печально улыбнулась, как мне показалось, и покачала головой.
Как ни трудно мне было бы услышать это признание, я должен был скрепить свое
сердце и исполнить свой долг перед нею. Но я видел, что ей не но себе, и не
настаивал.
неблагодарна, если бы называла так мои занятия, - сказала она.
увидел на ее лице ту же печальную улыбку.
Может быть, вы переночуете в вашей комнате? Мы всегда зовем ее вашей.
радостью согласился побыть с ними до вечера.
книги, Тротвуд, и старые ноты.
случае, такие же цветы, как и прежде.
виде, как во времена нашего детства. Мне кажется, мы были счастливы тогда.
- продолжала Агнес, весело и ласково глядя на меня. - Даже вот эти ключи, -
он# показала на корзиночку, полную ключей, висевшую у нее на поясе, - звенят
так же, как в нашем детстве.
что я оставил для себя, но и это было бесценное сокровище. Если я
когда-нибудь обману священное доверие, во имя которого мне была дарована эта
любовь, я потеряю ее и никогда не обрету снова. В этом я твердо убедился. И
чем больше я ее люблю, тем тверже мне надлежит об этом помнить.
теперь он был констебль, и его жезл висел в лавке - и на то место, где я его
победил. На память мне пришли и мисс Шеперд, и старшая мисс Ларкинс, и все
прежние мои увлечения, симпатии и антипатии. Но ничто не уцелело до этих
дней, ничто, кроме моего чувства к Агнес. А она, как звезда надо мной,
поднималась все выше и сияла все ярче.
находившегося милях в двух от города; почти ежедневно он теперь занимался
этим садом. Я нашел его таким, как описывала бабушка. Вместе с нами обедали
пять-шесть маленьких девочек; мистер Уикфилд казался лишь тенью портрета,
который висел на стене.
памятные, я ощутил вновь и теперь. Когда кончился обед, мистер Уикфилд не
прикоснулся к вину; мне тоже не хотелось пить, и мы поднялись наверх. Там
маленькие ученицы Агнес пели, играли и занимались делом. После чая дети
ушли, а мы втроем остались поговорить о прошлом.
много оснований сожалеть о прошлом... глубоко сожалеть и глубоко
сокрушаться... Однако, если бы это и было в моей власти, я не хотел бы
изгладить его из памяти...
о преданности ее, о ее самопожертвовании... Но этого я забыть не могу -
скорее я забуду самого себя!
и преклоняюсь.
ей пришлось вынести и как тяжко она страдала! Родная моя Агнес!
очень бледна.
испытания, через которые она прошла; быть может, они еще не кончились для
нее (я вспомнил то, что говорила мне бабушка). - Так... - продолжал он. - Я
никогда не говорил вам о ее матери? И никто о ней вам не рассказывал?
много страдала. За меня она вышла против воли своего отца, и он от нее
отрекся. До рождения Агнес она молила его о прощении. Но он был человек
жестокий, а мать ее давно умерла. И он оттолкнул ее. И разбил ей сердце.
нежную натуру. Да и кто лучше меня мог ее знать? Она горячо меня любила, но
никогда не была счастлива. В глубине души она очень страдала; когда отец
оттолкнул ее в последний раз, она была измучена, слаба... Потом стала хиреть
и скончалась. А я остался с Агнес, которой было только две недели. Остался с
Агнес и с поседевшей головой - вы ведь помните меня, когда впервые у нас
появились...
меня была больна. Об этом я больше не стану говорить. Я говорю ведь не о
себе, Тротвуд, а об Агнес и ее матери. Я знаю, вам достаточно хоть
что-нибудь узнать о том, каким я был и каким стал, и вы все поймете. А
какова Агнес, мне нет нужды говорить. В ее натуре я ясно вижу черты ее
матери. И говорю вам это теперь, когда мы снова встретились после таких
перемен. Больше мне нечего сказать.
светилась дочерняя преданность, которая казалась еще более трогательной
после того, что он рассказал. Если бы мне был нужен какой-нибудь памятный
знак, который отмечал бы вечер нашей встречи после долгой разлуки, таким
знаком мог бы стать этот ее взгляд.
несколько знакомых мелодий, которые так часто слышали мы в прежние времена.
возле нее.
мягко сказала она. - Допустим, я могла бы обойтись без моего брата, но
уезжать вам несвоевременно. Ваш успех и известность, которые все растут,
помогут вам приносить людям добро.
сегодня встретились, я хотел сказать вам, о чем я думал после смерти Доры.
Помните, Агнес, как вы вошли в нашу комнату и как вы указали рукой на небо?
любящая, такая доверчивая и такая юная! Разве я могу забыть?
небо, всегда вели меня к высоким целям!
улыбка появилась на нем.
чувство к вам. Не знаю, как это вам сказать, но хочу, чтобы вам было
известно: всю мою дальнейшую жизнь я вверяю вам, руководите мной так же, как
это было в мрачные для меня времена, которые отошли в прошлое. Что бы ни
случилось, какие бы новые узы вы на себя ни наложили, какие бы перемены ни
произошли у вас и у меня, помните одно: моя жизнь вверена вам, и я всегда
буду вас любить, как любил до сих пор. Вы всегда будете, как были раньше,
моей опорой и утешением. До самой своей смерти, сестра моя любимая, я всегда
буду видеть перед собой вас - указывающую мне на небеса.
сказал, хотя она и не заслужила моих похвал. Потом, не спуская с меня глаз,
она снова начала играть.
ребенком сидел рядом с вами, я странным образом чувствовал то, о чем сегодня
услышал.
- улыбаясь, ответила она.
атмосфере, которая вас окружала, я чувствовал что-то трогательное, но не мог
этого объяснить... Что-то печальное, но не в вас, а в ком-то другом. Теперь
я знаю - так оно и было.
несмотря ни на какие разочарования, и что способны так любить до конца своей
жизни. Вы не станете смеяться над подобной выдумкой?
страдальческое выражение исчезло, и она продолжала играть, глядя на меня со
спокойной улыбкой.
память, подгонял меня. И я боялся, что она несчастлива. Я-то был несчастлив,
Лукьяненко Сергей
Каменистый Артем
Круз Андрей
Грабб Джеф
Браун Дэн
Лукин Евгений