ущербность.
четверки. Четверки натягивали в поощрение за аккуратную посещаемость. В
науках он по-прежнему не блистал. Он твердо знал, что школьные премудрости
ему не понадобятся.
И, как альпинист перед восхождением, обдумывал вернейший маршрут.
комсоргом бригады - появилась вожделенная запись в учетной карточке. В
цехе он был на хорошем счету: исполнительный, дисциплинированный. И когда
он уволился, весьма удивились: зачем, почему?.. Пробовали отговаривать; он
отмалчивался непреклонно.
расходы. И проявил себя в новом амплуа: активист добровольной народной
дружины. Согласен был дежурить хоть ежедневно. Стал в милиции почти своим
человеком; перезнакомился с ребятами, интересовался спецификой работы. Его
усердие отметили грамотой к Дню милиции.
междугородные перевозки, другие в таксопарк, третьи на большегрузные
самосвалы. Комоген же по объявлению нашел контору, где требовался шофер
легковой машины. И получил старенький "Москвичек" и восемьдесят рублей
зарплаты. Он неотклонимо смотрел в будущее.
положительный, самостоятельный, на зависть соседкам. Сын в ответ только
кривил губы и усмехался загадочно:
райком комсомола со своей грамотой и попросил рекомендовать его для службы
в милиции: чувствует призвание. С ним побеседовали и рекомендацию дали. С
этой рекомендацией он двинул на прием к начальнику отделения милиции и,
сказав продуманные слова о призвании, попросил позвонить или написать
записку райвоенкому. Подполковник улыбнулся, потряс ему руку и пообещал
добровольному помощнику посодействовать. Подготовив почву, Комоген
отправился к райвоенкому.
появился новый водитель - не водитель, а пример для молодых. Машина
вылизана, форма пригнана, ни единого замечания. Выступает на комсомольских
собраниях и первым берет повышенные социалистические обязательства. На
политзанятиях демонстрирует замполиту знание международной обстановки.
Через полгода - ефрейтор, отличник подготовки, член комсомольского бюро
роты.
поблизости от машины командира дивизиона. Как водится, сначала
разговорился с шофером, потом помог раз, другой; потом подружились.
Сближению помогла не только услужливость, но и готовность угостить: за
время работы Комоген отложил семьсот рублей, и перевел их не на имя матери
- на библиотекаршу, чтоб целее были; теперь та посылала ему тридцатку в
месяц - кое-какие деньги для солдата.
компетентное замечание с присовокуплением того, что он еще на гражданке
водил легковую и техникой владеет исчерпывающе. Вполне естественно, что
когда командирскому шоферу подошел срок увольняться в запас, был задан
вопрос:
Комоген изображал размышление над этой неожиданностью.
Немногословен и беспрекословен. П р а в и л ь н ы й, И спустя
приличествующее время советуется с командиром насчет своего будущего. А
отношения между начальником и шофером, любому понятно, не те, что просто
между офицером и солдатом,- неформальные отношения, короткие. И любому
нормальному человеку приятно, когда двадцатилетний подчиненный спрашивает
совета в делах неслужебных. Командир по-доброму принял участие в судьбе
Комогепа.
рекомендовал; кандидатуру сочли абсолютно подходящей по всем статьям. Он
обещал помочь с поступлением в школу милиции. Комоген прочувственно
благодарил, по признался с неловкостью и неуверенностью, что мечтает о
высшем образовании, а годы дороги... Ему предлагали устроиться в ГАИ -
хорошая работа, богатые возможности. Он вздыхал, мялся. К концу службы
Комоген проштудировал правила для поступающих в вузы досконально. По
демобилизации он имел на руках направление МВД на рабфак юридического
факультета Московского университета.
Комогена это была очередная, прочная ступень в лестнице наверх. Он выжал
из службы все возможное. Если бы командиру дивизиона сказали, что Комоген,
выйдя за ворота части, напрочь выбросил его из памяти, он бы не обиделся -
не поверил бы.
