вымученную улыбку, лицо показалось знакомым. В памяти Дарелла всплыла
фотография на паспорте, найденном прошлой ночью. Ну конечно, все сходится
- Пабло О'Брайн собственной персоной.
патрульной машины пытались оттеснить любопытных, что удавалось с трудом.
Барни Келз что-то тихонечко объяснял стражам порядка. Потом подозвал
весьма сконфуженного стрелка и отослал к Дареллу. Парня звали Гренадайн.
заговорил тот. - Мы видели, как вы вошли в дом - объект наблюдения. Барни
предупредил нас, чтобы не вздумали мешать и обеспечили охрану с тыла. А
потом крадучись в переулке появился этот тип, и я в биноколь ночного
видения разглядел в его руке револьвер. Уж очень подозрительный был у него
вид. Я бросился к телефону, хотел доложить, а Барни сказал в ответ, что
машина Кортесов уже стоит у подъезда. Казалось, все враз свалилось на
голову.
человека, который ведет это дело.
съездил. Привет, амиго.
итальянца-бакалейщика и толпившихся любопытных. Дарелл и Барни Келз, а
между ними О'Брайн, быстро, но не настолько, чтобы привлекать к себе
внимание, опустились задворками вниз к боковой улице и черному ходу
особняка Моррисонов. На углу к ним подошел Йенсен.
однако, не посчитав его помехой, продолжал: - Пташка все карты спутала.
Тебе известно, что Джонни Дункан наконец-то объявился?
услышали выстрелы. И, мне кажется, Хустино поймал их.
ирладнский латиноамериканец был высокого роста, поджарый, с мягкими,
грациозными движениями кошки. Латинские предки наградили его изящным
телосложением, тонкими чертами лица - короче: достаточной
привлекательностью. От ирландцев помимо фамилии он унаследовал мощную
мускулатуру, рыжые волосы и голубые глаза. Без головного убора, в темном
пальто, темно-синем костюме и темной рубашке, то есть в подобранной с
умыслом одежде для ночных вылазок.
исключением паспорта. Прежде чем просмотреть их, Дарелл обратился к
Йенсену:
а шестеро людей отправились пешком. Женщина, хиромантка, видела из окна
своей гостиной, как это случилось. Говорит, что мужчина и девчонка
прятались у стены возле ее подъезда. Потом подъехала небольшая темная
машина - шевроле или форд, но не бьюик Кортесов, - из нее вышел высокий
смуглый человек с револьвером и заставил их сесть в свою машину.
собственным магическим способом.
взглянул на документы.
представителя латиноамериканской республики, покончившей с диктатурой
Кортеса. А сам он сказал, тчо занимает высокий пост в национальной
полиции.
убедился Дарелл.
задание - не упускать из виду Кортесов. Достоверно известно, что они не
только мечтают и надеются, но все делают для того, чтобы вернуться в мою
страну, дабы восстановить диктатуру. - О'Брайн криво усмехнулся. - Мои
родственники как по отцовской, так и по материнской линии испокон веков
борются за свободу, сеньор. И пусть вас не смущает мое имя. Я - патриот,
душой и сердцем принадлежу моей стране. Я сделаю все, чтобы сохранить
добытую на поле брани и обильно политую кровью демократию.
клике Генерала наблюдается оживление. По нашим сведениям, в их
распоряжении имеются воинские формирования, расквартированные в
сочувствующей им стране Карибского бассейна. Есть также несколько
эскадрилий - из списанных американских самолетов. Нас это не очень
беспокоило, так как мы готовы к подобной неожиданности. Но то, что здесь
происходит сейчас, не поддается анализу. Кортесы не посмели бы осуществить
попытку возвращения, опираясь на ничтожные воинские силы, какие им удалось
собрать. Здесь что-то другое, но что именно, мне пока неведомо. - О'Брайн
посмотрел на Дарелла мягким взглядом, в котором сквозил вопрос. -
Возможно, вы просветите меня, если мы будем сотрудничать.
рассмеялся. - В одиночестве я как бы мечусь между двух огней. Получить
пулю от ваших парней не большее удовольствие, чем от Хустино. - И
сопроводил слова типично латиноамериканским жестом.
тем, что полагалось бы сделать мне? Виной тому злосчастное совпадение
времени и обстоятелсьтв.
правду вы рассказали...
хотел...
понимать: нельзя основываться на поверхностных впечателниях.
коротко рассказали об О'Брайне, он взглянул на него так, как будто винил
во всех несчастьях и готов был убить на месте. Йенсен поманил Дарелла, и
они вместе с Фричем пошли в гостиную, чтобы поговорить. Свет не включали.
Дарелл выглянул на улицу. Бьюик все еще стоял перед домом Кортесов.
сейчас же арестовать! - Потом обратился к Йенсену: - Что нам делать? Ты
ведь представляешь закон, не так ли? Работаешь в министерстве юстиции,
если не ошибаюсь?
весьма смущенным. - Но в данной ситуации применение закона вряд ли
приведет к желанному результату, нас тут же заставят пойти на попятный при
помощи тех самых пропавших бомб. На наш жесткий выпад Кортесы ответят
единственно вероятным способом - крайней мерой - и сотрут нас в мелкий
порошок.
минут получим обвинительный акт Большого Жюри.