кровать.
какая-то темная тень подходит к ложу, выступая из темноты сгустком
сплошного мрака, потом открываются горящие красные глаза и Хильду обдает
чье-то смрадное дыхание. Она хотела было закричать и проснуться - и
подавилась криком. А тень все стояла и смотрела, и Хильда не могла
пошевелиться. Минула, казалось, вечность, прежде чем страшные глаза
закрылись и ужас отпустил служанку.
Хильда даже подумала: уж не наяву ли все происходило?
Хильда набросила на плечи теплую шаль - подарок Сунильд - и обулась. Вновь
ее охватила тревога. Хильда выбежала из кухни и стремглав помчалась в
сторону конюшни. Небо уже посветлело. Снег скрипел под кожаными башмаками.
За ночь у северной стены дома намело сугробы, и с жутким предчувствием
Хильда принялась осматривать свежий снег. Она была почти уверена, что
сейчас увидит следы огромного волка. Замирая от страха, девушка
наклонилась ниже, вглядываясь в рыхлый снег... и увидела. Следы были
четкими и совсем недавними. Их еще не успело припорошить. Однако эти
отпечатки оставили не волчьи лапы. Следы были человеческие. Всего час или
два назад здесь пробежали маленькие босые ножки. Дыхание Хильды
пресеклось. От ужаса она застыла на месте, полураскрыв рот.
Присев на корточки, девушка прикоснулась к следам дрожащими, пальцами. Она
не понимала, почему ее испугало именно то, что следы такие маленькие,
точно детские. Может быть, потому, что она ожидала найти свидетельства
присутствия кого-то огромного, устрашающего.
бросилась в конюшню, не замечая, что башмак с левой ноги свалился и увяз в
сугробе. - Кай!
вперед руки и наткнулась на лошадиную морду. Ноздри животного трепетали.
Хильда провела ладонью по его шее - животное было покрыто потом. Лошади в
темноте беспокойно фыркали. Когда глаза Хильды свыклись с мраком, она
различила сломанную перегородку. Белая кобыла лежала на окровавленной
соломе с распоротым брюхом. Чувствуя подступающую к горлу тошноту, Хильда
увидела зародыш жеребенка, вываленный из живота несчастной лошади вместе с
внутренностями. Рядом с этими бесформенными останками бессильно лежала
человеческая рука. Хильда захрипела, силясь крикнуть, позвать на помощь.
Спазмы сдавили ее горло, и ее стошнило прямо на солому. Она не знала,
сколько времени прошло, прежде чем ей удалось прийти в себя и
пошевелиться: Хильда сделала шаг вперед и прислушалась. Ничего. Еще шаг.
Еще.
обхватила тушу в попытке сдвинуть ее. Наконец ей удалось вытащить из-под
трупа Кая. Конюх был мертв. Левый глаз, неподвижный и белый, смотрел прямо
на Хильду. Правая глазница была пуста и окровавлена. На шее остались следы
чудовищных клыков, вся грудь исполосована когтями. Тупо глядя на
обезображенный труп, Хильда замерла. Потом склонилась над ним и, не
замечая выкаченного глаза и мертвого оскала, делавших Кая страшилищем,
поцеловала его в лоб и в обе щеки.
протянула руку и подняла маленький блестящий предмет. Ей показалось, что
это брошка или амулет. В темноте было не разобрать; Хильда завязала
находку в угол шали и тут же забыла о ней.
стуком упала на пол. Пошатываясь девушка вышла во двор, набрала в горсть
снега и стала вытирать лицо, запачканное кровью.
Хильда отчаянно закричала: "Нет!" - и упала на колени, закрывая лицо
руками. Ее схватили и поставили на ноги. В розоватом свете раннего утра
девушка узнала наконец своего хозяина - Синфьотли.
щеке и встряхнул.
Он отстранил ее от себя.
конюшне?
знала, что добром не кончится, но разве мужчины слушают совета?
изловить волка и погиб?
от плача.
увидел след босой детской ноги. - Боги! - прошептал он. - Оборотень...
Значит, это правда - то, что болтают люди, и в Халога действительно бродит
вервольф... Но почему такой маленький след?
перепугало ее больше всего, но не успела. Синфьотли уставился на служанку
изучающим взглядом. Он только сейчас обратил внимание на странный облик
Хильды. Она была почти раздета - если не считать рубахи (шаль с завязанной
в уголке находкой она обронила в конюшне, даже не заметив этого) - и боса
на одну ногу. Рубашка и руки Хильды были запятнаны кровью: кровавое пятно
осталось на скуле после того, как она поцеловала погибшего.
пересеченное красноватым шрамом, приняло угрожающее выражение и показалось
и без того запуганной девушке дьявольским. Она задергалась пытаясь
освободиться, и наконец завизжала:
голову не пришло! В моем доме!
пойманный зверек.
страшных слов. А когда она поняла, то испустила громкий вой, похожий
больше на крик подраненного животного, и изогнулась дугой в тщетной
попытке вырваться из железных клещей Синфьотли.
была безобразна, как настоящая ведьма. Ключицы выступили, жилы на
тоненькой шее напряглись, рот растянулся едва ли не до ушей. Жалкие волосы
Хильды слиплись от пота. Синфьотли ударил ее по лицу так, что в глазах у
нее почернело, скрутил ее, ловко связал своим поясом и как есть, раздетую
и наполовину босую, потащил к дому, где собирался обычно Совет Старейшин.
встретила его кислой улыбкой.
ней Арванд, от которого уже несло пивом. - Воистину, твои руки - весла
котлов, твои ноги - столпы очага, твои глаза - факелы спальни, твои...
женщина, с силой отпуская на прилавок большой синий кувшин с отбитым
носиком. Кувшин изображал дятла.
каменного сердца, о лань в лоне Бурого Быка, в надежде поживиться
червячком твоей благосклонности. Но, увы, твое сердце как камень и она
разбила о него свой клювик...
кому говорят!
поласковее.
а еще вернее, лежит - гора стальных мышц, снабженная бездонным желудком и
напрочь лишенная мозгов. Идеальный мужчина, как раз под стать моей
сестрице.
целого полка ландскнехтов! Разорение! А она и слышать не хочет о том,
чтобы умерить расходы. Говорит, что он трудится за четверых, а кушает
только за троих, - экономию выискала, дрянь эдакая!
Корнев Павел
Курылев Олег
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Глуховский Дмитрий