казаться сумасбродным.
жизненный ритм дэлона. Поэтому и толпа, и Пан, и Юрка казались ему
неподвижными - он жил и действовал вчетверо быстрее. Опьяненный восторгом,
он забыл, что у зумов лишь одно световое зрение, и стал для них невидимым.
Зумы растерялись, решив, что он бросил их.
метров, взмыл в воздух у самой причальной стенки, описав долгую полую
дугу, и снова ушел в воду, теперь уже неглубоко.
неуверенную, но вполне связную пентаволну Нины:
ламинарий, биенья биотоков развеяли последние тени сомнений.
свинцовым морем висел серый рассвет и торопливые неопрятные тучи бежали на
север. Белый кор покачивался в полукилометре, бессмысленно тараща зрачки
ночных позиционных огней.
Багровую поверхность моря пронизали миллиарды огненно-рыжих пульсирующих
жилок - это перемешивались теплые и холодные слои. Растрепанные холодные
тучи превратились в полупрозрачные зеленоватые дымки, сквозь которые
большим осьминогом с растопыренными щупальцами синело солнце в своей
раскаленной короне...
вылетел в воздух и увидел внизу, в изогнутом зеркале воды, свое
увеличенное в несколько раз отражение. В следующую секунду он бесшумно
вошел в воду и плавным движением направил тело в бодрящий холодок глубины.
И снова увидел свое отражение - теперь уже наверху, на рубеже воды и
воздуха.
миров, таких близких и таких непохожих. Ему и пришлось идти в эту разведку
к зумам.
душно, и пришлось на несколько градусов понизить температуру кожи. Теплая
вода пахла железом заградительных решеток. Сгорая в атмосфере, печально
шуршали бессчетные метеориты и сгустки космической пыли. Монотонный
звездный дождь убаюкивал, навевал дремоту.
сделанным четыре тысячи лет назад. Зумы почти не изменились биологически,
общие психические индексы остались прежними. Никаких сдвигов.
полностью, и с ним легче работать. Вот и сегодня молодая зумка принесла
свежей рыбы, и они минут пятнадцать возились в воде. Уисс искренне
веселился, пытаясь скопировать подводные пируэты этого забавно и по-своему
милого существа. Зумы, как и все сухопутные, любят воду - сказывается
природный инстинкт, - но на этот раз вопреки обыкновению зумка играла
неохотно и вскоре вылезла на берег.
поблескивал небольшой аппарат, которым зумы пользуются для копирования
звуков.
нагретому за день камню. Бессвязные отсветы дневных мелочей освобожденно и
легко кружились в голове.
далеком? Знает его повадки и привычки, оно откликается на имя Нина, иногда
даже на пента-волну, хотя почему-то пугается при этом. Но что руководит
этим нескладным примитивным телом? Какая власть, какие побуждения
заставляют зумов тратить время и силы на создание искусственной среды,
разрушая естественную? Ощущение неполноценности? Страх перед миром? Голод?
Из коробки поползли тягучие завыванья, с помощью которых зумы общаются.
потом - что рядом появился неведомый товарищ, но уже через секунду понял,
что МЫСЛЬ исходит из аппарата зумки, и замер.
разгорались вновь чужие краски, чужие, невнятные и мятежные образы.
многотембровый голос. Волнение мешало ему вжиться в ритм, всмотреться в
невиданные, дикие сплетения и ассоциации. Но вот мелькнуло в сумбурном
потоке знакомое - ослепительная синева и белые пятна в синеве.
небо Земли! И суша - от края до края, без единой полоски воды - гигантские
каменные волны с белоснежными шапками на гребнях - застывшее на века
мгновенье бури...
кто-то на чужом языке пересказывает историю, которую ты давно забыл,
что-то мерещится в диковинных созвучиях, мельтешит - и исчезает.
солнце, плечи раздвигают горы, а в руках у него...
кальмара...
погубившее пращуров - клубок вечного ужаса, от которого через много
миллионов лет вздрагивают во сне далекие потомки - враг всего живого -
ОГОНЬ!
центры Запрета, заглушив опасные видения мягкими успокаивающими
колебаниями.
подсознании блокировалось все, что связано с тайнами Третьего Круга эпохи
Великой Ошибки. Этого требовали благоразумие и забота о духовном единстве
народов Дэла.
Всего. Но чтобы уберечься от Безумия Суши, они ограждали мозг нервными
центрами, мгновенно реагирующими на опасность...
Уисса и взволновалась не меньше. Потом вдруг сорвалась с места и бросилась
вверх по откосу, скользя и спотыкаясь на сырой от ночной росы гальке.
Тонкая, бесконечно тонкая ниточка между двумя мирами - неужели ей суждено
порваться?
спинными плавниками. Чью МЫСЛЬ он видел? Чья гордая и страстная душа
соединила в себе жгучую резкость молний и томную нежность утреннего бриза?
Чей исступленный разум выплеснулся в бурной исповеди?
врожденное чувство самосохранения на этот раз изменило дэлону.
между спрутами, строящими города на морском дне, и касатками, у которых
инстинкт хищника сильнее примитивного мышления, - что, если зумы тоже...
Нет, невозможно. Биологически зумы не изменились, а разве может возникнуть
Разум у животных, которые предают и убивают себе подобных?
откликающийся на имя Пан. Они остановились у самой воды, возбужденно
размахивая верхними конечностями, и забормотали быстрее обычного. Зумка
показывала то на аппарат, то на Уисса. Дэлон мучительно напрягал
инфраслух, пытаясь уловить смысл бормотания:
с-к-о-р-о-с-т-ь...
с-к-о-р-о-с-т-ь...
траектории вокруг темного ядра загадки.
раздраженно метнулся в сторону и сильным броском ушел в темноту, к самому
ограждению, где глухо дышало море.
дальше самоистребления - об этом говорят память тысячелетий и собственный
опыт.
способность к подражанию, тяга к искусственному дадут отравленные всходы.