Впрочем, от этого он, пожалуй, был не в убытке: Риго, правда, не оставлял
нигде шкатулки с документами, по зато везде оставил долги и такую дурную
память о себе, что один звук его имени - единственное, что оказывалось
понятным в речах мистера Миглза, - неизменно вызывал бурю гнева и нареканий.
В четырех случаях мистера Миглза пытались даже передать в руки полиции,
называя его аферистом, мошенником и вором; каковые обидные наименования он
принимал с любезнейшей улыбкой, не догадываясь о том, что они значат; и,
шествуя под руку с Мамочкой к дилижансу или пакетботу, неумолчно болтал с
веселой непринужденностью истинного британца.
языков, мистер Миглз вел свои поиски как человек умный, проницательный и
настойчивый. Хотя он добрался до самого Парижа, так и не обнаружив никаких
следов Бландуа, бодрость духа его не покидала.
ничего, но зато чем ближе к Англии, тем ближе к бумагам, я в этом уверен.
Здравый смысл подсказывает, что он их держал где-то, где их не могли достать
те, кто в них заинтересован, но где сам он, в случае надобности, мог достать
их без промедления.
говорилось, что ей удалось навести мистера Кленнэма на разговор об этом
человеке, которого уже нет в живых; и, узнав, что мистер Миглз желал бы
получить о нем некоторые сведения, мистер Кленнэм просил ее сообщить мистеру
Миглзу, что его знала мисс Уэйд, ныне проживающая в Кале, по такому-то
адресу.
мистер Миглз позвонил в надтреснутый колокольчик у трухлявой калитки, и
калитка со скрипом отворилась, и крестьянка в белом чепце вышла навстречу и
спросила: "Эй, сэр! Мистер! Вам кого?" Услышав английскую речь, мистер Миглз
пробормотал себе под нос, что, слава богу, в Кале проживают здравомыслящие
люди, и дружелюбно ответил: "Мисс Уэйд, голубушка!" - после чего был
незамедлительно проведен к мисс Уэйд.
откашлявшись. - Надеюсь, вы в добром здравии, мисс Уэйд?
или кого-нибудь из близких к нему лиц и прямо спросила, чему она обязана
честью снова видеть его у себя. Мистер Миглз тем временем огляделся по
сторонам, но никакой шкатулки не приметил.
вкрадчивым, чтобы не сказать заискивающим, тоном. - Вы как будто можете
пролить свет на одно пока неясное для меня обстоятельство. Надеюсь, наши
маленькие разногласия давно забыты. Что было, то прошло. Помните мою дочку?
Как время летит! Она уже мать!
предметов разговора. Он помолчал, ожидая изъявлений интереса, но так и не
дождался.
холодно спросила она после некоторого молчания.
вашей природной доброте...
природную доброту рассчитывать не стоит.
перейдем к делу. - Мистер Миглз чувствовал уже, что его окольный подход
ничуть ему не помог. - Я слыхал от моего друга мистера Кленнэма, который, к
моему прискорбию - и, верно, вашему тоже, - серьезно болен...
несчастного случая в Лондоне. Нет, нет, поймите меня правильно! Я знаю, что
это было всего лишь случайное знакомство, - добавил мистер Миглз, искусно
предупреждая возглас негодования, который явно готов был сорваться с уст
мисс Уэйд. - Я все очень хорошо знаю! Всего лишь случайное знакомство. Но
вот о чем я хотел бы спросить вас. - В голосе мистера Миглза снова зазвучали
вкрадчивые нотки. - Когда он последний раз возвращался в Англию, не дал ли
он вам на сохранение шкатулку или сверток с бумагами - или, может быть,
просто пачку бумаг - с тем, что в скором времени вернется за ними? Ответьте,
прошу вас, это очень важно.
мистера Кленнэма, и для некоторых других. Я совершенно уверен, - продолжал
мистер Миглз, в мыслях которого первое место неизменно принадлежало Бэби, -
что вы не можете дурно относиться к моей дочери; никто не может. Так вот,
это и для нее важно, поскольку дело касается особы, с которой она связана
тесной дружбой. Вот почему я позволил себе обеспокоить вас, и снова повторяю
свой вопрос: давал этот человек вам что-либо на сохранение?
