Италии, которую я знал по книгам. Яркие вымпелы трепетали на мачтах.
Дальше виднелись белые барашки больших волн, разбивавшихся о зубья мола.
На палубах лежали мужчины и женщины в небрежных белых костюмах. Сказочный
народ: люди из мира кино и финансовых кругов Лос-Анжелеса. Мошна набита, а
эти яхты - их игрушки. Если им хочется, могут бросить свою работу в
городе и приехать в гавань, позабавляться с ними, а заодно и теток своих
прихватить.
катили мимо меня в своих больших машинах, с таким достоинством, такие
красивые, так запанибрата со всем этим богатством, так элегантно держа
сигареты в кончиках пальцев, зубы такие отполированные и сияющие, в таких
неотразимых платьях, облегающих их с таким совершенством, скрывая любой
недостаток тела и превращая их в образцы привлекательности. В полдень,
когда большие машины с ревом проносились по шоссе мимо консервной фабрики,
а мы вываливались из цехов пообедать, я разглядывал их, будто взломщик -
алмазы. Однако, они казались такими далекими, что я их ненавидел, а от
ненависти этой они становились ближе.
их возят. Лишь грянет революция, как они станут моими - подданными
Комиссара Бандини, вот тут, прямо в Советском Районе Сан-Педро.
такого расстояния лица ее было не разглядеть. Я различал только движения
тела, когда она гуляла по палубе, словно королева пиратов в ослепительно
белом купальнике.
в голубой воде. Всего лишь одно воспоминание, одно впечатление, которое
можно получить только стоя возле лотка и выглядывая в дверь. Только
воспоминание, но я влюбился в нее - первая настоящая женщина, которую я
когда-либо любил. Она время от времени останавливалась у поручней и
смотрела в воду. Потом поворачивалась и ходила снова, и роскошные бедра ее
двигались вверх и вниз.
консервную фабрику. И смотрела так несколько минут. Меня она видеть не
могла, однако смотрела прямо на меня. Вот в то самое мгновение я в нее и
влюбился. Это была любовь с первого взгляда - хотя причиной мог послужить
и ее белый купальник. Я рассматривал ситуацию со всех сторон и в конце
концов признал, что это любовь и никак не иначе. Посмотрев на меня, она
отвернулась и вновь зашагала по палубе. Я влюблен, сказал я себе. Так вот
она какая, любовь! Весь день я думал о ней. На следующий день яхты там уже
не было. Потом я часто о ней вспоминал, и хотя мне это никогда не казалось
важным, я был уверен, что влюблен. Через некоторое время думать о ней я
перестал, она превратилась в воспоминание, в простую мысль, которая
приходит в голову, чтобы скоротать время у лотка с банками. И все же я ее
любил; она так меня и не увидела, а я так и не разглядел ее лица, но это
все равно была любовь. Себя я, правда, тоже не смог убедить, что любил ее,
но решил, что тут я в кои-то веки оказался неправ, и на самом деле любил
ее по-настоящему.
нею был мужчина с элегантными усиками и в гетрах. Потом я выяснил, что его
звали Хьюго.
Терминал и в Монтерее. Кем ему приходилась девушка, не знал никто. Она
цеплялась за его руку, от вони ее мутило. Я сразу понял, что ей это место
не нравится. На вид ей можно было дать не больше двадцати. На ней было
зеленое пальто. Спина у нее идеально изгибалась, как бочарная клепка, а на
ногах были белые туфли на высоком каблуке. Хьюго изучал цех холодно,
оценивающе. Она прошептала что-то ему на ухо.
обернулась и еще раз посмотрела на всех нас. Я склонил голову, чтобы такая
красавица не заметила меня среди всех этих мексиканцев и филиппинцев.
капиталистическая шлюха. Ее дни будут сочтены. Как только грянет революция.
туфлях. Я был уверен, что настанет день, и я ее где-нибудь встречу.
Возможно, когда сам стану богатым и знаменитым. И даже тогда не буду знать
ее имени, но найму детективов следить за Хьюго, пока те не разыщут
квартиру, где он ее будет держать взаперти, пленницу своего дурацкого
богатства. Детективы придут ко мне с адресом. Я приеду туда и вручу свою
визитную карточку.
"Рыболовецкую Компанию Сойо" в незапамятные времена. Расскажу, как я,
нищий белый паренек в стае невежественных мексиканцев и филиппинцев, был
так ошеломлен ее красотой, что не осмелился даже лица ей показать. А потом
я рассмеюсь.
вроде библии и словарей, будут виднеться и мои собственные, и вытяну свою
книгу "Колосс Судьбы" - ту самую, за которую мне вручили Нобелевскую
Премию.
то пошло, так и не привык ко мне. Я с ним не мог разговаривать, но и он со
мной не мог. Он не из тех, кто любезничает: здрасьте, мол, ну как
поживаете? Кивнет и все.
тоже не станет. Слишком холоден. Он держал меня на расстоянии. Не давал
мне забыть, что я - просто рабочая сила. Я уже и так это знал, вовсе не
нужно тыкать меня носом.
закончили маркировку двухтонной партии. Появился Коротышка Нэйлор с
карандашом и какой-то разнарядкой. Всю скумбрию уложили в коробки, коробки
надписали и подготовили к отправке. В доках уже стоял сухогруз, готовый
доставить рыбу в Германию - на оптовый рынок в Берлин.
остановился, я смахнул с лица пот и, придав лицу выражение терпимости и
добродушия, подошел к нему и хлопнул его по спине.
конкуренцию составляют нам эти норвежцы?
ручными тележками. Ну разумеется, я не умею управляться с ручной тележкой.
Я ведь писатель. Разумеется, не знаю. Я расхохотался и подтянул штаны.
меня об этом еще спрашиваете! Х-ха. Знаю ли я, как управляться с ручной
тележкой!
спрашиваете!
управляться с ручной тележкой! Разумется, я знаю, как управляться с ручной
тележко. Естественно!
только представьте себе! Ему хочется знать, где я научился управляться с
ручной тележкой.
Перумов Ник
Орловский Гай Юлий
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Зыков Виталий
Апраксина Татьяна