Чтение 20–й страницы книги ~В 16.50 от Паддингтона~

- Почему?

- Вы все хотите знать! Отвечу коротко: Альф - паршивая овца в нашем
семействе. В тюрьме он пока еще не побывал, но чудом этого избежал. Во время
войны наш Альф служил в Министерстве снабжения, но очень быстро вынужден был
подать в отставку при сомнительных обстоятельствах. А потом была какая-то
подозрительная сделка с фруктовыми консервами.., потом он погорел на
поставке яиц... Крупных скандалов не было - мелкое надувательство, так
сказать.

- Я бы не стала на вашем месте рассказывать подобные вещи постороннему
человеку.

- Почему? Или полиция поручила вам шпионить за нами?

- Очень может быть.

- Ну-ну, рассказывайте... Вы тут батрачили еще до того, как нас взяла в
оборот полиция. Я бы сказал...

Седрик вдруг осекся, увидев Эмму, выходившую из огородной калитки.

- Привет, Эм! Ты чем-то обеспокоена?

- В общем, да... Хотела с тобой поговорить.

- Ну, мне пора, - тактично заторопилась Люси.

- Не уходите, - попросил Седрик. - Из-за этого убийства вы стали
практически членом семьи.

- У меня полно дел. Я и вышла-то на минутку, чтобы нарвать петрушки.

Она поспешно направилась к огороду.

- Красивая, - сказал Седрик, проводив ее взглядом. - Кто она на самом
деле?

- О, Люси человек очень известный, - ответила Эмма. - Не просто прислуга,
а профессионал высокого класса. Но о Люси Айлсбэрроу поговорим позже.
Седрик, я в страшной тревоге. Судя по всему, полицейские считают, что убитая
женщина была иностранкой, и, возможно, француженкой. Ты не думаешь, Седрик,
что это могла быть... Мартина.

***

Какое-то время Седрик лишь недоуменно хлопал глазами.

- Мартина? Какая еще... Ах да! Так ты имеешь в виду Мартину?

- Да, ты как думаешь?..

- Но с какой стати это должна быть Мартина?

- Вспомни: она тогда прислала очень странную телеграмму. И как раз
приблизительно в то самое время... А вдруг она все-таки приехала, и...

- Чушь! Приехала и, не заходя в дом, направилась прямиком в Долгий амбар,
ведь так получается? А на кой черт он ей понадобился? По-моему, это
совершенно ни с какого боку...

- Тебе не кажется, что я должна была сказать инспектору Бэкону.., или
тому, другому?

- Сказать о чем?

- Ну.., о Мартине. О ее письме.

- Не усложняй, сестричка! Это ведь к делу не относится. И если честно, я
никогда не верил, что письмо было действительно от Мартины.

- А я ни на миг не усомнилась.

- Ты у нас всегда была чересчур доверчивой. Мой тебе совет - сиди себе и
помалкивай. Пусть сами доискиваются, чей это труп, если уж он так им дорог.
Держу пари, Харольд посоветовал бы то же самое.

- Я знаю, что сказал бы Харольд. Да и Альфред тоже. Но мне очень не по
себе, Седрик. Правда. Прямо не знаю, что и делать.

- Ничего, - твердо ответил Седрик. - Ровным счетом ничего! Не стоит
самому напрашиваться на неприятности, вот мое правило.

Эмма, тяжело вздохнув, направилась к дому. Когда она приблизилась к
подъезду, доктор Куимпер открывал дверцу своего потрепанного "остина", но,
увидев Эмму, пошел ей навстречу.

- Все в порядке, Эмма, - сказал он. - Ваш отец бодр как никогда. Это
убийство пошло ему на пользу. Внесло в его жизнь свежую струю. Надо будет
порекомендовать это средство и другим моим пациентам, очень стимулирует.

Эмма невольно улыбнулась, но вид у нее был отрешенный.

- Что-нибудь случилось? - тут же спросил доктор. Он был человеком
наблюдательным.

Эмма благодарно взглянула на него. Она привыкла полагаться на доброту и
сочувствие доктора. Он стал для нее не просто заботливым врачом, но и
другом, готовым поддержать в трудную минуту. Его нарочитая грубоватость не
могла ее обмануть: за этим скрывались доброта и отзывчивость.

- Да, вы угадали, - призналась она.

- Может, расскажете? Впрочем, если не хотите - не нужно...

- Очень хочу... Кое-что вам уже известно. Понимаете, я не знаю, как мне
поступить.

- Неужели? На вас это не похоже... Такая здравомыслящая женщина. - Так в
чем же дело?

