самый отлив, последние несколько футов мне пришлось буквально тащить
шлюпку, изо всех сил нажимая на весла и задевая килем скользкое дно. Мы
высадились, и я закрепил причальный канат.
огоньки поселка. На вершине приветливо светились окна Опытной Станции и
"Клуба". Я увидел, как мимо прошмыгнул в своем черном одеянии его
преподобие Борд, похожий на хищную ночную птицу.
приглашение не относится именно ко мне. Тебе просто хочется, чтобы тебя
увидели с молоденькой. Это лестно для твоего хвастливого "я".
илом. Я мысленно прикинул, до какого же места вода поднимется в пик, через
две недели, и от всей души пожелал, чтобы оценка в сто футов не оказалась
чересчур оптимистичной. В смутном беспокойстве я взял Джейн за руку и
отвел ее вверх по холму за отметку последнего прилива. Мы остановились и
посмотрели вниз на воду, до которой было, по меньшей мере, пятьдесят
футов.
руку. - Однако серьезно, Марк, что хорошего, по-твоему, в том, что ты все
вечера торчишь в "Клубе"? Почему не пойти домой, выпить чашку кофе,
почитать или езде что-нибудь? - В свете, падавшем из окон, я заметил, что
она улыбнулась, осмыслив забавную сторону этого предложения. - Попозже я
приведу Алана и мы все вместе пообедаем.
есть занятия получше, чем сопровождение приличия ради парочки молодых
влюбленных.
только секс и больше ничего. - Она рассмеялась. - Ну, как знаешь... До
завтра.
дальше. Теперь, когда перспектива выпивки сделалась реальной, появились
мысли о том, что за этим последует. Буду сидеть в ярко освещенном зале со
стаканом в руке, перекидываясь от случая к случаю парой слов с коллегами,
но больше прислушиваясь к разговорам независимых колонистов и вставляя
резкие замечания в надежде спровоцировать их на разговор о том, о чем
последние шесть месяцев все избегали говорить. И буду приходить в
отчаяние, потому что они откажутся говорить, так как думают, что об этом
не хочу говорить я...
коснется Шейлы. Но без широкого обсуждения мне никогда не прояснить это
дело. Они всегда будут с жалостью смотреть на человека, чью будущую жену
нашли мертвой за три дня до свадьбы. Я хотел, чтобы они забыли об этом.
сплетничают, пересказывают слухи и строят догадки, и в обычном разговоре
от случайного намека может вдруг всплыть неожиданная правда.
2
ленчем. Не продохнуть от табачного дыма и разнообразных акцентов.
Наш"Клуб" нынче популярен - а все благодаря Джону, управляющему. Он
несколько лет назад прибыл с Земли полный идей, касающихся того, как
должен выглядеть бар.
комиссионных за выручку, - он все равно отдает все силы процветанию
заведения. В результате независимые колонисты Риверсайда признали "Клуб"
своим и стали лучше относиться к Опытной Станции. Ну а я, оценив это,
никогда не противился частым заявкам Джона на новое оборудование, и теперь
всю первоначальную обстановку - больничного вида пластмассовую мебель,
поставленную по правительственному заказу, - сменили удобные мягкие
изделия производства новой фабрики в Старой Гавани.
в замене старой вывески, гласившей: "НАПИТКИ. Лица, не достигшие
четырнадцати лет, не допускаются. Музыка и танцы запрещаются" - доской с
изображением риверсайдского траулера и текстом: "Добро пожаловать в
Риверсайдский Клуб". Джон - всеобщий любимец и прекрасно ладит с нашим
единственным полицейским, скромным малым Кларком.
спиной о стойку, осматривая зал. Большинство постоянных посетителей были
уже на месте, причем сотрудники Станции самым похвальным образом смешались
с независимыми колонистами.
психиатра, и Дона Маккейба - рыжего человека с необычным акцентом, недавно
прибывшего с Земли и, судя по всему, входившего в группу Дженкинса. Эти
двое сидели спиной к окну и о чем-то негромко беседовали; в окне за ними
круто спускались к реке купола поселка. Начался прилив, и вода поднялась,
пожалуй, футов на шестьдесят выше ординара; ближайшая к реке часть поселка
уже эвакуировалась. В самом низу над водой выступало несколько куполов,
похожих на опрокинутые вверх дном лодки.
ярость или еще как-нибудь свихнемся. На мой взгляд, они зря теряли время.
Я чувствовал легкое похмелье, и у меня просто не хватило бы энергии, чтобы
впасть в ярость.
и проревел в ухо приветствие. Это оказался Пол Блейк, двадцати лет,
одинокий, самоуверенный и сегодня совершенно непереносимый. Я огрызнулся и
отвернулся.
спросил Джон Толбот, перегнувшись через стойку.
правительственное разрешение на реквизицию траулеров, и совсем другое -
привести его в исполнение и убедить рыбаков выйти завтра в море. То есть
уже сегодня. Я заметил, что кое-кто из них пил не переставая. Сегодняшний
поход вниз по реке будет не из легких.
Риверсайда. Его ферма стоит на самой паршивой земле в округе, и ни для
кого не секрет, что ему с его тощими аркоровами не удается выполнить
квоту. И все-таки у него всегда водятся наличные. Чем он зарабатывает на
жизнь, не знает никто и меньше всех - как я подозреваю - налоговое
управление.
Нет ничего лучше пива в полдень, чтобы снять похмелье... Одно только
плохо, - добавил он с преувеличенной серьезностью. - Есть опасность
перебрать.
рыбаками. Из политических соображений полезно, чтобы тебя почаще видели
болтающим с независимыми колонистами, да и просто хотелось поговорить о
чем-нибудь, кроме работы. Наши энергичные молодые ученые со Станции все
время говорят о рыбе, думают о рыбе и даже - я видел собственными глазами
- эту рыбу едят. Впрочем, есть и исключения: несколько сотрудников
сельскохозяйственного отдела, чьи мысли, как спутник, вертятся вокруг
аркоровы - аркадийского травоядного. Хотя моя специальность - море,
оказалось, что я уже знаю кучу всего и об аркорове.
отреагировали вяло. Разговор угас, как догоревшая свечка.
наши суда. Кроме того, это в основном чернуги.
две-три недели, и вы получите компенсацию за это время. При таком
количестве планктона Дельта будет просто кишеть толстиками, когда приливы
станут нормальными. А чернуги уйдут. Они редко бывают в этих местах, и
непонятно, что они сейчас-то здесь делают.
всегда претит пользоваться с ним одной пепельницей.
лет, с тех самых пор, как основали Риверсайд, - проворчал он. - И никогда
раньше у нас не забирали суда.
физиономией и дрожащими от пьянства руками. Но я знал, что его безобидная
внешность обманчива. Не раз у меня на глазах, если кто-нибудь из моих
молодых ученых начинал над ним подтрунивать - Фипс вдруг как опрокинет
стол, как вскочит да как заорет! Не старичок, а взбесившийся баран. Да и
все вокруг так ощетинятся, что шутнику впору сквозь землю провалиться...
Сейчас, впрочем, Фипс просто был не в духе.
когда-нибудь рассказывал, что случилось в прошлые высокие приливы? Ты сам
что-нибудь помнишь?
Черепнин Владимир
Андреев Николай
Гюго Виктор
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий