осторожно спустился следом. Минут через пять где-то внизу хлопнула дверь, и
все стихло, но оставить свое убежище я решилась далеко не сразу. Не
исключено, что кто-то остался в доме, и тогда пропадут все мои усилия.
Однако перспектива замерзнуть насмерть тоже не радовала. Минут пятнадцать я
лежала и прислушивалась, потом, неловко орудуя одной рукой, отодвинула доску
и выбралась из своей щели.
свободу был открыт.
второй этаж и попала в темный коридор, куда выходили четыре двери - по две с
каждой стороны. Я прошла его до конца, по дороге толкнув каждую. Все они
были заперты. Как и следовало ожидать, коридор оканчивался лестницей на
первый этаж. Спустившись по ней, я попала в небольшое помещение вроде
прихожей. Дверей здесь было три. Одна - обитая клеенкой - вела в жилые
помещения первого этажа. За второй - из цельного куска толстой фанеры -
находился чулан. Третья - деревянная - открывала путь в сени. Первым делом я
вышла туда и убедилась, что входная дверь не заперта. Потом наведалась в
чулан, который, по-видимому, заменял владельцам дома склад. Чего здесь
только не было - начиная от инструментов и хозяйственных мелочей и кончая
ворохом старой одежды и обуви!
Валенки были мне тесноваты, а телогрейка непомерно велика, но остальные вещи
совершенно не подходили для длительной пешей прогулки в морозный день. Судя
по обилию стоптанных босоножек, резиновых сапог и демисезонного барахла,
хозяева использовали этот дом как дачу и в основном наведывались сюда в
сезон сельскохозяйственных работ.
состояла из двух просторных комнат, отапливаемых большой общей печью. Попав
в блаженное тепло, я едва не разрыдалась от счастья. На низкой скамье перед
печью стояло ведро с водой. Увидев его, я поняла, что умираю от жажды,
схватила плавающий на поверхности ковш и влила в себя едва ли не целый литр.
Теперь пришла пора осмотреться.
наводил на мысль о том, что в ней давно никто не живет. Мои похитители
оккупировали ближнюю. Обстановка здесь была простой и удобной. В уголке
около печи хозяева обустроили что-то вроде маленькой зимней кухоньки: там
висели рукомойник, полка для посуды, стояли рабочий стол с двухконфорочной
электроплиткой и ребристой подставкой-сушилкой для тарелок. Остальная часть
комнаты представляла собой нечто среднее между столовой и гостиной. Здесь
стояли диван, небольшая кушетка, сервант, тумбочка с телевизором, круглый
обеденный стол и три стула. На диване валялась свернутая в трубочку газета.
Рядом с кушеткой стояли две одинаковые синие аэрофлотские сумки.
содержимым, я открыла молнию первой и вытряхнула вещи на кушетку.
Тренировочный костюм, белье, рубашки, носки, электробритва - все было
новеньким, только что из магазина, даже с не сорванными этикетками.
Содержимое второй сумки мало чем отличалось от первой. Такие же новые
шмотки, только немного другой ассортимент. Ни документов, ни записной
книжки, ни единого клочка исписанной от руки бумаги...
упаковке с нарезанной осетриной, ветчиной и бужениной, тут же лежала
небольшая красная головка сыра с насыщенно-желтым срезом, остатки копченой
курицы, вскрытая баночка черной икры, банка дорогого растворимого кофе и,
наконец, хлеб. Довершали картину чревоугоднического разврата початая бутылка
"Реми Мартена".
кстати. Я поскорее приложилась к бутылке и разом выхлебала добрых
полстакана. В первое мгновение меня едва не вывернуло, зато желудок обожгло
теплом, которое быстро разлилось по всему телу. Конечно, пить дорогой
французский коньяк залпом из горла - неслыханное кощунство, но к смакованию
напитка не располагала обстановка. Так или иначе, но своей цели я добилась:
озноб наконец прекратился. Неожиданным, но приятным побочным эффектом
лечебной процедуры было облегчение боли в ушибленной руке, которая к тому
времени покраснела и довольно заметно увеличилась в объеме.
сколько придется добираться до цивилизации, а потому взяла нож, нарезала
хлеба и соорудила себе пяток бутербродов.
такая истома, что сама мысль о длительном пешем переходе показалась
абсурдной.
тоской глядя на диван - точную копию родительского, стоявшего у нас в
квартире на заре моей юности. Эх, сейчас бы вздремнуть часок-другой! Но
нельзя. Субъектов, невесть откуда свалившихся на мою голову, в любую минуту
может покинуть азарт погони, их потянет назад, в тепло, и к этому времени я
должна быть уже далеко.
