- Договаривайте, не стесняйтесь!
- Да нет уж, пожалуй, ни к чему. Покажите ногу. Ничего страшного,
обыкновенный вывих. Придется чуточку потерпеть. Все! А вы молодец, даже не
вскрикнули. Вставайте. Ну, как? Можете ступать?
- Кажется, могу. Спасибо вам...
- Чего ради вы забрели в такую глушь? Не выберетесь. Подвезти?
- Не надо, я сама.
- Как знаете.
Человек с серебряными волосами, не оборачиваясь, пошел к гонару.
2. Стром
Он проснулся среди ночи, словно от кошмара, но так и не смог вспомнить, что
ему снилось и снилось ли вообще. Нет, не кошмар, а острое чувство утраты
вырвало его из глубины сна. Оно не оставляло Строма с тех пор, как он
оказался здесь, на Утопии. Пора бы привыкнуть! Однако не привык и вряд ли
когда-нибудь привыкнет...
Стром провел руками по телу, задержавшись на глубоких рубцах, которые
избороздили его еще в молодости. Взорвался хронокомпрессор - нельзя было
запускать на свой страх и риск неотлаженную экспериментальную установку.
Поторопился...
Как часто он спешил, когда следовало выждать. Поспешил жениться, точно
боялся никогда более не встретить женщину. И многие годы жил бок о бок с
совершенно чужим, даже чуждым человеком...
Стром прислушался к себе: ничего не болело, сердце билось размеренно.
Тишина. Транквиллор в положении "Полный покой". А покоя нет.
Он нащупал сенсор хранителя. Высветилась вязь абсолютограмм. Все зеленые:
организм в норме. Казалось бы, к чему думать о здоровье, если жизнь, по
существу, кончилась? Какая разница, когда умереть - через двадцать лет или
сегодня, - ведь ничего полезного для людей он уже не совершит. Да и
разочаровался он в людях. Вымерли они, что ли, остались одни людишки...
И не внове для него это тягостное чувство. Так что же ты разволновался,
Стром? Предчувствуешь надвигающуюся беду? Но подумай сам: большей беды, чем
та, что постигла тебя, не существует!
Стром выпил глоток бенты, решил было включить гипнос, но передумал.
Покряхтывая, встал, потер онемевшую поясницу. Подошел к стене, мысленно
задал зеркальное отражение, всмотрелся.
Перед ним стоял Стром-двойник, глядел в упор, изучающе, недружелюбно.
Аскетическое, с глубокими, словно вырубленными, складками около тонких,
бесцветных губ лицо, желтая пергаментная кожа туго обтягивает острые скулы.
Под глазами мешки, а сами глаза васильковой синевы, не успевшие отцвесть,
помутнеть. Волосы серые, с тусклым отливом. Высокий лоб с пролысинами.
Сросшиеся клочковатые брови. Морщины.
- Паршиво выглядишь, - брезгливо сказал Стром, - Никогда не был красавцем,
но сейчас... Мумия, ожившая мумия! Смотреть тошно. Ну, что уставился? Пошел
вон!
Стром вышвырнул двойника, а стене приказал распахнуться настежь. Открылось
усеянное звездами, еще не начавшее светлеть небо.
С изначальной остротой он ощутил отчаяние.
"Боже, куда меня занесло! Зачем? Кому нужно мое одиночество?"
Душу пронзало нелепое, карикатурное нагромождение светил. Напрасно искать в
нем Эллипс, Добрую стаю, Дельту - их нет... Вернее есть, но изуродованные
до неузнаваемости непривычным ракурсом. Мешанину звезд пытались
отождествлять с созвездиями Мира, но привычные названия звучали
кощунственно, как если бы святым словом "мать" удостоили ненавистную
мачеху. Оттого и отпали, не прижившись, имена-фальшивки, оставив после себя
шрамы - кодовые сочетания букв и цифр, не вызывающие эмоций.
Стром отыскал взглядом особенно дорогую ему звездочку. Как бы плохо он ни
разбирался в астрономии, ее-то не перепутает ни с одной другой.
