Чтение 3–й страницы книги ~Тайна древнего колодца~

Полковник Джордж Спленнервиль указал на одно из двух больших кресел,
стоявших в его кабинете у огромного окна:

-- Да садись же, Мартин, черт возьми! -- проворчал он. -- Чего стоишь?

Я и в самом деле остановился на пороге. Получив приглашение, я закрыл
тяжелую дубовую дверь и прошел по мягкому голубому ковру. Утонув в кресле,
повернулся к Спленнервилю. Он сидел за своим письменным столом и не спеша
набивал трубку, явно о чем-то задумавшись. Я заметил, что он набивает в
трубку слишком много табака. Это был очень плохой признак -- что-то весьма
заботило моего шефа.

Спленнервиль взглянул на меня и произнес:

-- Остров Оук.

-- О нет! -- тут же возразил я, вскочив с кресла. -- Хватит! Только не
это. Оук уже никого больше не интересует, а меня меньше всех. С тех пор, как
скончался этот несчастный Роберт Ресталл, написаны сотни статей и...

Он попытался перебить меня, но я продолжал:

-- И вся эта история с таинственным колодцем теперь уже похожа на
кожуру трижды выжатого апельсина, так что...

-- Мартин, черт побери! -- вскричал Спленнервиль, хлопнув по столу
кулаком. -- Ты дашь мне, наконец, говорить или нет?

-- Да, конечно, -- неохотно согласился я, -- но...

-- Никаких "но"! Если я вызываю тебя сюда, значит, у меня к тебе
серьезный разговор! Кто руководит газетой, ты или я?

Он всегда задавал этот вопрос, когда хотел, чтобы я замолчал. Я не стал
возражать Он подождал немного и продолжал:

-- Я руковожу, Мартин, хоть ты и не отвечаешь на мой вопрос. А посему
садись, постарайся помолчать и выслушать меня.

Я кивнул и снова сел в кресло, вытянув ноги:

-- Хорошо, шеф, слушаю вас.

Но прежде чем продолжать, Спленнервиль нажал кнопку и из динамика
прозвучал голосок Рози, его секретарши:

-- Слушаю вас, господин Спленнервиль.

-- Он еще тут, Рози, этот господин?

-- Тут.

-- Хорошо. Не отпускай его. Ясно?

-- Ясно.

-- И еще -- меня ни для кого нет! -- Спленнервиль отпустил кнопку: --
Так вот, Мартин, -- продолжал он, повернувшись ко мне. -- Речь идет об
острове Оук. Надо полагать, ты в курсе дела, не так ли?

-- Надо полагать, шеф.

Словно не слыша моего ответа, он продолжал громко и настойчиво:

-- В 1795 году какой-то мальчик, не помню уж, как его звали...

-- Дэн Мак-Гиннес, -- вставил я.

-- Не помню, как его звали, -- раздраженно повторил он, -- отправился
поохотиться на этот пустынный остров -- остров Оук, на траверсе Честера в
Новой Шотландии. Пустынный, полный дичи остров. Ну и что же он там
обнаружил? Не уток, нет. Он обнаружил там судовой блок, висящий на суку
большого дерева, а под ним большую яму. А потом, -- тут он прервал речь и
вопросительно взглянул на меня. -- Что потом? -- спросил он после некоторой
паузы.

Я пожал плечами. Он крепко шлепнул ладонью по столу и возмутился:

-- Тебе что, и в самом деле надо рассказывать всю эту проклятую
историю, которая началась в 1795 году и закончилась несколько недель назад,
вернее, вовсе даже не закончилась! Неужели, черт возьми, нужно тратить целый
день на этот рассказ?

-- Не надо, -- возразил я. -- Я ведь уже говорил вам, что хорошо знаю,
в чем там дело. -- И добавил: -- История эта известна всем, и теперь уже
больше никого не волнует, что там лежит на дне.

-- Как это понимать? -- поинтересовался он, хмуря мохнатые брови.

-- А что может быть на дне этого колодца? Сокровище, спрятанное
каким-нибудь пиратом. Сколько оно может стоить? Мак-Гиннес и другие искатели
полагали, что миллиона два, по тем временам это огромное состояние, но
весьма скромное в наши дни. Кого могут сегодня заинтересовать два или три
миллиона или даже четыре? Разве что искателей золота -- вроде бедняги
Роберта Ресталла. Но только не публику.

Спленнервиль вспыхнул:

-- Там могут оказаться драгоценности, произведения искусства. Или же
какие-нибудь документы... Драгоценности и произведения искусства попадут в
музей, а бумаги, самое большее, порадуют какого-нибудь архивного, работника.

-- Короче, Мартин, хватит! -- воскликнул Спленнервиль. -- Хватит, черт
побери! Как ты не понимаешь, -- продолжал он, тыча в меня своим толстым
указательным пальцем, -- как ты не понимаешь, что этот непостижимый колодец
не что иное как вызов, брошенный нам, современным людям?

-- Отчего же, прекрасно понимаю. Ведь именно это соображение я сам
высказал в своей статье, помните?

