займутся, как просмоленный факел Сушь. Неестественно жаркая погода. Ранд
поймал себя на том, что беззвучно оскалился. Сперва надо заняться тем, с чем
он знает, как поступить. Усилием воли согнав с лица злобный оскал, он
вернулся обратно.
перебирал струны, наигрывая успокаивающую мелодию. Он сидел в углу на
табурете, прислонившись к темной, строгого стиля панели. Другие находящиеся
в комнате при появлении Ранда привстали и опустились на свои стулья после
его резкого жеста. Мейлан, Ториан и Араком располагались в резных
позолоченных креслах по одну сторону багряно-золотистого ковра; за спиной
каждого стояло по молодому лорду из Тира. Сидевшие напротив кайриэнцы будто
в зеркале отражались. Подле Добрэйна и Марингила тоже стояло по молодому
лорду - головы обоих выбриты спереди и припудрены, как у Добрэйна. Селанда с
побелевшим лицом стояла возле плеча Колавир. Когда Ранд взглянул на нее,
молодая женщина вздрогнула.
к своему креслу. Одно это кресло не позволяло выдавать свои чувства. Оно
было подарком от Колавир и двух других кайриэнцев и, по их мнению, отражало
стиль Тира. Ему должна бы понравиться по-тайренски броская отделка; Ранд
ведь правил Тиром, и он послал сюда войска из Тира. Опиралось сиденье на
резных Драконов, сверкающих алой эмалью и позолотой, а глазами им служили
огромные солнечные камни. Подлокотники образовывали еще два Дракона, и два
взбирались по высокой спинке. Должно быть, изготовляя этот шедевр,
бесчисленные мастера трудились, не смыкая глаз, с момента появления в городе
Ранда. Сидя в этом кресле, по сути дела на троне, Ранд чувствовал себя
форменным дураком. Музыка Асмодиана изменилась; теперь она обрела величавое
звучание и походила на триумфальный марш.
большая тревога, чем та, что отражалась во взглядах тайренцев. Они
беспокоились и до того, как Ранд вышел на балкон Наверное, пытаясь
подлизаться к нему, они допустили ошибку, что осенило их только сейчас. Они
все старались забыть, кто он такой, притворялись, будто он просто некий юный
лорд, который завоевал их страну, с которым можно иметь дело, которым можно
манипулировать. Это кресло - этот трон - наглядно показывало им, кто и что
на самом деле Ранд.
распоряжениям? - Едва Ранд открыл рот, как арфа тотчас же смолкла; Асмодиан,
с виду всецело поглощенный своей музыкой, несомненно гордится своим
мастерством.
иллюзий, что он нравится Добрэйну больше, чем прочим, или, тем паче, что тот
не попытается по возможности взять над ним верх, но Добрэйн, казалось, и в
самом деле готов придерживаться данной им клятвы. Разноцветные полосы на
груди его куртки были потерты застежками и ремнями кирасы.
хлыст, и высокий для кайриэнца, его белые волосы почти касались плеч. Лоб
Марингила не был выбрит, а кафтан, в полосах почти до колен, будто только
что от портного - ничуть не помят, не потерт.
устремленные на золоченый трон, прищурились, потом вновь сосредоточились на
Ранде. - В стране еще много разбойников. - Он вновь заерзал на сиденье, лишь
бы не глядеть на тайренцев. Мейлан и два его сотоварища слабо улыбнулись.
отдан приказ очистить от всяческих бандитов местность на своем пути. Но не
сворачивать в сторону и не отвлекаться на поиски. Даже айильцы не могут
вылавливать разбойников и при этом двигаться быстро. - Три дня назад мне
сообщили, что возле Морелле Каменные Псы перебили около двух сотен. - Это
случилось возле того рубежа, который в последние годы Кайриэн считал своей
южной границей, на полпути к реке Иралелл. Незачем этой компании знать, что
к этому времени айильский отряд вполне мог до реки добраться. Большие
расстояния айильцы способны преодолевать быстрее лошадей.
руках Андора. - Марингил замялся. Им всем было известно, что Ранд вырос в
Андоре; дюжина слухов превратила его в отпрыска того или иного андорского
Дома, даже в сына самой Моргейз, не то брошенного из-за дара направлять, не
то бежавшего прежде, чем его укротили. Стройный кайриэнец осторожно
продолжил, словно босыми ногами на цыпочках вслепую шагал среди кинжалов: -
По-видимому, Моргейз пока за большим не гонится, но то, что она уже успела
захватить, должно быть возвращено. Ее вестники даже заявляли о ее праве
на... - Он внезапно умолк. Никто из присутствующих не знал, кому Ранд
предназначал Солнечный Трон. Может, то была Моргейз.
точно взвешивала его на чашечках весов, и говорила она сегодня мало. И
словоохотливей не станет, пока не узнает, почему так бледна Селанда.
