Нет, без магии в этой поездке точно не обходилось.
коней около большой кучи валежника и начали подбираться к цели.
Ох, и хреновое же это дело, я вам скажу - красться по лесу в кольчуге
и с длинным мечом на поясе, цепляющимся за все ветки, особенно, если
знаешь, что враги настороже и могут обратить внимание на малейший
шум. Это вам не спокойненько ходить вокруг хутора, полного пьяных в
дымину солдат. Но как бы там ни было, нам, похоже, удалось ничем не
обратить на себя внимание. Когда мы выбрались к поляне, на которой
стоял нужный дом, там царила тихая идиллия: из трубы вился дымок, дрожал
за окном огонек свечи, в конюшне стучала копытом лошадь... Самым
приятным было то, что псарню здесь, за отсутствием собак, использовали,
как дровяной сарай. Взглянув на эту картину, я даже подумал: "А не
ошиблись ли мы?" Да нет, не ошиблись. Из дома вышел человек в черном
орденском плаще и направился к конюшне. Дверь за ним захлопнулась не
сразу, поэтому можно было услышать, что в доме он, по крайней мере, не
один. И только тут я понял, что совершенно не знаю, как следует действовать
дальше.
он бесшумной тенью скользнул вслед. Звук, последовавший за
этим, можно было принять за падение мешка с овсом. Особенно, если быть
сильно недогадливым. Я очень надеялся, что в доме его не услышали.
чего-то сверхъестественного. Вошел Рейвен в конюшню, а вышел почему-о
из дровяного сарая. Я так и не понял: то ли они соединялись
внутри, то ли Рейвен непринужденно ходил сквозь стены. При этом, когда
он выходил из сарая, за дверью мелькнуло неведомо откуда взявшееся
пламя. Именно пламя, а не тлеющий трут или маленький огонек.
говорить самым тихим шепотом:
масла разлил. И поджег, конечно.
за несколько мгновений может превратить в огромный костер, и конюшню
вместе с ним. Я легко догадался, где Рейвен позаимствовал этот горшок:
у нас в цитадели был небольшой запас для изготовления зажигательных
стрел. Интересно, он прихватил его совершенно случайно, или заранее
знал, какое развлечение нам предстоит?
месте, и алые дрожащие языки полезли изо всех щелей. Дико заржали лошади.
Обитатели дома, естественно, не остались безучастными, и мгновенно
высыпали наружу. Притом, в доспехах, к счастью, оказался только
сам рыцарь. Никогда не думал, что у трандальцев такая маленькая свита.
Вместе с рыцарем их было всего семеро, считая убитого. Но зато действовали
они согласованно и быстро. Двое кинулись ломать дверь конюшни,
которую хитрый Рейвен, похоже, чем-то заложил изнутри, а трое с
ведрами - к водосборной бочке. Рыцарь остался стоять посередь неогражденного
двора, возвышаясь черной статуей на фоне разрастающегося
пожара.
весьма удобный - северная чешуйчатая бронь. Тяжелый нордмарский шлем
рыцаря полностью закрывал лицо. Единственное, чего я не мог понять,
как он успел так быстро надеть кольчужные перчатки и пришнуровать наручи,
совершенно необходимые ему: фехтовать без защиты рук тяжелым,
хотя и не очень длинным двуручным мечом невозможно. Уж слишком велик
риск остаться без пальцев. А меч этот висел на перевязи у рыцаря, и
наконечник ножен почти касался земли.
то делает на совесть. Да и гасить такой пожар ведрами - дело
бесполезное. Я уже напрягся, с трудом представляя более удобный момент
для нападения, но Рейвен удержал меня за руку. Он явно ожидал еще
чего-то увидеть. И увидел.
них, вычертил правой рукой в воздухе какой-то знак и сказал Слово.
Всего одно короткое нордмарское слово. Огонь как будто присел. Тогда
рыцарь вычертил второй знак и сказал второе слово. Веселый треск прекратился,
и языки пламени начали опадать. После третьего слова, по знаку
рыцаря, воины выплеснули три ведра воды в... огонь? Да нет, пожалуй,
уже в угли, и повалил густой дым.
