этим всякий согласится. Только дурак может оспаривать это. Вы только
посмотрите на величину его шляпы! Шляпа эта прикрывает мозг весом в
шестьдесят унций - мощную машину, богом клянусь, работающую без заминки и
дающую отличный продукт. Покажите мне машинное здание, и я вам определю
размеры машины. Но при этом он - прирожденный шарлатан! Вы ведь помните,
что я однажды уже сказал ему это в лицо. Прирожденный шарлатан, который
умеет ловко выдвигаться посредством своего рода драматических трюков. В
настоящее время все спокойно, вот почему наш приятель Челленджер полагает,
что сможет опять обратить на себя внимание общества. Не думаете же вы, что
он серьезно верит во всю эту чепуху насчет изменения в эфире и угрозы,
нависшей над человеческим родом? Что может быть глупее всей этой
дребедени?
хохота. Я пришел в гнев, когда услышал, в каком тоне он говорит о
Челленджере. Было совершенно неприлично так говорить о человеке, которому
мы обязаны были своею славою. Я хотел уже гневно ответить ему, когда меня
опередил лорд Джон.
и через десять секунд вы лежали на обеих лопатках. Я считаю, профессор
Саммерли, что он сильнее вас и что вам было бы лучше всего посторониться
перед ним и не задирать его.
ни были его недостатки, он откровенный, прямой человек и никогда не стал
бы говорить о своих спутниках что-нибудь дурное за их спиной.
он, приветливо улыбаясь, похлопал по плечу профессора Саммерли. - Вот что,
Herr Professor, не будем ссориться, мы ведь слишком много пережили вместе!
Но Челленджера не трогайте, потому что этот молодой человек и я
неравнодушны к старику.
холодно, как лед, и он не переставал дымить своей трубкой.
научных вопросах я придаю ровно столько же значения, сколько вы придавали
бы моему мнению, например, насчет нового охотничьего ружья. У меня есть
свое мнение, сударь мой, и я умею его отстаивать. Неужели же потому, что я
однажды ошибся, я должен на веру принимать все, чем этот человек желает
нас угощать, хотя бы это была невозможная чушь, и не имею права на
собственное суждение? Уж не нужен ли нам некий научный папа, чьи
непогрешимые заключения должны быть принимаемы без возражений бедной,
смиренною паствой? Заявляю вам, господа, что у меня самого есть голова на
плечах и что я считал бы себя снобом и рабской душонкою, если бы не
шевелил собственными мозгами. Раз это доставляет вам такое удовольствие,
то сделайте милость, верьте в линии Фраунгофера и в то, что они
расплываются в эфире, и во всю остальную дичь, но не требуйте, чтобы люди
старше и опытнее вас сумасбродствовали вместе с вами. Разве не ясно как
свечка, что если бы эфир изменился, как он предполагает, то это отразилось
бы гибельно на здоровье людей и сказалось бы и на нас самих? - Он
рассмеялся, шумно торжествуя по поводу собственной аргументации. - Да,
господа, в этом случае мы бы не сидели здесь в поезде железной дороги,
мирно обсуждая научные вопросы, а замечали бы явные признаки отравления.
Но скажите, пожалуйста, в чем усматриваете вы признаки этого "яда", этого
"космического разложения"? Отвечайте мне на это, господа! Отвечайте! Нет,
я прошу вас не увиливать, я настаиваю на ответе!
вызывающее.
если бы точнее были осведомлены о положении вещей.
дерзким замечанием?
том, что на Зондских островах внезапно погасли маяки.
больше приходя в ярость. - Неужели же вы не можете понять, что эфир, если
мы даже на мгновение согласимся с идиотской теорией Челленджера, есть
вещество равномерной консистенции и что состав его на другом конце земли
не может быть другим, чем здесь, у нас? Неужто вы могли хоть на секунду
предположить, что существует особый эфир для Англии и особый для Суматры?
Уж не думаете ли вы, чего доброго, что эфир Кента во многих отношениях
лучше, чем эфир графства Серрей, по которому мы в данный миг проезжаем?
