обычно отец Мика, Джо Науру, или его дядя Стефен, шкипер "Летучей рыбы".
Взялись-то они за этот труд, чтоб немножко подзаработать, однако вскоре
прониклись симпатией к своей подопечной. Косатка оказалась не только -
умной - это никого не удивляло. Она была еще и добродушной, что уж
совсем как будто не вязалось с ее репутацией убийцы. Особенно
симпатизировал ей Мик, а она встречала его с явным удовольствием всякий
раз, как он появлялся у бассейна, и выказывала разочарование, если он
уходил, ничем ее не угостив.
профессор приступил к первым опытам. Через подводный гидрофон он передал
несколько фраз на языке дельфинов, записанных на пленку, и стал
наблюдать ее реакцию.
по бассейну во всех направлениях, разыскивая, откуда шел голос.
Несомненно, она его узнала, он связывался у нее с представлением о пище,
и она решила, что кушать подано.
бассейне нет никаких дельфинов. Она продолжала прислушиваться к звукам,
несшимся из гидрофона, но гоняться за ними больше не собиралась.
Профессор Казан был разочарован, он-то надеялся что, услышав дельфинью
речь, косатка ответит на своем языке! Но она упорно молчала.
изучил магнитофонные записи звуков, издаваемых косатками. А безошибочна
электронная память ОСКАРА помогла выделить из всей массы записей слова,
совпадавшие с дельфиньими. Таких слов оказалось немало. Например,
названия некоторых рыб у косаток звучали почти так же, как у дельфинов.
Вероятно, оба языка, подобно английскому и немецкому или французскому и
итальянскому, происходили от некоего общего древнего корня. Профессор
Казан считал, что такое родство поможет ему и упростит работу.
профессора. В сущности, он собирался использовать ее в других целях,
которые не зависели от ее доброй воли.
прибыла группа специалистов по медицинской аппаратуре. Они немедл
принялись устанавливать вдоль бортика бассейна электронное оборудование.
Как только они закончили эту работу, из бассейна спустили почти всю
воду, и возмущенная косатка беспомощно забарахталась на мелководье.
канатами и массивной деревянной рамой, сконструированной так, чтобы
косатка не могла шевельнуть головой.
которому поручили окатывать Снежинку водой из шланга, чтобы ее кожа не
высохла на солнце.
Потерпи немножко, скоро опять заплаваешь.
подошел к Снежинке, держа в руках какой-то странный инструмент, не то
шприц, не то электрическое сверло, не то помесь их обоих. Этот тип
тщательно наметил участок на верхней стороне ее головы и приставил свою
штуку к этому месту. Потом нажал кнопку. Послышалось негромкое, но
пронзительное завывание мотора, и игла вошла глубоко в мозг Снежинки,
проникнув сквозь толстые кости черепа с такой же легкостью, с какой нож
режит масло.
ощутила... не больше чем булавочный укол и почти не обратила на него
внимания. Это не могло удивить никого, хоть сколько-нибудь знающего
физиологию, но Мик, как и большинство людей, ничего не слышал об одной
любопытной особенности мозга: он лишен всякой чувствительности. Его
можно резать или протыкать, не причиняя его обладателю боли.
концы которых помещались в плоской обтекаемой коробке, укрепленной на
затылке косатки. Вся операция продолжалась меньше часа. Потом бассейн
снова заполнили водой, и Снежинка принялась лениво плавать взад и
вперед, фыркая и отдуваясь. Эксперимент явно не причинил ей вреда, хот
Мику показалось, что Снежинка посмотрела на него с обидой, так, как
может смотреть человек, брошенный в беде другом, на которого он
рассчитывал.
членом Консультативного комитета института и старым другом профессора
Казана, но и всемирно известным ученым, специалистом по проблемам,
связанным с самым сложным из всех органов человеческого тела - мозгом.
слоном, - сказал физиолог, глядя на Снежинку, плававшую в бассейне. -
Эксперимент еще не был окончен, а я уже вертел его хоботом, как хотел,
да так точно, что мог печатать им на пишущей машинке.
Я должен уметь контролировать движения Снежинки и научить ее не жрать
дельфинов.
обещаю, что мы справимся. Не сразу, разумеется; сначала мне придетс
составить карту мозга.
терпения и сноровки и продвигалось медленно. Саха часами сидел за своей
приборной доской, следя, как Снежинка ныряла, грелась на солнце, лениво
описывала круги в бассейне или принимала рыбу от Мика. И все время мозг
ее, как спутник со своей орбиты, передавал сигналы через присоединенную
к нему радиоаппаратуру. Импульсы регистрировались датчиками и
записывались на ленту, так что доктор Саха мог наблюдать картину
электрического возбуждения, соответствующего каждому действию.
Вместо того чтобы фиксировать импульсы, исходящие из мозга Снежинки, он
стал воздействовать на него электрическими токами.
вступила в игру не наука, а магия. Нажимая на кнопку или вертя тумблер,
доктор Саха заставлял это крупное животное плыть направо или налево,
описывать круги или выделывать восьмерки, неподвижно лежать в центре
бассейна - словом, командовал Снежинкой, как хотел. Опыты Джонни по
управлению Спутником и Сузи с помощью коммуникатора, которые в свое
время производили столь большое впечатление, теперь выглядели просто
детской игрой.
радовался, что у них оставалась свобода выбора. Если они подчас и не
желали его слушаться - что ж, это было их право. Для Снежинки же не
существовало двух решений; электрические токи, подведенные к мозгу,
превратили ее в живого робота, лишенного собственной воли и
повинующегося приказам доктора Сахи.
Неужели такую же систему контроля можно применить и к нему? Он принялс
расспрашивать и узнал, что в лабораторных условиях нечто подобное
производилось неоднократно. Наука получила новое оружие, не менее
грозное, чем атомная энергия, если обратить его не ко благу, а во зло.
не понимал, как он этого добьется. Немногим больше Джонни понял и тогда,
когда на остров доставили удивительнейшую штуку. Это была большая, в
натуральную величину, механическая модель дельфина, приводимая в
движение электрическими моторами. Эксперимент вступил в следующую
стадию.
лаборатории военно-морского флота, который пытался выяснить, почему
дельфины могут плавать так быстро. По его расчетам, мускулатура
дельфинов обеспечивала скорость не свыше десяти миль в час - они же без
всякого труда крейсировали со скоростью по крайней мере в два раза
большей.
изучать ее движение в воде. Из всей этой затеи ничего не вышло, но
модель была так великолепна и действовала так безотказно, что ни у кого
не поднялась рука отправить ее на слом, даже когда сам конструктор с
отвращением отвернулся от своего детища. Время от времени ее
демонстрировали публике, и лаборанты бережно стирали с нее пыль. После
одной такой демонстрации профессор и услышал о ней. Слава ее была
ограниченной, но громкой.
человеке. Когда же при стечении десятков зачарованных зрителей ее
запустили в бассейн к Снежинке, результат получился самый неожиданный.
Один-единственный раз косатка бросила на механическую игрушку
презрительный взгляд и потом попросту перестала ее замечать.
Как истинный ученый, он давно знал, что опыты чаще всего кончаютс
неудачей и не боялся выглядеть посрамленным даже в присутствии других.
(В конце концов, сам великий Дарвин отправился однажды в огород и
несколько часов продудел там на трубе, чтобы установить, действует ли
звук на рост растений.)
что ее дурачат. Что ж, теперь у нас нет другого выбора. Придетс
использовать как приманку настоящих дельфинов.
доктор Саха.
потом кивнул в знак согласия.
Корнев Павел
Флинт Эрик
Каменистый Артем
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Беляев Александр