красоту ног. Недостатков у Фэйли почти не было, но имелась некоторая
склонность к ревности. Предполагалось, что он не знает, как она добрых
полмили гналась за Калле Коплин с палкой. Как будто ему могло прийти в
голову посмотреть дважды на другую женщину, когда у него есть она.
этого волосатого увальня настолько, чтобы выйти за него замуж, заслуживает
всяческого восхищения. Думаю, если его обломать, из него выйдет неплохой
муж.
довольно колючий.
сбежит от меня прежде, чем я научусь.
Ранд. - Ну и дела, Ни за что не поверю, пока сам не увижу. А где Лойал? Он с
вами? Надеюсь, ты не оставил его за воротами?
Фэйли, - но здесь его пока нет. Он говорил, что устал и должен побывать в
стеддинге. Вот я и рассказал ему об одном заброшенном стеддинге, к северу от
дороги на Беломостье. Лойал отправился туда пешком. Он сказал, что
почувствует стеддинг, как только окажется милях в десяти от него.
и Мин глянула на Ранда.
покинули свое Двуречье. Тогда Байрлон казался им большим городом.
нее исходил почему-то уже не столь острый и ревнивый. - Почему пешком? Ну ты
же знаешь, так ему больше нравится. Он побился со мной об заклад на золотую
крону, что доберется до Кэймлина не позднее десяти дней после нашего
прибытия.
Если судить по запахам, Мин была несколько смущена, тогда как Фэйли -
довольна. И чем-то удивлена, хотя на лице это никак не отражалось.
миль в пятьдесят, а то и поболее, но Лойал настоял. Да еще говорил, что мог
бы обернуться и за пять дней.
рассмеялся, но смех быстро истаял. - Надеюсь, он доберется благополучно.
Ранд еще в Тире не отличался мягкотелостью, но по сравнению с нынешним тот
Ранд казался простоватым деревенским пареньком. Глаза его напомнили Перрину
об обороне Эмондова Луга - такие глаза были у мужчин, знавших, что помощи
против троллоков ждать неоткуда, но твердо решивших сражаться до конца
до сих пор она всегда говорила о Ранде только как о Ранде, безо всяких
титулов. - Прошу прощения, но перед тем как оставлю вас наедине, я хотела бы
сказать словечко мужу.
она подступила вплотную к Перрину.
делах, которые вам наверняка неинтересны. - Взяв мужа за отвороты, она
перешла на быстрый шепот, столь тихий, что любому, кроме Перрина, бесполезно
было бы и прислушиваться. Выходит, иногда она помнит о его остром слухе. -
Помни, Перрин, что он не просто друг твоего детства. Он Возрожденный Дракон.
Лорд Дракон. Но и ты - лорд Двуречья. Уверена, ты не посрамишь ни себя, ни
Двуречья.
сдержался, чтобы не расцеловать ее прямо сейчас. От запаха ревности не
осталось и следа.
Дракон", она протянула руку Мин:
удивлением.
распахнулась и высокая женщина в дворцовой ливрее внесла серебряный поднос с
кубками и кувшином, от которого исходил аромат вина и сока медовой дыни.
ее можно было принять за мать или бабушку Чиад. Хмуро покосившись на
уходивших женщин, служанка подошла к ближайшему столу и поставила на него
поднос. На лице ее застыла маска покорности.
она каким-то странным тоном. Перрину казалось, что она вроде бы старается
выказывать почтение, но дается это ей нелегко - при каждом слове словно ком
в горле встает. - Велено было четыре, я четыре и принесла.
совершенства, а дверь за собой она захлопнула со стуком.
кубок с серебряной насечкой, Ранд протянул его Перрину. - А коли и ты не
знаешь, надобно поспрошать Мэта. Я с каждым днем понимаю их все хуже и хуже.
похоже, и вовсе не потел. - А кстати, где он, Мэт? Небось сидит в ближайшей
таверне или с костями в руках, или с девчонкой на коленях.
промолвил Ранд, поставив на стол нетронутый кубок, - Вообще-то он должен
сейчас везти сюда Илэйн. Короноваться. А с нею, хочется верить, и Найнив с
Эгвейн. О Свет, сколько всего надо сделать, чтобы подготовиться к ее
прибытию. - Голова его качнулась, как у загнанного в угол медведя, и он
впился взглядом в Перрина: - Послушай, не съездишь ли ты в Тир? Мне очень
нужно.
форму седла.
сможешь спать в шатре полководца и не садиться в седло, сколько тебе
вздумается.
удастся сохранять рассудок? - подкралась незваная мысль. О Свет, он же
должен дотянуть до Тармон Гай'дон. Перрин отхлебнул сладкого пунша, желая
отогнать горькую мысль. Ну и ну, разве можно так думать о друге.
сказал "нет". Мне нужно поговорить кое с кем здесь, в Кэймлине. Да и Боде с
девочками не мешало бы повидать.
устремил на Перрина суровый взгляд.
легко. Так вот, я сейчас тоже жонглирую чем могу, и приходится мне ох как
непросто. Саммаэль в Иллиане, а где попрятались остальные Отрекшиеся, ведомо
одному Свету. Но мне порой кажется, что они еще не самое страшное. Мятежники
считают меня Лжедраконом, а Принявшие Дракона считают возможным сжигать
деревни от моего имени. Ты слышал о Пророке, Перрин?
лучший полководец, способный противостоять Иллиану, хочет одного - оставить
должность и умереть. Илэйн, если повезет, доберется досюда месяца через
полтора, но я не уверен, что до тех пор здесь не поднимут мятеж. О Свет, а
ведь я хочу передать ей страну в целости и сохранности! Я уж подумывал, не
доставить ли ее самому, но это, пожалуй, худшее, что я мог бы сделать. -
Ранд потер лицо руками и, не отнимая ладоней, повторил: - Самое худшее.
правде говоря, ни та ни другая доверия у него не вызывала.
подальше. Ясно дал понять, чтобы сюда не совались.
Верин да выяснить, что к чему. Ему Айз Седай внушали смутное беспокойство,
но Фэйли вроде бы ладила с ними обеими.
Морейн. Она ведь приехала в Двуречье за нами, в первую очередь за тобой, но
порой, по-моему, готова была убить всех троих - и меня, и тебя, и Мэта.
время, правда, - продолжал Перрин, - сейчас не лучшее время, чтобы
восстанавливать против себя Айз Седай. Я, конечно, не знаю, что нынче
делается в Башне, но...
думает, что меня можно купить, как свинью на рынке, а другая... Что думает
другая, я точно не знаю. Три дня кряду я встречаюсь с их посланницами -
сегодня пополудни встречусь снова - и никак не могу припереть их к стенке.
Они предпочитают спрашивать, а не отвечать на вопросы, и не слишком
радуются, получая от меня не больше ответов, чем дают сами. Во всяком
случае, посланницы Элайды - она новая Амерлин, если ты не слышал, - малость
поразговорчивее, хотя и считают, что мне можно задурить голову льстивыми
словами да реверансами.