спросил Скопик. - В мире случались и более странные вещи.
как он. Афанасий! Да это же катастрофа!
по дороге проклятия. Оптимизм, с которым он отправился в это путешествие,
заметно поувял. Чтобы не встречаться с Афанасием в таком смятенном состоянии
духа, он выбрал себе место на Постном Пути, где можно было спокойно
собраться с мыслями. Ситуация была далеко не блестящей. Тик Ро находился в
своем Доминионе на положении преступника, и ему по-прежнему угрожал арест.
Скопик был весь полон сомнений по поводу пригодности своей позиции в
отсутствие Оси. А теперь в Синоде обнаружился человек, безумный, как
мартовский заяц.
мне сейчас нужен!
пункта между Третьим и Вторым Доминионами, словно приглашая его поскорее
перенестись в Изорддеррекс. Но он воспротивился его улещиваниям и провел еще
некоторое время на Постном Пути, размышляя об открывающихся перед ним
возможностях. Он насчитал их три. Первая - отказаться от Примирения сейчас,
пока совокупность тех слабых мест, которые он усмотрел в общей системе, не
привела к новой трагедии. Вторая - найти Маэстро, который сможет заменить
Афанасия. Третья - довериться выбору Скопика и отправиться в Изорддеррекс,
чтобы помириться с ним. Первый вариант не подлежал серьезному рассмотрению:
Его священный долг - исполнить поручение Отца. Второй вариант не имел
практического значения, так как времени оставалось очень мало. Стало быть,
оставался третий, невыносимый, но неизбежный. Ему придется принять Афанасия
в Синод.
мысленно пронесся через Доминионы и, миновав дельту, оказался в Недрах
Господа - Изорддеррексе.
2
колени. Слезы лились из ее косых глаз.
знала.
в среднем по размеру собора, но в остальном она была в порядке.
уехала вместе с отцом.
потерялась. Там столько людей переправлялось через дельту... Вот он был
рядом со мной, а в следующую секунду исчез. Я простояла там несколько часов,
а потом подумала, что он вернется сюда, домой, и вернулась сама...
соболезнования.
себя благоразумно и укрылся в каком-нибудь безопасном месте. Там на улице
очень опасно. - Она бросила беспокойный взгляд на крышу подвала. - Если он
не вернется через несколько дней, то, может быть, вы возьмете меня с собой в
Пятый Доминион, а он приедет следом.
какими бы странными они нам не показались.
месте...
Собственно говоря, я даже не уверена, вернется ли это вообще.
пойти со мной, пожалуйста, но тебе придется самой за себя отвечать.
дверью дома Греховодника, но не к тому чувству радостного возбуждения,
которое охватило ее при виде их. Хотя где-то неподалеку слышался скорбный
плач, и, без сомнения, звук его эхом отзывался во множестве домов по всему
городу, в теплом полуденном воздухе было разлито и совсем другое настроение.
блуждает улыбка.
день какой-то новой жизни. - Она прекрасно отдавала себе отчет, что этот
первый день вполне может оказаться и последним. Возможно, яркое небо над
городом как раз об этом и свидетельствовало - последнее улучшение в
состоянии больного организма перед окончательным упадком и разрушением.
была достаточно запугана. Она шла на шаг позади Юдит, что-то тревожно
бормоча себе под нос и время от времени икая. Ее тревога могла бы стать еще
сильнее, окажись она способной почувствовать неуверенность Юдит, которая
совершенно не представляла себе, где искать ответы на те вопросы, что
привели ее в этот Доминион. Город перестал быть лабиринтом чудес, если
вообще когда-либо был им: теперь это была настоящая пустыня. Пожары уже
почти угасли, но облако дыма по-прежнему окутывало город. Однако лучи Кометы
в нескольких местах пронзали эту погребальную пелену, и там, где они падали
на землю, воздух искрился всеми цветами радуги. За неимением другой цели,
Юдит направилась к ближайшей из этих радуг, до которой было не более
полумили. Задолго до того, как они достигли цели, ветерок донес до них
мелкую водяную пыль и звук журчащей воды, открыв причину загадочного
явления.
магистраль, то ли весна извергала свои воды сквозь асфальт. Зрелище это
привлекло к себе из руин многих зрителей, хотя лишь некоторые из них
отваживались подойти к фонтану поближе. Но пугала их отнюдь не опасность
образования новых трещин, а нечто, куда более странное. Бьющая из трещины
вода текла не вниз по склону холма, а вверх, преодолевая изредка
попадавшиеся по дороге ступеньки с энергией лосося, отправившегося на нерест
в верховья реки. Единственными свидетелями, которых это чудо нисколько не
пугало, были дети. Вырвавшись из рук родителей, они резвились в
опровергающем законы природы потоке: некоторые носились взад и вперед,
некоторые просто сидели, глядя, как вода перетекает через их ноги. В тех
криках удовольствия, которые то и дело срывались с их уст, Юдит послышалась
и нотка сексуального удовлетворения.
словно все это зрелище было специально подстроено, чтобы сбить ее с толку.
решать, идти ли ей следом. Но Хои-Поллои не собиралась отставать и снова
заняла свое место на шаг позади Юдит. Икать она наконец-то перестала. Они
взбирались в молчании до тех пор, пока в двухстах ярдах от того места, где
они увидели первый поток, не обнаружился второй, текущий совсем с другой
стороны и достаточно мощный, чтобы нести с собой не слишком тяжелый груз с
нижних склонов. В основном, это был мусор - обрывки одежды, утонувшие
могильщики, куски обгорелого хлеба, - но среди этого хлама попадались и
предметы, без сомнения, специально брошенные в поток, чтобы он доставил их
по назначению: аккуратно сложенные из бумаги лодочки-послания, небольшие
венки из травы, украшенные крошечными цветами, кукла в саване из
разноцветных лент. Юдит поймала одну из бумажных лодочек и развернула ее.
Слова внутри расплылись, но вполне поддавались прочтению. Вот что было
написано в письме:
за моего отца и за моего брата Боэма, который умер. Я видела тебя во сне,
Тишалулле, и знаю, какая ты хорошая. Ты в моем сердце. Пожалуйста, будь
также в сердце моей мамы и моего папы и даруй им свое утешение.
объединившихся потоков.
прикован к вершине холма.
видно не было. Произнеся эти слова, она выронила письмо на землю. Юдит
наклонилась и подобрала его.
сложив лодочку и отправив ее в плавание.
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Перумов Ник
Белоусов Валерий
Марко Джон