Поистине легковерие и невежество профанов беспредельны. Мыслимо ли вообще,
чтобы эфир на Суматре обладал губительными свойствами, лишившими сознания
население целой страны, тогда как эфир наших зон не оказывает ни малейшего
влияния на наше самочувствие? О себе, во всяком случае, я могу только
сказать, что телесно и духовно никогда не чувствовал себя лучше, чем
теперь.
доводилось слышать, что научные достижения одного поколения часто
признаются ошибочными уже в следующем поколении. И в конце концов не нужно
обладать особенно острым умом, чтобы сообразить, что эфир, о котором мы в
сущности очень мало знаем, в различных частях света мог бы на себе
испытывать влияние местных условий и что поэтому в отдаленном конце земли
обнаруживается действие, которое только позже обнаружится, пожалуй, и у
нас.
Саммерли. - Так и свиньи "могли бы" летать. Да, сэр, они "могли бы"
летать, но не летают. Спорить мне с вами, право же, излишне. Челленджер
заразил вас обоих своим сумасшествием, и вы разучились здраво рассуждать.
С таким же успехом я мог бы вести разговор с подушкою в этом купе.
со времени нашей последней встречи ваши манеры нисколько не улучшились, -
сказал резко лорд Джон.
Саммерли. - Не правда ли, это не очень приятное чувство, когда тебе
указывают, что громкое имя не мешает быть чрезвычайно невежественным
человеком?
моложе, вы бы не осмелились говорить со мною в таком тоне.
козлиной бороды.
старости, так и в молодости я еще ни разу в жизни не колебался говорить
то, что думаю, прямо в лицо невежественным дуракам, - да, сэр, -
невежественным дуракам. И этой привычке я не изменю, хотя бы вы носили все
титулы, какие только могут изобрести рабы и присвоить себе ослы.
сдержал себя и с горькой усмешкою откинулся на спинку сиденья, скрестив
руки на груди. Весь этот выпад произвел на меня чрезвычайно тягостное и
неприятное впечатление. Волною пронеслись у меня в голове воспоминания о
сердечной дружбе, о временах радостной жажды приключений, обо всем, за что
мы страдали, чего добивались и чего достигли. И вот до чего дошло теперь -
до выпадов и оскорблений! Я вдруг расплакался; я громко и безудержно
всхлипывал и совсем не мог успокоиться. Мои спутники с удивлением смотрели
на меня. Я закрыл лицо руками.
каким-то странным.
улучшились, - сказал Саммерли. - Мне тоже бросилось в глаза ваше поведение
уже при нашей встрече. Не тратьте на него попусту своего участия, лорд
Джон: происхождение, этих слез - чисто алкоголическое. Человек этот
чересчур много выпил. Впрочем, лорд Джон, я вас только что назвал
невежественным дураком, и это не совсем хорошо с моей стороны. Это мне
напомнило, однако, об одном из моих талантов, которым я раньше владел,
довольно забавном, несмотря на его заурядность. Вы знаете меня только как
серьезного ученого. Поверите ли вы, что я когда-то пользовался репутацией
отличного имитатора звериных голосов? Мне удастся вас, пожалуй, приятно
поразвлечь. Не позабавило ли бы вас, например, если бы я запел петухом?
бы меня.
бурный восторг. Вы позволите?
Саммерли отложил в сторону трубку и во время дальнейшего путешествия
занимал нас - или, вернее, хотел занимать - подражанием целому ряду
птичьих и звериных голосов, и это было так комично, что мое слезливое
настроение вдруг перешло в свою противоположность; короче говоря, я
смеялся без конца и не мог перестать, смеялся судорожно, истерически, сидя
перед этим обычно столь степенным ученым и слушая, как он передразнивает
важного, самонадеянного петуха или собачонку, которой прищемили хвост.
Лорд Джон протянул мне газету, на полях которой написал: "Бедняга! Совсем
спятил с ума!".
показалось мне весьма милым и занимательным. Тем временем лорд Джон
наклонился ко мне и принялся рассказывать нескончаемую историю про
какого-то буйвола и индийского раджу, в которой я не мог уловить никакого
смысла. Профессор Саммерли только что защебетал канарейкой, а лорд Джон
достиг, казалось, кульминационной точки в своем повествовании, когда поезд