сломать дверь, разом застыли. Между лопаток у каждого из них торчала
рукоять метательного ножа. И раньше, чем они успели упасть, Рейвен
уже бросился в атаку, рявкнув мне: "Он твой!"
совсем неуместное, вроде: "Я вызываю вас на бой, сэр, падла..." Только
и успел заметить, как рыцарь, повернувшись ко мне, выхватил меч из ножен
и отбросил их, чтобы не мешали в бою.
искусства, естественно, захлебнулась. Почти сразу выяснилось,
что ему достаточно вовремя отступать, держа меч перед собой. Удары мои
до него просто не доходили, остановленные гардой или основанием клинка.
Ближе же я просто не мог подойти, рискуя нарваться на короткий колющий
удар. Конечно, его меч был больше предназначен рубить, чем колоть,
но грудь бы он мне отбил наверняка.
исчезли, и для меня остался только противник. Я прыгал вокруг
него, колол, рубил, изворачивался, ускользал от тяжелого клинка, описывающего
широкие дуги, один раз я даже рискнул использовать очень
опасный прием: сделал вид, что оступился и падаю, а когда трандалец
ударил маятником сверху вниз, перекатился, вскочил и изо всех сил рубанул
его по рукам. Но наручи были будто заколдованные. Нормальному
человеку я бы, по меньшей мере, отшиб руку, а этот продолжал вращать
мечом, как ни в чем не бывало. Потом я вдруг почувствовал, что из меня
вытекают силы. Не потому, что устал, а просто. Раньше никогда не
случалось, чтобы за короткий бой я успевал так выдохнуться. Ноги стали
тяжелыми и начали заплетаться, палаш непривычно тянул кисть вниз.
Когда я нырнул под следующий удар рыцаря, то заметил, насколько замедлились
мои движения: лезвие широкого меча скользнуло по кольчуге. К
счастью, безопасно скользнуло. Пока.
Рейвен ткнул ему чуть не в забрало шлема... нет, не оружием, а, как
мне тогда показалось, каким-то веником. Вот тут я понял, что у меня
есть последний шанс, и я его использовал. Моим ударом мог бы гордиться
Дэниел. Палаш тяжело чавкнул, разрывая горло противника, и застрял
в ключице. Я рванул клинок на себя и рухнул, не удержавшись на
ногах. Он, в общем, тоже. Кажется, я на секунду потерял сознание, а
когда пришел в себя, то рыцарь лежал уже без шлема, а над ним склонился
Рейвен. Я с трудом встал и подошел, чтобы посмотреть в лицо своему
врагу.
северянином благородного вида... только такого вида, как будто
умер уже неделю назад и до нашей встречи хранился на леднике. Больше
всего меня поразили его молочно-голубые глаза. Целиком голубые, без
зрачков, прямо как у трехдневного котенка. Из смертельной раны кровь
не хлестала потоком, а выворачивалась какими-то сгустками, как будто
уже свернулась в жилах. При этом он еще и говорил. Слабо-слабо, правда,
но говорил. К сожалению, я слишком плохо знаю нордмарский, и понял
только последнюю фразу:...
прикрыв левый глаз:
белки, он выдохнул, целиком прогнувшись, как в агонии:
за веник. Это был пучок полыни, перехваченный осиновым лыком. Потом
повернулся ко мне и сказал голосом ехидного старого пройдохи:
поднятия боевого духа войскам нужны доказательства вашей блистательной
победы.
помочиться рыцарей, а потом совершали героические подвиги, Дэниел
с Ральфом не ложились спать. И первым вопросом Дэниела, встретившего
меня во дворе цитадели, было:
тварью, напоминающую змею с крыльями. Этот щит и прихваченный заодно
плащ сослужили мне на обратном пути хорошую службу, когда у одной из
развилок нас повстречал патруль с гельмундовскими значками. Эти вояки
Володихин Дмитрий
Свержин Владимир
Березин Федор
Контровский Владимир
Корнев Павел
Посняков Андрей