Наконец-то она смогла доказать, что тоже на что-то способна и не
собирается сидеть сложа руки.
дала уложить себя в постель. Ирина почувствовала едва преодолимое
желание сделать хозяевам особняка еще какую-нибудь гадость; то ли
устроить короткое замыкание, то ли поджечь дом. И, наверное,
единственное, что ее остановило, это сложность выбора. Что бы она себе
ни воображала, все казалось ей слишком неэффективным: наверняка у них
здесь есть система пожаротушения.
маскируют микрофоны. Да уж, наверняка эта комната вся напичкана
прослушивающими устройствами, да еще где-нибудь замаскирован объектив
телекамеры".
ее в дальний угол комнаты.
автомобилем показ фиг выглядел невинной забавой.
пленники. Если бы их и впрямь охраняли от каких-то неизвестных врагов,
то наверняка разбитая машина не сошла бы ей с рук. А тут почти никто и
слова, не сказал.
дочерью сболтну чего-нибудь лишнего?"
Федоре или же старалась о нем не вспоминать. В общем-то, как оказалось,
ничего существенного она не сказала.
подумала она, - если вы меня прослушиваете, то я доставлю вам
удовольствие. Я вам расскажу такое..."
посадили в машину без окон и повезли куда-то за город. Они ехали по
темному лесу, и только ветки деревьев шуршали по машине, но ни девочка,
ни ее мать не подозревали, что их везут в ловушку.
но не о нас. Ты же видишь, в этом доме все относятся к нам хорошо, и
даже никто не стал ругать за разбитую машину.
задала вполне резонный вопрос:
закивала.
поняла, воскликнула Аня.
собрать всех тех, кто держит нас в этом доме, и хорошенько отшлепать.
шепотом спросила:
быть услышанной микрофонами, прошептала Быстрицкая.
девочки мелькнул испуг. - Но не бойся, они все сами нас боятся.
нарисовала эту картину: Аня, щиплющая майора за нос, а тот не знает, что
и делать.
главное - никого не бойся.
огляделась по сторонам, обняла мать за шею и зашептала ей на ухо:
Так ли он хорош на самом деле? Ведь, возможно, вся его доброта, все его
благородство - чисто показные, и он лишь замаливает грехи, совершенные
раньше.
куда можно прийти и увидеть, что тебя любят.
он даже для кого-то страшен, но мне же он не сделал ничего плохого?
Ничего плохого не сделал и Ане... Да, не сделал".
оставалось. "Но ведь мы находимся в этом доме из-за него. Пусть даже он
не хочет этого, пусть даже он старается сделать так/чтобы нас
освободили, хотя что-то этого не заметно... Моя жизнь дала трещину.
Однажды и, как казалось мне, навсегда заведенный порядок изменился, и
совсем не в лучшую сторону".
привыкла беседовать с Глебом Сиверовым в мыслях. И как ни старалась
Ирина, она не могла представить себе своего возлюбленного злым и
жестоким. И тут, словно бы издалека, напомнив о себе парой аккордов,
зазвучала музыка Вагнера, демоническая и тревожная. И Ирина впервые в
жизни поняла, что красота тоже может быть страшной. Прекрасная музыка,
вызывающая страх, завораживающая, от которой невозможно оторваться. Даже
если и выключишь ее, все равно она продолжает звучать в твоей душе,
навевая тревогу, напоминая о том, что если и есть в этой жизни что-то
вечное, так это страх - ни красота, ни любовь. Они быстро приходят и так
же быстро исчезают. Вечен только страх. Неизменный - он не исчезает, не
испаряется, а только прячется, забиваясь в отдаленные уголки души,
отступая перед повседневными заботами. Но стоит остаться одной,
задуматься, как он выплывает, разворачиваясь во всем своем блеске. Есть
страх постыдный, есть страх благородный. Но самый опасный тот, который
красив.
хотелось, чтобы она произошла красиво. И только сейчас женщина поняла,
что, наверное, о такой же своей смерти всю жизнь мечтал и ее
возлюбленный. В его взгляде всегда читалось презрение к смерти,
презрение к страху... И эта музыка, похожая на завывание ветра,
предвестника урагана в темную безлунную ночь...
лишь изредка вздрагивая во сне. "Наверное, ей снится, - подумала Ирина,
- что мы едем в машине, оставив погоню далеко позади. Все-таки как мало
я значу без Федора в этой жизни! Даже когда его нет, все равно моя
судьба зависит от него, и я не могу догадаться, что ждет меня впереди.
Боже, как я хочу его увидеть!"
наступила. Мягкий лунный свет скользнул в комнату, облил серебром старый
массивный круглый стол на точеных ножках. И внезапно Быстрицкой
сделалось хорошо и спокойно.
Ирина.
Наушники плотно облегали его голову, стрелка индикатора в усилителе
замерла на одном месте. Он вслушивался в ночную тишину и думал:
до этого раза три сидела за рулем, а тут решилась бежать вместе с
дочерью.
обиду".
бобине, и вновь в наушниках зазвучал ровный голос Ирины, рассказывающий
о каком-то таинственном дяде, о таком всемогущем, что может отшлепать
всех, начиная от генерала и кончая майором.
семилетней девчонки. Но самое странное, что, составь я отчет по всей
форме и приложи запись, возможно, генералы поверят в существование
таинственного покровителя. Все-таки, какая сволочная у меня работа!"
всего к вечеру, когда все дела оказывались уже сделанными и нужно было
Адамов Григорий
Василенко Иван
Андреев Николай
Майер Стефани
Журавлев Владимир
Соломатина Татьяна