потом воздать по справедливости. Осудить и повесить за убийство. Вот это
было бы справедливо. Но ему придется просто умереть. Потому что я его убью.
Лучше завтра. За ночь ярость остынет. Когда он встретится с Равином, то
должен быть хладнокровен. Сейчас же ему хотелось схватиться за саидин, а
затем крушить и уничтожать все вокруг. Асмодианова музыка вновь изменилась,
став мелодией, какую играли в городе во время гражданской войны уличные
музыканты. Ее и сейчас порой можно было услышать, когда мимо проходил
какой-нибудь знатный кайриэнец. "Дурень, что возомнил себя королем".
вылепленным из снега. Он быстро пересек комнату, словно не знал, что
случится в следующую секунду. Он всегда испытывал терпение Ранда, но на этот
раз зашел, пожалуй, слишком далеко. Когда Асмодиан открыл дверь, Ранд вновь
заговорил:
Асмодиана особым изяществом не блистал.
поспешно захлопнул дверь.
двери. - Не ты, Мэт. Мне еще надо тебе кое-что сказать.
двинулись с места, глядя на Ранда.
две у тебя есть. И еще я. Может, я и не знаю столько, как Морейн Седай, но я
так же сильна, как Эгвейн, и я не чужая для этого танца.
он хотя бы отомстит за ее мать. Скорей всего, нет, но, может, тогда ему
удастся простить самого себя. Немножко. Усилием воли Ранд заставил себя не
сжимать пальцы в кулаки.
спросила Эгвейн. - На кулачный бой его вызовешь? Тебе не приходило в голову,
что Равин, раз он нынче назвал себя королем Андора, может оказаться не один?
Что хорошего, коли, когда ты там появишься, какой-нибудь из его охранников
тебе сердце стрелой проткнет?
оказалось, что разговаривать с ней тогда было легче.
одиночку; он никогда прежде не задумывался о том, чтобы кто-то оберегал его
спину, хотя расслышал теперь тихий голосок. Он любит зайти сзади или нанести
удар с флангов. Ранд едва ли вообще мог ясно мыслить. Гнев будто жил
собственной жизнью, подкидывая дрова в огонь, на котором кипела ярость. - Но
не ты. Это опасно. Если хочет, пусть Морейн идет.
двигаясь как одна, и не остановились, пока не оказались настолько близко к
Ранду, что Авиенде пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть ему в
глаза.
раскаленную лаву:
что они поновее?
хочу, Ранд ал'Тор, и не твоя это забота. И никогда так не будет. Запомни это
отныне.
по-прежнему не знал, как отсечь их от Источника. Поэтому они вполне могли
сами поймать его в ловушку. Хорошенькое дельце! Ну и каша заварилась, и все
потому, что им угодно упрямиться.
окажется Семираг или Грендаль? Или Ланфир? Девушки могли бы одолеть одну из
них, но выстоишь ли ты против Ланфир и Равина в одиночку?
опасалась, что, окажись там Ланфир, он в конце концов может и к ней
переметнуться? А что он будет делать, если она и в самом деле там окажется?
А что он может сделать?
уйдете?
Прежде чем двинуться к двери, Авиенда с Эгвейн с нарочитой тщательностью
поправили шали. М-да, лорды и леди стремглав кидались исполнять его
повеления, но от этих такого ни за что не дождешься. Никогда.
смотрела она на Авиенду, вдобавок с улыбкой:
у ребенка конфетку отнять. Иногда это удается, а иногда столько визгу и
криков, что дело того не стоит.
стояла в дверях, истинное воплощение Айз Седай - без признаков возраста, с
темными глазами, готовыми вобрать тебя всего, изящная и стройная, однако
такая царственная, что запросто приказала бы целой комнате королев, даже
если б и искорки направить не могла. Голубой камешек на лбу вновь ловил
солнечный свет. - У тебя получится, Ранд.
к выходу, двигаясь медленно-медленно, чтобы его не заметили.
голову, точно талисман, он повернулся к Ранду:
что так эти дуры поступят, то лучше забудь об этом. Никакой я не
распроклятый герой и быть им не желаю. Моргейз была женщиной симпатичной,
мне она даже нравилась - насколько может нравиться королева. Но чтоб мне
сгореть, Равин есть Равин, и я...
грудь Мэта. - Я знаю, откуда у тебя это взялось. Я ведь там был, помнишь? Я
обрезал ту веревку, на которой тебя повесили. Не знаю точно, что тебе в
башку затолкали, но, чем бы оно ни было, мне это нужно. Клановые вожди
знают, что такое война, но каким-то образом тебе это тоже известно, и,
может, даже получше, чем им. Мне нужны твои знания! Поэтому вот что ты
сделаешь, ты и твой отряд Красной Руки...
Эгвейн остановилась.
и кувыркалось, но она сохраняла голос ровным. - Мы знаем, насколько опасно
противостоять кому-то из Отрекшихся.
что будет на ужин. Получается, она никогда ничего не боится.
очень осторожны, независимо от того, есть рядом Отрекшийся или нет. В
грядущие дни вы обе будете очень нужны Ранду. Вы ловко управляетесь с ним и
его характером - хотя я бы отметила, что ваши методы весьма необычны. Ему
понадобятся люди, которых не отпугивают и не подавляют вспышки его гнева,
которые скажут ему то, что он должен услышать, а не то, что, по мнению
других, ему хочется услышать.
Завтрашний день будет... труден для нас всех.
полосы сумрака на освещенный лампами пятачок и вновь погружаясь в полумрак.
Ночь уже расползалась по затененным переходам дворца, а запасов масла для
светильников было мало.
сейчас поговорить, а есть что-то не хочется.
опочивальне Ранда ал'Тора, когда он туда придет.
в самом деле леди Беревин по коридору за волосы тащила?
нашел их не готовыми. - Судя по тому, как он себя ведет сейчас, они,
вероятней всего, захотят не помочь ему, а укротить его или, по крайней мере,
вышлют своих тринадцать сестер. Сама же Эгвейн станет посредницей между Айз
Седай в Салидаре и Рандом, через Тел'аран'риод связываясь с Найнив и Илэйн,
и ей остается уповать, чтобы те Айз Седай успели зайти слишком далеко в
своих действиях и не посмели пойти на попятную, обнаружив, насколько близок
Ранд к краю пропасти.
Утром же ничего не ешь. На полный желудок плохо танцевать с копьями.