побеседовать с глазу на глаз. А на следующий день погиб...
бросил и изучил... Ну что ты на меня так смотришь? Что угодно вылетит из
головы после такой трагедии.
описанию. Я лишь покачал головой.
тоном промолвил он.
речь там о Терфе. Ну я пошел. До вечера!
если и оказываюсь на тверди земной, то исключительно по делу: с кем-то
разговариваю, что-то выясняю. А то и хуже - дерусь! И это вместо того,
чтобы на законных основаниях валяться сейчас беззаботно под солнцем
где-нибудь на пляже в чем мама родила или заниматься чем-нибудь не менее
полезным для здоровья. Эх!.. И Любава бы рядом... Сумасшедший день. Устал.
далеко внизу, и путь мой лежал на маленький островок в Эгейском море.
Совсем недавно там жил Андерс Вэл. Теперь только его вдова... Расставшись
с отцом, я с ней связался и получил разрешение нанести визит. Перед этим,
правда, тщательно обследовал свою машину на предмет всяких мух и жуков,
которых вполне могли подсадить те ребята-неудачники: сунули ж они мне
какую-то дрянь в силовую установку! Посторонние глаза и уши были ни к
чему. Передатчика не оказалось. Его отсутствие сначала удивило, но потом я
понял: зачем? Меня собирались брать, а не подслушивать.
спокойствие! На меня охотились. Но тем не менее...
проведать, да и консультацию заодно получить. Раньше это сделать я не
решился, опасаясь подслушивания.
отрешенным взглядом в экран. Казалось, она не узнает меня. Но нет:
Фроса? Выразить или не надо свое сочувствие? Решил пока не проявлять свою
осведомленность:
подошла к экрану и опустилась в кресло. В ее облике чувствовалось нервное
напряжение, да и полубессонная предыдущая ночь вряд ли добавляла сил.
Однако, улыбнувшись, подмигнула:
про меня Лоле она ничего не говорила. Вслух произнесла:
так мило беседовали с утра. Обидно! Ладно, разберемся при встрече. Сейчас
я собирался задать главный вопрос. Извлек из кармана приборчик, отобранный
у соглядатая, и показал ей. Глаза Любавы от удивления округлились. Но
прежде чем я рот раскрыл, она опять приложила палец к губам и уже рукой
показала на дверь. У меня отлегло от сердца: вся ее сдержанность была
вызвана опасением, что нас услышат. Но кто? Лола? Ей что до наших
отношений и какого-то прибора?
в лечебнице. Как только станет ясно, когда освобожусь, разыщу тебя.
выглядела она гораздо старше. Последний раз я видел ее очень давно, еще
мальчишкой: уж не помню по какому случаю Андерс Вэл с женой были у нас в
гостях. Память сохранила образ красивой жизнерадостной женщины...
роскошного особняка. За спиной шумело прибоем море. В зелени сада шелестел
легкий ветер. А она... Она казалась лишней среди окружавшего буйства
жизни. Пожилая невзрачная женщина с потухшими глазами. На лице проступили
морщины, особенно выделялись складки в уголках губ. Замкнутая,
немногословная.
столько воды утекло. Но достаточно было назваться сыном своего отца, чтобы
получить согласие. Целью визита не поинтересовалась. Сдержанно встретив,
пригласила на веранду и, устроившись напротив, вопросительно взглянула. Я
представился агентом Службы, и она все поняла.
ее, наконец, оставили в покое. Очень не хотелось лишний раз травмировать
Анну воспоминаниями. Но что поделать!? Я мог лишь попытаться свести
расспросы к минимуму.
лишь кое-что уточнить. Вы позволите?
рискнул спросить:
всех, как сюрприз на карнавал. Самостоятельно изготовил все ракеты. Так?
исключение.
вряд ли посвятил кого другого. Безо всякой надежды спросил: - Может,
сейчас, оглядываясь назад, вы знаете, откуда у него возникла идея
фейерверка?
ошибся. Помедлив, Анна Вэл произнесла:
невзначай и рассказал, что где-то вычитал о забытом старом зрелище. Андерс
и ухватился: он каждый год голову ломал, чем позабавить людей на летнем
карнавале.
взяв себя в руки, закончила: - как все случилось. Но при мне ни о чем
таком не говорили. Зная мужа, думаю, он молчал и без меня.
И вдруг спросила: - Неужели, думаете, он мог что-то подстроить?
из следователей, с кем беседовали, о Фросе?
мне было не до того.
почему вы спрашиваете. Наверное, работаете не вместе?
беспокойство. - Я откланялся.
вкусненького на ужин.
сумерках ярко светилось настежь распахнутое окно столовой. Родители сидели
за столом и беседовали с кем-то невидимым, расположившимся в моем любимом
кресле. Сейчас говорила мама. Я прислушался.
очень... Отсюда и самомнение выше всякой меры. Исключительно сам знает,
Роллинс Джеймс
Русанов Владислав
Суворов Виктор
Круз Андрей
Шилова Юлия
Каменистый Артем