- Вы помните.., а может быть, и нет.., я как-то рассказывала вам о моем
брате, который погиб на войне.

- И который женился на француженке или собирался жениться... Я ничего не
путаю?

- Нет-нет... Так вот, вскоре после того, как я получила письмо, где
Эдмунд пишет о своем намерении жениться, он был убит... Никаких известий ни
об этой девушке, ни от нее самой мы не получали. Все, что мы знали, - это
как ее зовут. Мы все ждали, что она напишет или приедет, но так и не
дождались. Мы ничего о ней не слышали.., и вдруг в канун нынешнего
Рождества...

- Я помню. Вы получили письмо, верно?

- Да. Она сообщила, что приехала в Англию и хотела бы повидаться. Я и
братья уже условились с ней о встрече, и опять сюрприз... В последнюю минуту
она прислала телеграмму, что по непредвиденным обстоятельствам должна срочно
вернуться во Францию.

- Ну и?..

- Полиция полагает, что убитая женщина - француженка.

- В самом деле? А по-моему, она больше похожа на англичанку, хотя,
конечно, трудно судить. Значит, вам не дает покоя мысль, что убитая могла
быть подружкой вашего брата?

- Да.

- По-моему, это маловероятно. Впрочем, я хорошо понимаю вашу тревогу, -
поспешил заверить ее доктор.

- Так вот.., никак не могу решить, надо ли все это рассказать полиции.
Седрик, да и остальные тоже, считают это совершенно излишним. А вы как
думаете?

- Гм. - Доктор Куимпер пожевал губами. Минуту-другую он обдумывал ответ.
Потом почти нехотя сказал:

- Конечно, проще ничего не говорить. Я понимаю позицию ваших братьев. И
тем не менее...

- Да?

Доктор посмотрел на нее. В его взгляде мелькнула нежность.

- На вашем месте я бы сказал. Иначе вы себя изведете. Я вас знаю.

Щеки Эммы слегка порозовели.

- Такой уж у меня дурацкий характер.

- В общем, дорогая моя, поступайте так, как считаете нужным, и пошлите
всех своих советчиков ко всем чертям! Вашему здравому смыслу я доверяю куда
больше, чем им!

Глава 12

- Эй, барышня! Да-да, вы! Подите-ка сюда! Люси удивленно оглянулась.
Мистер Крэкенторп энергично манил ее к себе, стоя у полуоткрытой двери.

- Я вам зачем-то понадобилась, мистер Крэкенторп?

- Слишком много говорите! Идите сюда! Люси покорно подошла. Старик
схватил ее за руку и, втянув в комнату, закрыл дверь.

- Хочу вам что-то показать, - сказал он. Люси огляделась. Небольшая
комната, очевидно, предназначалась под кабинет, но уже давно не
использовалась по назначению. На письменном столе лежал ворох покрывшихся
пылью бумаг, по углам с потолка гирляндами свисала паутина. Воздух был сырым
и затхлым.

- Вы хотите, чтобы я тут прибралась? - спросила Люси.

Старик яростно затряс головой.

- Ни в коем случае! Я держу эту комнату запертой. Эмма давно норовит
навести порядок, но я ей запретил. Это моя комната. Видите те камни? Это
геологические образцы.

Образцы горной породы, частью отшлифованные, частью не обработанные вовсе
- кусков двенадцать - четырнадцать - тоже были покрыты пылью.

- Красиво, - вежливо сказала Люси. - Очень интересно.

- Вы совершенно правы! Интересно. Вы умная девушка. Я эти камни не всем
показываю. Я вам еще кое-что покажу.

- Мистер Крэкенторп, вы очень любезны, но у меня много дел. Шесть человек
в доме...

- ..И так уплетают за обе щеки, что скоро пустят меня по миру! Как
приедут - только и делают что едят! И никто не подумает, чтобы заплатить за
угощенье. Пиявки! Только и ждут моей смерти. Ну да я пока умирать не
собираюсь. Пусть не надеются Я куда крепче, чем думает Эмма.

- Я в этом даже не сомневаюсь.

- Я еще хоть куда! Это Эмма считает меня дряхлым стариком. Но вы ведь не
считаете меня таким уж старым, правда?

- Конечно нет, - заверила его Люси.

- Умница! Взгляните-ка сюда!

Он показал на висевшую на стене схему, выцветшую от времени. Это был
рисунок генеалогического древа. Некоторые надписи были сделаны так мелко,
что без увеличительного стекла их было не разобрать. Однако часть имен была
выведена горделивыми крупными буквами, и над ними красовалось изображение