засыпать меня вопросами относительно человека, которого я однажды наняла для
особого поручения, заплатила ему за труды и больше его в глаза не видела.
такого, ведь это самый простой вопрос, и вам решительно не из-за чего
сердиться. Бумаги, о которых идет речь, не принадлежали этому человеку, были
им мошеннически присвоены и могут навлечь незаслуженные неприятности на
того, у кого они находятся, так как законные владельцы, естественно, ищут
их. Он проезжал через Кале, направляясь в Лондон, а у него были веские
причины не брать документы с собой, но оставить их там, где ему легко будет
получить их в случае надобности; доверить же их человеку своей породы он бы
не решился. Скажите же, не у вас ли эти бумаги? Даю вам слово, я меньше
всего на свете хотел бы вас обидеть. Мой вопрос обращен лично к вам, но не
потому, что вы - это вы. Я мог бы обратиться с ним к кому угодно, да и
обращался уже не раз. Не у вас ли эти бумаги? Не оставил ли он их вам на
сохранение?
бумаг этот человек мне не оставлял, и я ничего о них не знаю.
поделаешь. Прошу извинить за беспокойство. Как Тэттикорэм, мисс Уэйд?
Здорова ли она?
к сведению. - Никак я, видно, от нее не отделаюсь. Может, если рассудить
хорошенько, не надо было, в самом деле, давать девочке такое звонкое имя. Но
когда от всего сердца хочешь кому-либо добра, так ведь не всегда рассуждаешь
при этом. Передайте ей привет от старого друга, мисс Уэйд, - если у вас нет
возражений.
комнаты, которую его доброе лицо озаряло, точно солнце, поспешил вернуться в
гостиницу, к ожидавшей его миссис Миглз. "Плохо дело, мамочка, - сказал он
ей, - опять неудача". В тот же вечер лицо мистера Миглза сияло уже на
пакетботе, плывшем в Лондон, а назавтра оно озарило тюрьму Маршалси.
тюрьмы, дежурным сторожем оказался верный Джон. Он им сказал, что мисс
Доррит сейчас нет в тюрьме; но она была утром и вечером придет опять, она
каждый вечер приходит. Здоровье мистера Кленнэма поправляется медленно;
Мэгги, миссис Плорниш и мистер Баптист по очереди ухаживают за ним. Мисс
Доррит непременно придет до закрытия ворот. Если угодно, они могут подождать
ее наверху, в квартире смотрителя, где ей отведена комната на это время.
Опасаясь взволновать больного своим неожиданным появлением, мистер Миглз
решил дождаться Крошки Доррит, и супруги поднялись в указанную им комнату,
окно которой выходило на тюремный двор.
подступили к горлу слезы, а мистер Миглз почувствовал, что ему не хватает
воздуху. Он принялся расхаживать из угла в угол, отдуваясь и усиленно
обмахиваясь носовым платком - от чего только задыхался еще больше. Вдруг
скрип отворяемой двери заставил его оглянуться.
Мамочка, да ты взгляни! Тэттикорэм! Она самая. А в руках она держала
железную шкатулку примерно в два квадратных фута величиной. Точно такую
шкатулку видела Эффери Флинтвинч в первом из своих снов - ей тогда
приснилось, будто Двойник взял эту шкатулку под мышку и унес из старого
дома. И Тэттикорэм поставила ее на пол у ног своего прежнего господина; и
Тэттикорэм сама бросилась на колени рядом с нею и, плача, не то от горя, не
то от радости, твердила:
госпожа; вот то, что вы искали!
заперли в соседней комнате, чтобы я вас не видела. Но я слышала, как вы
спрашивали про эту шкатулку и как мисс Уэйд отвечала, что ничего не знает; а
он при мне передавал ее мисс Уэйд на сохранение; и вот я дождалась, когда
она ляжет спать, взяла шкатулку и унесла. И теперь она у вас!
задохнувшись. - Но как же ты очутилась в Лондоне?
закутавшись шалью. А когда вы на пристани взяли экипаж, я взяла другой и
поехала следом за вами. Мисс Уэйд ни за что не отдала бы вам шкатулку, раз
вы сказали, что она нужна кому-то; скорей бросила бы ее в море или сожгла.
Но теперь она у вас!
вас!"
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Херберт Фрэнк