
безумие, можно считать медицинским фактом, потому что оно не ограничилось
общим восторгом обилия ямочек, а потребовало от дяди Сандро немедленно
установить точный перечень их, а всякая педантичность, как известно, всегда
признак безумия.
любовное безумие, он ему внушал, что устанавливать количество ямочек на теле
невесты друга -- дело и неблагородное, и некрасивое, и, в конце концов,
опасное. Но любовное безумие ему отвечало:
своей любви ты не можешь сделать самую малость, выполнить ее маленькую
прихоть, просто установить количество ямочек, расположенных на ее,
по-видимому (как ты думаешь?), цветущем теле?"
убедительного довода в пользу скромности. Да, дорогой читатель, мы бы с
тобой нашли, но дядя Сандро не нашел. Поэтому он живет для того, чтобы жить,
а мы живем для того, чтобы любоваться его жизнью Это просто две разные
профессии, и я иногда с грустью догадываюсь, какая из них интересней.
"Да, да, -- сказал он себе, -- я отказываюсь от любви к девушке, которая
явно подает мне знаки своего внимания. Я отказываюсь от счастья, потому что
не хочу отнимать его у своего друга. Но, прощаясь с любовью, эту маленькую
прихоть я могу позволить своему любовному безумию?"
этого села в очень жаркие дни уходят купаться в лес, где со скалистого
откоса по широкому деревянному желобу стекает ключевая вода. Этот древний
народный душ именуется абхазцами "ачичхалей". На наш слух слово это передает
не только журчание стекающей с высоты воды, но и пульсирующую
неравномерность хлещущего потока.
купаться, они выставляли на лесной тропе, проходящей недалеко от этого
места, дозор. Две девушки охраняли тропу с двух сторон от случайных, хотя и
маловероятных, прохожих.
сообразительности, чтобы обмануть их. Бедный принц Ольденбургский! Если б он
знал, на какие дела употребит дядя Сандро его прекрасный цейсовский бинокль,
может быть, он воздержался бы от своего подарка. Кстати, как парадоксальны
подарки сильных мира сего! Вспомним, что бинокль этот был подарен
Александром Петровичем именно за остроглазие дяди Сандро, впрочем, явно
преувеличенное им же, то есть дядей Сандро.
которого можно было поймать в кругозор широкий деревянный желоб с
низвергающейся в него белопенной стругй, было делом нетрудным. И дядя Сандро
в один из жарких дней, исключительно под влиянием любовного безумия, сидя на
ветке бука, осуществил свое маленькое преступление.
Ольденбургского! Мы не будем даже уточнять, опускал ли дядя Сандро свой
бинокль, когда другие девушки, выбежав из-за кустов лещины с развевающимися
волосами, храбро вбегали под величаво хлещущие, бьющие твердым холодом струи
воды, расхлестывающие струи волос, обламывающиеся на юных плечах, леденящие
эти разгоряченные плечи и, щедро разлетаясь, барабанящие по огромным,
дрожащим, первобытным листьям подбела, как бы жадно хватающим эти
отброшенные брызги, пока девушки не выбегали из-под водопада, истерзанные до
сладостной одури, исколотые тысячами серебряных игл -- хохочущие, мокрые,
кричащие!
девушки, но неизменно усиливал ее крики, словно таил в себе
звукоулавливающее устройство. На этом почему-то настаивал дядя Сандро, может
быть, отчасти этим пытаясь объяснить, что он чуть не сверзился с ветки бука,
потянувшись за жарко приближенной, кричащей возлюбленной.
стекол! Дядя Сандро чудом удержался на ветке и впоследствии говорил, что это
был божий знак, тогда не угаданный им.