Чтение 20–й страницы книги ~Рэмбо~

ночной холод. По спине пробежала волна жара, потом лицо покрылось потом.
Это лихорадка. И очень сильная, иначе бы ему не было так плохо. Он
болен. Если он станет пробираться сейчас через эту линию огней, то
свалится где-нибудь по дороге. Ему и стоять-то трудно. Тепло - вот что
нужно в первую очередь. И укрытие, место, где можно выгнать с потом
лихорадку и дать отдохнуть ребрам. И пища - он не ел с тех пор, как
нашел на теле старика, смытого с утеса, сушеное мясо.

Он пошатнулся и был вынужден опереться рукой о камень у самого входа
в пещеру. Ну вот и ладно, сойдет пещера, у него все равно нет сил искать
что-либо получше. Он так быстро слабел, что не был уверен, успеет ли
оборудовать пещеру.

Спустившись к деревьям, очертания которых видел сверху, он стал
отбирать пышные мягкие ветки, которые было легко отломить. От каждого
дерева брал только одну, чтобы не оставлять заметного следа. Ветки отнес
в пещеру - теперь идти было очень трудно, и он спотыкался.

Потом пришлось спуститься за сухими листьями и валявшимися на земле
обломками мертвого дерева. Их он запихал в шерстяную рубашку, листья нес
в руках - огромной охапкой. Потом в два приема перетащил все это в глубь
пещеры.

Пол здесь был сырой, он поспешно разбросал сухие листья и куски
дерева и поджег листья спичками, которые дал ему старик в лесу. Спички с
тех пор промокли под дождем и в ручье, но успели высохнуть, пока он
спал.

Дерево было такое старое, что почти не дымило, а тот дым, который все
же появлялся, уносило током воздуха дальше в туннель. Подрагивая, Рэмбо
протянул руки к огню, и стал рассматривать тени на стенах пещеры. Он
ошибся, это была не пещера - и он видел это сейчас вполне отчетливо.
Когда-то, очень давно, здесь был рудник.

Ощущения безопасности не было. Если он нашел вход в рудник, то и
другие найдут. Завтра они придут сюда, он не должен расслабляться, надо
сохранить чувство времени и уйти еще до утра. Судя по луне, было около
одиннадцати часов. Он успеет отдохнуть. Ну да. Он отдохнет и уйдет.

Костер согревал и успокаивал. Рэмбо наложил рядом с ним хвойных
веток, сделав что-то вроде матраса, потом лег на него больной стороной к
огню. Кое-где иглы покалывали через одежду, но тут уж ничего нельзя было
поделать: хвойный "матрас" был ему необходим на этом сыром полу.

Только теперь, лежа, он вспомнил о том, что необходимо сделать:
проверить, не виден ли свет снаружи. Добыть пищу. Что еще? Он встал и
вышел из пещеры, у самого выхода пошатнулся и чуть не упал: сильно
кружилась голова.

Первый винтовочный выстрел грохнул где-то внизу справа. Сразу за ним
последовали еще три. Было слишком темно, и выстрелы звучали далеко -
значит целью был не он. Донеслись еще три выстрела, потом завыла сирена.
Какого черта? Что там происходит?

Пища.

Вот о чем нужно подумать. Пища. Он уже знал, как ее возьмет. Когда он
первый раз вышел из пещеры, большая сова снялась с дерева, но через
несколько минут вернулась. Сейчас смутный силуэт этой птицы уже дважды
совершил в темноте свой полет. Совы опять не было на дереве. Он ждал,
когда она вернется.

Далеко справа опять прозвучали выстрелы. Почему, интересно? Он стоял,
подрагивая, и с недоумением ждал. По крайней мере его выстрел сольется с
теми и не привлечет к себе внимания. Ночью целиться всегда трудно, но со
светящейся краской, которую старик нанес на прицел, у него есть шанс. Он
ждал и ждал, мучаясь от жуткого голода, но вот наконец раздался одинокий
и едва слышный хлопок крыльев. Подняв глаза, Рэмбо увидел стремительно
приближающийся силуэт. Сова села на дерево. Раз, два, он вскинул
винтовку к плечу, целясь в темное пятно. Три, четыре, он напряг мышцы,
чтобы унять дрожь. Ка-ранг! Отдача болью полоснула по ребрам, он без сил
прислонился к скале, думая, что мог промахнуться, а сова улетела бы от
него, но увидел как темное пятно шевельнулось. Потом мягко упало с
дерева, и задев ветку, слилось с черной землей.

Собрав остатки сил, он вернулся в пещеру, лег, рассмотрел сову.
Старая, решил он, жесткая.

А почему где-то там стреляли, он так и не понял.

Глава 4

Машина "Скорой помощи", завывая сиреной, промчалась мимо
коммуникационного грузовика, за ней прошли три грузовика, полные
гражданских - те громко сетовали, что-то кричали национальным гвардейцам
вдоль дороги. За грузовиками следовали две машины полиции штата, которые
за всем присматривали. Тисл постоял у обочины, освещаемый фарами,
покачал головой и вернулся к коммуникационному грузовику.