необходимых, чтобы собраться с духом. Пять минут затянулись до получаса и,
возможно, продлились бы еще дольше, если бы, задремав, я не уронила голову
на стол. Разбуженная чувствительным ударом в лоб, я подняла голову и
недовольно посмотрела на продукты, которые, как выяснилось, на роль подушки
совершенно не годились. Тут меня посетила счастливая мысль: зачем оставлять
запасы продовольствия врагу? Они ничем не заслужили такой любезности с моей
стороны. "Фиг вам, а не еда! - злорадно подумала я. - Заберу с собой все до
крошки. А надоест нести - выброшу в лесу, зверушки будут рады".
выпотрошенные мной сумки. Слегка покачиваясь на непослушных ногах и
мстительно хихикая, я взяла сумку, смахнула туда все, что лежало на столе, и
двинулась к двери. В эту минуту за окном раздалось урчание мотора. Кто-то
ехал к дому на машине.
комнате. Машина была еще довольно далеко, и, наверное, мне удалось бы
выскочить из дома до появления похитителей, но, по виду из окна, дом стоял
на открытом месте, и меня запросто могли заметить. Значит, нужно опять
спрятаться в доме, и спрятаться хорошо, потому что, заметив распотрошенные
сумки и пропажу продуктов, злодеи разберут дом по бревнышку.
прихожую, но тут мой взгляд снова упал на старый диван. И второй раз за этот
день детские воспоминания подкинули мне вдохновенную идею.
семья, с которой наша была очень дружна. Многие праздники родители отмечали
совместно с соседями. В одной из квартир собирались взрослые, а другую
оставляли на растерзание детям. Соседские мальчишки, братья-погодки, были
неистощимы на выдумки. В какие только игры мы с ними не играли! В индейцев,
в пещерных людей (пещерой служил накрытый одеялом обеденный стол), в
конкистадоров, в инопланетян, в космонавтов... Игра в космонавтов
заключалась в следующем: одного из участников ("космонавта") укладывали в
мелкий ящик для постельного белья под сиденьем дивана. Потом сиденье
опускали, остальные участники забирались на него с ногами и весело скакали
над испытуемым. О, какие это были ощущения, когда во время скачек тело,
сдавленное в "барокамере", подвергалось еще и ударному воздействию большущих
пружин! Тем не менее каждый из участников игры прямо-таки рвался в утробу
дивана. Мы оставили это развлечение, когда старшему из мальчишек исполнилось
тринадцать лет. Он как-то внезапно вырос и перестал помещаться в тесном
ящике (да и диван что-то чересчур быстро одряхлел). Насколько мне
запомнилось, я теперешняя уступала в размерах ему тогдашнему, а значит у
меня по-прежнему был шанс туда втиснуться.
выдвигается снизу, и увидеть его можно, лишь подняв сиденье, а оно довольно
тяжелое. И я могу придерживать его изнутри.
другая. Забыв о больной руке, я рванула вверх сиденье дивана, крякнула от
боли, подперла крышку плечом, бросила в угол ящика сумку с продуктами,
валенки, телогрейку и нырнула следом сама. Диванное сиденье упало на место
одновременно с хлопком входной двери.
замерли на пороге. Почти над самой моей головой раздался сухой
невыразительный голос:
(хотя, казалось бы, это невозможно). Возмущению незадачливого костолома не
было предела, словно мой поступок до основания потряс его веру в людей.
Святая невинность!
барахтались в снегу, рыская по всему лесу в поисках следов, она преспокойно
вернулась к дому, забрала свою куртку с сапогами, перетряхнула наши манатки,
запаслась в дорогу провиантом и была такова.
твою!.. Это же было очевидно! Ну почему я сразу не допер, что она не пойдет
по морозу разутая и раздетая? Все, Акопян. Надо сматывать удочки. У нее в
запасе было полтора часа. Если она двинулась в путь вскоре после нас, то
сейчас уже подходит к шоссе. Немного везения с попуткой, и через два часа ее
довезут до города. А если попадется водила с мобильником, то по нашу душу
могут явиться еще засветло. Больше здесь оставаться нельзя. Быстро наводим в
доме порядок и отчаливаем.
проклятиями. Теперь же, когда он говорил спокойно, я поняла, что и его
слышала раньше - одновременно с жирным баритоном Акопяна. Конечно, удар по
Посняков Андрей
Браун Дэн
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Афанасьев Роман
Маккэфри Энн