отучился на рабфаке. Теперь, обладая полным набором козырей, он не мог не
поступить: бывший токарь, комсомольский активист, член партии, младший
сержант МВД, специально направлен. На экзамены он надел форму. В науках не
блистал, грамотность выказал умеренную, но внушал бесспорное доверие.
работать юристом ни единого дня. Он имел иные виды на диплом, четко
различая средства от цели.
взрослый Комоген с опаской готовился крошить зубы о гранит науки. Однако
тянуть на прочные тройки ему оказалось вполне по силам - достаточно не
пропускать занятия и вести аккуратные конспекты. Однокашники с известным
пренебрежением сочувствовали его туповатой старательности. Экзаменаторы
снисходили к оправданиям: из дома не помогают, приходится подрабатывать
ночным сторожем. В партбюро были люди энергичные и с мозгами, и банальные
речи Комогена успеха не имели.
годами борьбы, он продолжал идти вверх, и если нельзя было катиться прямо,
то поднимался, как лыжник "елочкой"; шаг влево, шаг вправо, но каждый раз
чуть выше, чем был. Карьерист должен владеть маневром.
Он полетел в областной город с университетом самым скромным из всех,
имевших юридический факультет. Там он выглядел эффектно: форма с нашивками
МГУ, офицерский ремень, рядом со строительным значком - колодка медали "За
освоение целины", купленная в гарнизонном универмаге. Снял номер в
гостинице и, умудренный жизнью, приступил к сбору информации.
своего города. Обычно это одинокие пожилые женщины из числа журналистов,
врачей, администраторов гостиниц; любят щегольнуть осведомленностью шоферы
служебных "Волг", и уж решительно не существует тайн для секретарш.
Комоген фланировал по коридорам и затевал знакомства, начиная разговор с
поисков несуществующего друга, якобы раньше работавшего здесь. Затем
интересовался возможностью пройти здесь практику, или устроиться на
работу, или написать заметку в газету. Вид его возбуждал некоторое
любопытство и симпатию, контакт иногда завязывался, он дарил цветы и
конфеты и рассказывал московские сплетни, наводя разговор на нужную тему.
немалой властью. Все они сравнительно немолоды, имеют как правило взрослых
детей. Половина из этих детей, по теории вероятности, дочери. Часть
дочерей должна быть незамужем.
непристроенных дочери, в возрасте от восемнадцати до тридцати пяти,
положение чьих родителей удовлетворяло притязаниям Комогена. Одна была
красива, вторая умна, третья училась в Ленинграде, четвертую Комоген
выцелил, как утку в лет.
улице элементарным вопросом "как пройти". Цветок на углу, мороженое на
другом, заготовленная шутка, от репетированная байка,- Комоген был
приятен, культурен, п р е с т и ж е н. Принадлежность к МГУ служила ему
знаком качества, рассказ о Наполеоне - свидетельством интеллигентности.
Роман раскручивался стремительно - время поджимало.
закончилось, после ресторана с танцами, посещением гостиничного номера,
куда в нужный момент подали, по предварительной договоренности с
горничной, поднос с шампанским и фруктами,- верх красивой жизни, по
разумению Комогена. Он сорил деньгами, но как ни быстро они кончались,
запасы интеллигентности иссякали еще быстрее.
розу и поцеловал ручку. Комоген придумал себе отца, дал ему приличную
профессию экономического советника и немедленно загнал в двухгодичную
командировку в дебри Центральной Африки. Верная мать последовала за отцом.
В трехкомнатной квартире на Кутузовском проспекте, заваленной лучшими
импортными вещами, жил один-одинешенек нравственно чистый Комоген, будущий
начальник юридического отдела МИД а. Он был скромен и деловит.
гостиницу, собирался улететь в Сочи, но встретил их дочь. На каком он
курсе? На пятом, остался год. Пора было смываться.
рыцарственно надел ей на палец золотое колечко с александритом, купленное
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Флинт Эрик
Лукин Евгений
Апраксина Татьяна
Распопов Дмитрий