- Не известно еще, сколько раненых? - спросил он у радиста.

- Только что сообщили. Один из них. Один из наших. Гражданский
получил пулю в коленную чашечку, а наш в голову.

- О! - Тисл на мгновение закрыл глаза.

- Санитар сказал, он может не дотянуть до больницы.

Может, мрачно подумал Тисл. Наверняка не доживет, если учесть, что
уже трое суток подряд все складывается далеко не в их пользу. Умрет по
дороге.

- Я был с ним знаком? Хотя нет. Погодите. Лучше не надо мне говорить.
Среди мертвых уже и так хватает тех, которых я знал. Лучше бы собрали
этих пьяниц в одно место, где они больше никого не смогут подстрелить. В
грузовиках сидели последние из них?

- Керн думает, что да, но он в этом не уверен.

- Значит, в лесу может оказаться целая сотня.

Господи, лучше бы это произошло между вами двумя, тобой и парнем.
Сколько еще людей погибнет, прежде чем все это кончится?

Тислу опять стало хуже, подкашивались ноги, не хватало воздуха, лицо
покрылось потом.

- Может, вам лучше подняться сюда и лечь? - посоветовал радист. - А
то вы такой белый, что прямо светитесь.

Он слабо кивнул.

- Только не говорите этого при Керне. Передайте мне свой кофе,
хорошо? - Его руки дрожали, когда он запивал две таблетки, а тут как раз
вернулся Траутмэн, разговаривавший с национальными гвардейцами дальше по
дороже. Он только взглянул на Тисла и сказал:

- Вам нужно лечь в постель.

- Не раньше, чем все это кончится.

- Ну, на это может уйти больше времени, чем вы думаете. Это вам не
Корея. Массированная атака хороша, если вам противостоит тоже группа
войск - смешается один фланг, а враг-то велик, его издалека видно, и
можно вовремя укрепить этот фланг. Здесь это невозможно, потому что мы
воюем против одного человека, да еще такого. Малейшая неувязка
где-нибудь на одной линии - и он проскользнет совершенно незамеченным.

- Негативного вы назвали очень много. А позитивное что-нибудь можете
сообщить?

Он сказал это излишне резко, и когда Траутмэн стал ему отвечать, в
его ровном голосе звучали какие-то новые нотки:

- Мне еще нужно уточнить некоторые детали. Я пока не знаю, как вы
управляете полицией своего городка, но хотел бы это знать, прежде чем
что-либо начну.

Тислу требовалась его помощь, и он поспешил загладить свой промах:

- Извините. Не обращайте на меня внимания. Я из-за всего этого сам не
знаю, на каком свете нахожусь.

Он чувствовал - начали действовать таблетки. Он не знал, что в них,
но они несомненно действовали, ибо головокружение проходило. Хотя его не
могло не беспокоить то, что периоды головокружения повторялись все чаще
и продолжались все дольше. Что же до сердца, то оно успокаивалось,
перебоев не было.

Он взялся за борт грузовика, чтобы влезть в кузов, но не хватило сил.

- Вот. Возьмите мою руку, - сказал радист.

С помощью радиста он залез в грузовик, но слишком быстро и чуть было
не грохнулся от слабости. Траутмэн поднялся вслед за Тислом с
естественной легкостью и остановился, наблюдая за ним. Что-то в недавних
словах Траутмэна беспокоило Тисла, но он не мог сообразить что.

Наконец он вспомнил.

- Откуда вы знаете, что я был в Корее?

- Все очень просто. Перед тем как вылететь сюда, я позвонил в
Вашингтон, и мне зачитали ваше досье.

Тислу это не понравилось. Совсем не понравилось.

- Я был вынужден это сделать, - продолжал Траутмэн. - И не
воспринимайте это как вторжение в вашу личную жизнь. Мне было необходимо
понять, что вы за человек - на тот случай, если вы сами виноваты в этой
истории с Рэмбо, если сейчас это прежде всего месть с вашей стороны.
Таким образом, я мог бы предвидеть осложнения, которые вы можете
спровоцировать. Вы связались с Рэмбо, ничего о нем не зная, даже его
имени, это была одна из ваших ошибок.

Есть правило, которое мы всегда повторяем - никогда не вступать в бой
с врагом, если не знаешь его так же хорошо, как себя.

- Ладно. Вы знаете, что я был в Корее - ну и что дальше?

- Прежде всего, это частично объясняет то, что вам удалось от него
скрыться.

- Но тут и так все ясно. Я же рассказывал вам, как все было. Я бежал
быстрее него, вот и все.

- В том-то все и дело, - Траутмэн усмехнулся. - По идее, вы не могли
бежать быстрее. Он моложе вас, в лучшей форме, к тому же лучше обучен. -
Он помолчал. - Меня интересует следующее: Рэмбо знал, что вы воевали в