всех ходов и маневров в Даэсс Деимар.
готов. Эти солдаты отправятся в Тир. Последуйте хорошему примеру
Благородного Лорда Мейлана, послушно исполняйте приказы. Я больше не желаю
об этом слышать. - Ранд повернулся к тайренцам: - Ведь вы подаете хороший
пример, Мейлан? А вы. Араком? Если я выеду завтра, мне бы не хотелось
обнаружить, что в десяти милях к югу разбила лагерь тысяча Защитников
Твердыни, которым уже два дня как положено быть на обратном пути в Тир.
Верно? Как и двум тысячам латников из тайренских Домов.
глазами; узкое лицо Аракома заливала бледность - трудно сказать, от гнева
или от страха. Ториан, вытащив из рукава шелковый платок, принялся промокать
свое мясистое, бугристое лицо. Ранд правил в Тире и править не отказывался -
доказательством тому вонзенный в камень Сердца Твердыни Калландор. Вот
почему они не возражали против того, что он послал в Тир кайриэнских солдат.
Здесь, подальше от города, где правит Ранд, они надеялись выкроить для себя
новые поместья, если не королевства.
Завтра я поеду с вами, чтобы вы могли удостовериться собственными глазами.
распорядиться, на юг отошлют гонца; и к завтрашнему утру войска будут
далеко, на пути в Тир. Так и будет. Пока.
показаться, будто они померещились, и тайренцы с кайриэнцами встали,
кланяясь и приседая в реверансах, а Селанда и юные лорды попятились к
выходу. Присутствующие ожидали чего- то большего. Аудиенция у Лорда Дракона
всегда проходила долго и для них мучительно - он непреклонно отметал всякие
возражения лордов, добиваясь от них своего, неважно, какой вопрос
обсуждался: был ли это указ, что ни один тайренец не может претендовать на
земли в Кайриэне, не заключив брака с кем-то из кайриэнского Дома, шла ли
речь об отказе Ранда дозволить изгнание из города всех обитателей Слободы,
возмущались ли лорды тем, что знатное сословие нынче подпадает под законы,
которые к нему никогда прежде не применялись, только к простолюдинам.
дней она была не первой. И не десятой, и даже не двенадцатой. По крайней
мере, поначалу его соблазняли. Когда Ранд отвергал стройную, ее немедленно
сменяла толстушка, высокая и смуглая, но непременно кайриэнка; к нему
являлись и невысокие светловолосые. Ему постоянно подыскивали женщину,
которая удовлетворила бы его вкусы. Тем, кто пытался под покровом ночи
проскользнуть в его апартаменты, Девы давали от ворот поворот, решительно и
твердо, но все же с ними обходились получше, чем обошлась с одной девушкой
Авиенда, с которой, на свое несчастье, столкнулась бедняжка. По-видимому, к
правам Илэйн на Ранда Авиенда относилась с чрезвычайной серьезностью. Однако
от ее айильского чувства юмора никуда не деться, и она, похоже, находила
немалое удовольствие в том, чтобы досаждать ему. Ранд видел удовлетворение
на лице Авиенды, со стоном отворачиваясь, когда она начинала раздеваться на
ночь. Ранд мог бы обидеться на ее жутко серьезное отношение, если бы очень
скоро не уразумел, что скрывается за этой чередой красивых молодых женщин.
темных локонов на него спокойно глядели холодные глаза. У Селанды не было
иного выбора, кроме как остаться при госпоже, хотя задерживаться здесь ей
хотелось не больше, чем прочим уйти. Мейлан с Марингилом откланялись
последними, не сводя пристальных взглядов с Колавир и стараясь разгадать,
почему ей велено остаться. Поглощенные этой загадкой, они не заметили, что
пятятся к двери бок о бок. Взгляды у обоих были одинаково мрачные и хищные.
некоторые предпочитают общество более зрелых... более умных женщин. Сегодня
попозже, когда пробьет Второй час вечера, мы с вами поужинаем наедине.
Представляю, какое меня ожидает удовольствие.
ее. Впрочем, неизвестно, могла ли она хоть слово вымолвить. Лицо ее не
изменилось, но реверанс получился несколько неуверенным. Селанда выглядела
крайне изумленной. И с плеч ее будто гора свалилась.
рассмеялся. Хрипло, сардонически. Он устал от Игры Домов, потому и играл
бездумно. Он был отвратителен себе - испугал одну женщину, потом другую. Вот
что стало причиной смеха. За всей этой чередой молодых женщин, которые едва
не вешались ему на шею, стояла Колавир. Подыскать наложницу для Лорда
Дракона, молодую женщину, которой она может управлять, - тогда и у Колавир,
как у кукловода, окажутся в руках ниточки, накрепко привязанные к Ранду. Но
Орлов Алекс
Контровский Владимир
Сапковский Анджей
Володихин Дмитрий
Акунин Борис
Посняков Андрей