полагала, будто он за честью гонится; это она всегда одобряла. Что-то из
сказанного ею потревожило его память, потом вернулось вновь, обдав холодным
ознобом. Везение самого Великого Повелителя. Мэт много раз слышал эти слова
- но несколько иначе. Везение самого Темного.
чтобы эта мысль уменьшила в его душе тяжесть содеянного. Лицо Мелиндры он
будет помнить до могилы.
Золотые пчелы на жадеитовой рукояти. Даже не глядя на нее, Мэт готов был
спорить, что там их девять. Девять золотых пчел на зеленом поле. Герб
Иллиана. Где правит Саммаэль. Неужели Саммаэль его боится? Как вообще
Саммаэль мог узнать? Всего несколько часов прошло, как Ранд попросил Мэта -
сказал ему - о Тире. Сам Мэт еще не знал, как поступит. Может быть, Саммаэль
ничем рисковать не хочет? Верно. Один из Отрекшихся - и вдруг испугался
игрока, которому в башку набили кучу знаний о битвах и сражениях, всяких
воспоминаний, принадлежавших другим людям? Что за нелепость!
Приспешница Темного, что она решила его убить из какого-то каприза, что нет
никакой связи между жадеитовой рукоятью, украшенной золотыми пчелами, и
вероятным отъездом Мэта в Тир, где он должен возглавить поход против
Иллиана. Да, мог бы - будь он непроходимым тупицей. Всегда лучше перебдеть,
так он обычно говаривал. Один из Отрекшихся взял его на заметку. Теперь-то
Мэт точно не стоит в тени Ранда.
подбородок на колени. Глядя на лицо Мелиндры, он пытался решить, как
поступить дальше. Когда в дверь постучала принесшая ужин служанка, он
крикнул, чтобы она уходила. Меньше всего ему сейчас хотелось думать о еде.
Итак, что же делать? Как бы Мэту хотелось избавиться от ощущения, будто в
голове его закрутились, покатились игральные кости.
зашнуровывать рубашку. Лучи раннего утреннего солнца врывались в
прямоугольные арки, выходящие на балкон спальни; хотя на окнах и висели
тяжелые зимние портьеры, они были подвязаны, чтобы впустить ветерок. Он
должен выглядеть презентабельно, когда убьет Равина. Эта мысль точно
высвободила пузырь ярости, всплывший откуда-то из живота. Ранд загнал его
обратно. Он должен быть презентабельным и спокойным. Хладнокровным. И
никаких оплошностей.
которая сидела на скатанном тюфяке у стены, под гобеленом, изображающим
невероятно высокие золотые башни. Ранд предлагал поставить в комнате вторую
кровать, но девушка заявила, что ей слишком мягко спать на перинах. Сейчас
она пристально глядела на него, позабыв про сорочку в своей руке. Во время
бритья Ранд предусмотрительно не вертел головой, давая ей время одеться,
однако, не считая белых чулок, на Авиенде и ниточки не было.
коснулось ее тела, стройная и мускулистая, однако эти линии и округлости
преследовали Ранда в снах. В первый раз Ранд позволил себе прямо взглянуть
на Авиенду, когда она без стеснения выставляла себя напоказ, однако она
будто и не замечала этого. Девушка не сводила с него больших зелено-голубых
глаз.
Сомару или Ламелле. И я не просила их ни приглядывать за тобой, ни делать
что-либо, даже если бы ты споткнулся. Это они сами так решили.
на руках, точно младенца, унесут.
обещание меня не позорить. Авиенда улыбнулась.
потребуется, то ради твоего же блага... - Она улыбнулась шире.
девушку взглядом с головы до пят.
выказывала и тени замешательства - об этом и речи не было, но сейчас девушка
посмотрела на себя, проследив за его взглядом, и покраснела. Вдруг ее
окружило размытое пятно темно- коричневой шерсти и белого алгода, столь
стремительно превращаясь в одежду, что Ранд чуть было не решил, будто без
Силы тут не обошлось.
переговорил? Скольких ты с собой берешь? Вчера поздно вечером ты куда-то
уходил. Кто еще идет с нами? Надеюсь, никто из мокроземцев. На них ты
положиться не можешь. Особенно на древоубийц. А ты и в самом деле за час нас
в Кэймлин перенесешь? Это похоже на то, что я сделала тогда, ночью, когда?..