Вспомнилось древнее предание:
"Два бога - Светоч и Крыса - вступили в спор: быть людям бессмертными, как
Светоч, - уходить и возвращаться, - или смертными, подобно крысам, - отжив,
исчезать навечно? Крыса победила. Поэтому люди смертны".
Далеко отсюда Светоч и обращающийся вокруг него Мир - родная планета, на
которой Стром провел лучшую часть жизни, нет, всю жизнь, потому что не
живет он сейчас, а существует. Душа его осталась на Мире, тело же
перенесено в некие райские кущи, созданные добрым человечеством для таких
неудачников, как бывший футуролог Стром.
Он выбрал своей профессией охрану будущего. И пока изображал его в розовых
красках, пользовался известностью, признанием и почетом. Когда же разглядел
тучи, сгущавшиеся над человечеством, сразу же стал не нужен.
- Ваше учение нарушает общественную устойчивость, - сказал ему тогда
Председатель Всемирного Форума, седоголовый мальчишка, один из массы,
поставленный над нею волей компьютеров. - Люди должны жить с уверенностью в
завтрашнем дне. Иначе этот день не будет радостным. Так и сказал: "... не
будет радостным!", как будто радость - самоцель для человечества...
Да, Крыса победила, и люди, черт возьми, смертны!
Далеко отсюда Светоч и обращающийся вокруг него Мир... Далеко... Маленькая
планетка приняла то, что осталось от Строма после разговора с
Председателем. Уютная, с пониженной силой тяжести, благодатной природой,
разреженным, но богатым кислородом воздухом. С целительными излучениями -
эманацией здоровья и бодрости. Планета-заповедник - полная
противоположность Миру. Музей неоскверненной флоры, воплощение идиллии,
свершившаяся утопия. Так, собственно, она и названа - Утопия... Не слишком
оригинальное название! Но, с другой стороны, отчего не быть Утопии, если в
ней возникла необходимость?
А дома сейчас весна. Ранняя, бурная, короткая. По утрам царит прохлада, а
днем Светоч пылает ярко и жгуче, словно уже началось лето. Аромат гнолий на
морском побережье смешивается с йодистым запахом водорослей, образуя
пряный, насыщенный отрицательными ионами кислородный коктейль, который,
думал Стром, можно не только вдыхать, но и пить крупными вкусными глотками.
Еще не вскрылся лед на Ртыше и Уне, но наверняка стал уже рыхлым,
ноздреватым, а на лесных полянах появились проталины, заструились ручьи,
проглянули подснежники, стремясь опередить в цветении специально выведенные
сорта ранних гнолий. Впрочем, много ли их осталось, лесов?
В городах, с искусственным климатом и программируемой погодой, весна,
конечно, не так заметна... Лишь сезонные флуктуации моды свидетельствуют,
что она в разгаре.
И всего этого Стром лишился, то есть лишил себя!
Он зримо представил Мир - гордую, величественную планету, непотопляемый
корабль в волнах космоса. Представил всю целиком, точно огромный глобус.
Три световых часа... Что значит это расстояние при нынешней технике?
Планета-пригород - вот как называют Утопию... Но какая же бездна отделяет
от Мира его, Строма!
Столетия назад человечество балансировало на зыбкой грани ядерной войны,
напоминая каскадера, вытворяющего немыслимо опасные трюки, в которых азарт,
корысть и амбиции преобладали над разумом. Каскадер, как ни странно,
остался жив, но не милость ли это судьбы? А милости не могут повторяться
бесконечно...
Потом чуть было не произошла экологическая катастрофа: столько лет
человечество с присущей ему настойчивостью разрушало среду обитания! В
последний момент сумели предотвратить. И опять-таки посчастливилось...
Чудом спастись от последовавшей затем генетической катастрофы, когда людей
поразила эпидемия мутаций - результат повысившегося их же стараниями
радиоактивного фона. С какими проблемами, и в первую очередь этическими,