Чтение 3–й страницы книги ~Хозяева Острога~

- Веди себя сдержанно, - ответил Тюха. - На звуки Смотритель почти не реагирует, а вот резких движений не любит. Можешь ругать его почем зря, но не вздумай вскакивать или махать руками... Это и к вам относится, - он покосился на Свиста с Бадюгом.

Смотритель, передвигавшийся с головокружительной скоростью даже по захламленному Бойлу, был уже рядом. Его насквозь просвечивающее тело нависло над людьми. Пахнуло странным запахом, вызывавшем ассоциации скорее с химической лабораторией, чем с живой природой.

- У меня по всему телу мурашки побежали, - сообщил Темняк.

- И у меня, - подтвердил Свист.

- Если бы только мурашки, - поежился Бадюг. - У меня даже волосы на голове шевелятся.

- Терпите, - посоветовал Тюха. - Ничего страшного в этом нет. У некоторых в присутствии Смотрителя вообще понос начинается. Или рвота.

- Какой понос, если мы сегодня ещё ничего не жрали, - буркнул Бадюг. - А чего он на меня пялится?

- Да не на тебя, а как раз на меня, - возразил Свист.

- Спокойно, это вам просто кажется, - сказал Тюха. - Такие мелочи, как отдельный человек, Смотрителя не интересуют. Он видит сразу всё вокруг.

- Ты откуда знаешь?

- Один ветеран рассказал, когда я ещё в прежней стае был. Здесь такие истории передаются из поколения в поколение. Когда я погибну, вы их будете новичкам рассказывать.

Внезапно рогатка сама собой вырвалась из рук Темняка и, высоко подпрыгнув, повисла в воздухе. Нельзя было даже сказать, что её удерживает в таком положении - некие чудесные силы или конечности Смотрителя. Но, вне всякого сомнения, он внимательно изучал это устройство, столь же простое, как и эффективное.

В напряженной тишине прошло несколько минут, а затем рогатка рассыпалась в мельчайшую пыль - не взорвалась, не развалилась, а именно рассыпалась, как рассыпаются на солнце сделанные из песка куличики. Сразу после этого Смотритель запрыгнул на стену и унесся туда, где на недосягаемой высоте голубела узенькая полоска неба.

- Помчался Хозяевам доносить, - с пренебрежением произнес Свист.

Теперь можно было и перекусить, и отдохнуть, и обсудить все перипетии недавней схватки.

- Почему Смотритель разрушил мое оружие? - спросил Темняк, уписывая за обе щеки поджаренные на костре ломти "хозяйской жвачки". - Это может иметь какие-нибудь последствия?

- Даже и не знаю, что тебе сказать, - призадумался Тюха. - Прежде таких случаев не было.

- