read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



все же находятся более или менее под контролем твоего воображения. В
Нью-Йорке же и пропорции, и воображение твое абсолютно отметаются в
сторону, как не имеющие никакого отношения к реальности.

[Волков:]
А с вами за время житья здесь приключались какие-нибудь
специфически нью-йоркские истории?

[Бродский:]
Нет, просто попадаешь время от времени примерно в те же
катастрофические ситуации, что и в отечестве. А так ничего особенного
не происходило. Но я помню, как мне приснился первый стопроцентно
нью-йоркский, как мне представляется, сон. Приснилось, что мне нужно
отсюда, из Гринвич-Виллиджа, отправиться куда-то на 120-ю или 130-ю
улицу. И для этого мне надо сесть на метро. А когда я подхожу к метро,
то вдруг вижу, что весь этот Бродвей -- то есть отсюда до, скажем,
Гарлема или даже дальше -- поднимается и становится вертикально! То
есть вся эта длинная улица внезапно превратилась в жуткий небоскреб. И
поэтому метро перестает быть метро, а становится лифтом. И я поднимаюсь
куда-то, ощущая при этом, что Бродвей становится на попа! Это было
потрясающее ощущение! Вероятно, тут была какая-то эротика. И доехав
таким образом до 120-й улицы, я выхожу из лифта на перекресток, как на
лестничную площадку. Это был совершенно новый для меня масштаб сна.

[Волков:]
Я, кстати, хотел спросить -- есть ли, по-вашему, разница между
эротикой европейской и американской?

[Бродский:]
Насколько я могу судить, являясь, как бы это сказать, субъектом,
как, впрочем, и объектом этого дела -- никакой особенной разницы нет.
Может быть, люди здесь менее склонны к резиньяции, но это, я думаю,
сейчас довольно-таки универсальное явление.

[Волков:]
Еще один момент, для человека из России довольно-таки диковинный. В
Нью-Йорке по официальным данным не менее двадцати процентов населения
-- гомосексуалисты. А здесь, в Виллидже, я думаю, пропорция обратная,
то есть гетеросексуалов не больше двадцати процентов. И к этому,
насколько я могу заметить, эмигранты из России привыкают не сразу. Но
привыкают. Недавно мы с Марианной гуляли по нашему району, недалеко от
Линкольн-центра. Было хорошее воскресное утро, солнышко светило,
парочки влюбленные шли навстречу одна за другой. И, глядя на них, я
подсознательно испытывал какое-то неудобство. Что-то казалось мне
непривычным. А дело в том, что большинство парочек были -- мужчина и
женщина. Между тем как я уже привык к тому, что если идет парочка
навстречу, то это обязательно -- мужчина и мужчина. Потому что
сексуальная демография нашего района уже приближается к
гринвич-виллиджской.

[Бродский:]
В этой области, как и везде, Нью-Йорк -- "самый-самый". Вот тут у
меня рядом -- Кристофер-стрит, самая главная улица по этой части в
Штатах и, тем самым, в мире. Но на меня это никакого особенного
впечатления не производит. Здесь огромное количество девиц, и, в общем,
на меня хватает.

[Волков:]
Вам когда-нибудь здесь, в Гринвич-Виллидже, мужчина предлагал союз
да любовь?

[Бродский:]
Ни разу. Только однажды очень пьяный негр стал, значит, излагать
мне все это дело. Но исключительно, я думаю, по соображениям пьяного
красноречия, а не в порыве любовных чувств.

[Волков:]
В Нью-Йорке образовалась довольно-таки значительная русскоязычная
община. Становится ли колония языковая также и артистической колонией?
Ощущаете ли вы, что взаимная потребность в общении увеличивается?

[Бродский:]
В моем случае каких-то качественно новых приобретений -- в смысле
дружбы -- среди соотечественников нет. Единственный человек, с которым
я был мало знаком в России,-- это Миша Барышников. Здесь мы с ним
видимся довольно часто -- просто потому, что он совершенно потрясающий
человек. Человек потрясающего ума и интуиции. Человек, который --
помимо всего прочего! -- знает стихов на память гораздо больше, чем
я... Вообще, теоретически, вся эта идея -- артистической колонии --
абсолютно фиктивная. Эта идея выросла из традиции XIX века. В Америке
такое просто немыслимо, противоестественно. То есть идет против
естества страны. Потому что идея богемы, идея колонии артистов
возникает только в централизованном государстве. Она возникает как
зеркальное отражение этой централизации: чтобы сомкнуться, чтобы
противостоять. Поэтому идея богемы, по-моему, может выжить только в
современной Москве. Поскольку более централизованного государственного
аппарата, чем там, в данный момент просто не существует. То есть Москва
-- это пока что имперская столица, действительно. Ведь в чем идея
артистической колонии? В противостоянии поэта и тирана. А это возможно
только тогда, когда, скажем, вечером в опере они встречаются. Тиран
сидит в ложе -- поэт в партере. Он представляет себя карбонарием, в
воображении своем он вытаскивает револьвер. А вообще-то он бормочет
нечто сквозь зубы и бросает гневный взгляд. Вот и вся идея богемы.
Существует другая идея. Идея объединения людей эстетического -- в
принципе конечно же этического -- знания. Как ирландские монахи,
которые пытались сохранить знание, культуру, литературу, язык. То, что
происходит сегодня -- и в России, и здесь,-- с этим на самом-то деле не
имеет ничего общего. Хотя все мы помним, что Россия -- страна с
огромными ресурсами, с невероятными человеческими возможностями. И
какой бы отток культуры, интеллигенции из нее ни происходил, она рано
или поздно из своих недр что-нибудь эдакое выдаст и всех удивит. Это,
если угодно, количественный эффект. Это просто огромная страна,
огромная культура. А в том, что касается литературы,-- один из самых
грандиозных языков. И поэтому совершенно неизбежно, что в недрах этого
языка возникнут явления, которые всех нас будут сводить с ума.
Независимо от того, где будет находиться человек, говорящий или пишущий
на этом языке -- в Москве, Питере, Париже или Нью-Йорке.

[Волков:]
А как вы с Барышниковым здесь встретились?

[Бродский:]
Это очень странно, но как мы встретились я, ей-богу, не могу
вспомнить. Но одно могу сказать: он на меня произвел -- и производит --
колоссальное впечатление. Причем вовсе не своими качествами танцовщика,
тем более, что в этой области я специалистом ни в коем роде не являюсь.
А прежде всего -- своим совершенно невероятным природным интеллектом. Я
вообще отношусь к людям, которые меня моложе, с некоторым -- как бы это
сказать? Ну, как старшеклассники относятся к приготовишкам? Такой
взгляд сквозь пальцы, да? А Барышников моложе меня почти на десять лет.
Но Барышников -- это существо абсолютно уникальное. Он родился день в
день с Вольфгангом Амадеем Моцартом. И у них, я думаю, масса общего.
Вообще же, если говорить о людях, с которыми меня судьба и
обстоятельства свели вне России, то это, в первую очередь, Оден. Это
Стивен Спендер, Сюзен Зонтаг, Дерек Уолкот, Чеслав Милош, сэр Исайя
Берлин... Вот знакомства, за которые я благодарен судьбе в связи со
своим перемещением в пространстве. Имея в виду профессиональные,
литературные дела. И это Барышников, если говорить не о литературе, а о
чисто человеческих отношениях. Вот имена, которые сразу же приходят в
голову, если иметь в виду людей, которые пользуются определенной
известностью. Но меня-то как раз в них интересует не столько их
известность или деятельность, сколько какие-то иные их качества. Хотя и
естественно смотреть на человека сквозь призму его деятельности. Но на
Барышникова, между прочим, я сквозь призму его деятельности не смотрю.

[Волков:]
Здесь я познакомился с рядом незаурядных людей, в разное время
бежавших из России. И в разговорах с ними выяснил, что побег для них --
страшная психологическая травма, незаживающая рана, даже если с того
дня прошло шестьдесят лет. Некоторые стараются эту травму скрыть.
Другие, напротив, охотно ее "психоанализируют". Вас из России
фактически выслали. Мы с Марианной -- просто уехали, хотя и не без
существенных неприятностей. И это тоже было травмой. И боль до сих пор
не прошла. Барышников совершил побег. Вы с ним говорили об этом?
Обсуждали эту проблему с психологической точки зрения?

[Бродский:]
Мы говорили об этом, Миша рассказывал, как это произошло. Но
психологизировать и тем более обобщать тут трудно, потому что всякий
раз это, видимо, происходило определенным, уникальным образом.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 [ 196 ] 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.