То есть я хочу сказать, как ты это сделаешь? Я не люблю доверяться тому, что
мне неизвестно самой и чего я не понимаю.
ним глазами встречаться?
правде сказать, мало понравился, но они смотрели на все с точки зрения
джиитох и считали, что иного выбора у него нет. Они по-быстрому обсудили
предложение Ранда, согласились, а после перевели разговор на другие темы.
Ничего, что имело бы отношение к Отрекшимся, к Иллиану или вообще к
сражениям. Женщины, охота, можно ли сравнить кайриэнское бренди с оосквай,
каковы достоинства табака мокроземцев по сравнению с тем, что выращивают в
Пустыне. На час Ранд почти позабыл, что ждет его впереди. Он надеялся, что
каким-то образом Пророчество Руидина неверно, что он не уничтожит этих
людей. Потом к нему пришли Хранительницы, делегация более чем из пятидесяти
человек, о которой его предупредила сама Авиенда и которую возглавляли Эмис,
Мелэйн и Бэйр или, наверно, Сорилея - имея дело с Хранительницами Мудрости,
подчас затруднительно определить, кто у них старшая. Они пришли не за тем,
чтобы разговорами из Ранда что-то выудить - опять джиитох, - но чтобы
убедиться, что он понимает: его долг перед Илэйн не перевесит обязательства
перед Айил; и продержали его Хранительницы в зале до тех пор, пока не сочли
свою миссию выполненной. Пришлось выдержать беседу с ними, иначе ему
пришлось бы их всех сдвинуть с пути, чтобы до двери добраться. Когда они
того хотели, эти женщины не обращали внимания на крик точно так же, как
Эгвейн.
айильцы. - Если повезет, Мейлан с Марингилом и остальные лорды узнают, что
он ушел, только после его ухода. Если у Башни имеются в Кайриэне шпионы, то,
возможно, они есть и у Отрекшихся. И как Ранд может доверить секреты людям,
которые даже восход солнца обязательно пытаются использовать в Даэс Деимар?
канителью куртки из превосходной шерсти, великолепно подходящей для
королевского дворца, в Кэймлине ли, в Кайриэне ли - эта мысль позабавила
его, но как-то отстранение, печально, - Авиенда уже почти оделась. Ранд
изумился, как ей удалось влезть в одежду столь быстро и чтобы все оказалось
на месте.
просверлить у него в голове дырку, но тон ее был бесцеремонен.
Ранд ал'Тор, ни одна из вертихвосток-древоубийц не будет царапаться в полог
твоей палатки.
Нельзя же леди избивать! У меня с этим людом и без того хлопот
предостаточно. Ни к чему мне, чтоб еще ты дров наломала.
Хранительница Мудрости, - рассудительно добавила девушка. - Этим утром
сидеть ей будет больно, но синяков ее не видно. Через денек, отдохнув, она
сможет выйти из своих комнат. И теперь она знает, что к чему. Я сказала ей:
если она опять побеспокоит тебя - как угодно, я приду и потолкую с ней еще
разок. И подольше. Когда теперь ты ей что-нибудь велишь сделать, она
поступит так, как ты скажешь. Ее пример послужит наукой другим. Ничего иного
древоубийцы не понимают.
обращаться с Колавир подобным образом, но способ Авиенды может и сработать.
Или отныне Колавир и прочие будут действовать намного хитрее и изощреннее.
Авиенду, быть может, последствия не волновали, тем более не волновало, как
этот поступок на ней самой скажется - Ранда бы удивило, если б она
задумалась о подобной возможности. Однако женщина, являющаяся главой
могущественного Дома, - не то же самое, что юная особа знатного рода
меньшего ранга. Что бы после ни вышло у благородной девицы с Рандом, скорей
всего, Авиенда подстерегла бы ее в каком-нибудь темном коридоре и вздула раз
вдесятеро хлеще, чем Колавир, если не хуже.
кар'а'карн.
Березин Федор
Шилова Юлия
Василенко Иван
Пехов Алексей
Перумов Ник