Он покраснел и промолчал. А я продолжал:

-- Так что мне остается только еще раз повторить, что с точки зрения
журналистики вся эта история с островом Оук -- отработанный пар.

Спленнервиль вздохнул, опустил голову и снова занялся своей трубкой.

-- В таком случае, -- проворчал он, не глядя на меня, по-твоему, я
должен отправить восвояси того человека, что ждет там?

-- Какого человека? Того, которого вы велели не отпускать?

-- Именно.

-- А кто он такой? -- осторожно поинтересовался я. -- Еще один
искатель, который придумал оригинальный способ добраться до дна колодца?

Спленнервиль чиркнул спичкой и начал выпускать изо рта клубы дыма.

-- А этого, по-твоему, мало? -- полюбопытствовал он, искоса глядя на
меня.

Я промолчал. Он продолжал:

-- Мало? -- И видя, что я не отвечаю, добавил: -- Черт побери, Мартин,
ты что, оглох? Я же к тебе обращаюсь!

-- Я отлично слышу, шеф. Очевидно, еще один инженер, еще один
изобретатель с проектом, который тянет на полмиллиона долларов. Такие типы
приходят дюжинами. Чего вы хотите от меня? Я только удивляюсь, что...

Он прервал меня повелительным жестом:

-- Тебя удивляет, что я велел ему подняться сюда, ко мне, не так ли? --
спросил он. Я заметил в его глазах легкую насмешку. -- Дело в том, Мартин,
что речь идет не об инженере и не об изобретателе.

-- Тогда кто же он? Авантюрист? Сколько сотен миллионов долларов ему
требуется?

Спленнервиль нахмурился.

-- Этого я еще не знаю. -- Мне показалось, он был озабочен. -- На все
попытки добраться до дна колодца истрачено уже около двух миллионов
долларов. Пугающая цифра.

-- Любой проект будет стоить не менее полумиллиона, шеф.

-- Знаю. Но на этот раз, -- он выдвинул ящик стола, -- на этот раз
совсем другое дело. -- Он взял из ящика визитную карточку. -- Угадай, о ком
идет речь. Угадай, кто прислал мне письмо, сообщая, что знает верный способ
добраться до дна колодца.

Я отрицательно покачал головой. Спденнервиль усмехнулся и придвинул
микрофон:

-- Рози, пригласите сюда нашего гостя.

Потом он встал из-за стола и протянул мне визитную карточку. Я взглянул
на нее, и меня тотчас охватило волнение, более того -- тревога.

-- Что? -- воскликнул я, потрясенный. -- Но это же...

Сленнервиль, не обращая больше никакого внимания на меня, направился к
двери. Я снова прочел фамилию и хотел было опять обратиться к шефу, но тут
дверь открылась, и на пороге появился Аллен Брэггс, профессор истории
Гарвардского университета.

Я встречал его фотографии в газетах, видел их на обложках его книг по
истории. Он нередко выступал и по телевидению. Но сейчас его тонкое, нервное
лицо, украшенное высоким лбом, показалось мне изможденным, хотя и
величественным. Дверь за спиной профессора закрылась, и он остановился,
осматриваясь вокруг. За стеклами массивной черепаховой оправы сверкал
пытливый взгляд.

Спленнервиль протянул ему свою огромную ручищу:

-- Черт возьми, профессор Брэггс, -- воскликнул он, -- весьма и весьма
польщен вашим визитом к нам в "Дейли Монитор"! Садитесь, прошу вас!
Извините, что пришлось подождать. А это, -- добавил он, указывая на меня, --
это Купер, Мартин Купер.

Брэггс бросил на меня пронзительный взгляд и улыбнулся:

-- Очень рад познакомиться, господин Купер! -- Он с готовностью пожал
мне руку.

-- Это я очень рад, профессор, -- проговорил я, несколько растерявшись.
-- Я ваш большой поклонник. Читал все ваши статьи. Последняя -- о
наполеоновских войнах -- меня просто восхитила.

-- А я, -- тут же ответил Брэггс, -- в восторге от ваших статей об
Амазонке. Вот почему и попросил господина Спленнервиля познакомить меня с
вами.

Я не знал об этом. И сам факт, что знаменитый американский историк
пожелал познакомиться со мной, несколько смутил меня. Но Спленнервиль уже
подвел профессора к креслу:

-- Ладно, ладно, -- воскликнул он, -- располагайтесь, профессор Брэггс,
устраивайтесь поудобнее. -- Он подождал, пока мы уселись, и добавил: --
Итак, мы наконец-то встретились!

Брэггс сидел в кресле прямо, сохраняя на лице некоторую суровость. Он
был весь внимание, хотя ничего не ответил моему шефу. А тот продолжал:

-- Раз уж мы потеряли много времени, давайте теперь наверстаем
упущенное. Я получил ваше письмо, профессор. Интересно все, что вы пишете
насчет острова Оук... Купер тут полчаса пытался убедить меня, что
предприятие это уже никого больше не интересует и, честно говоря, мне трудно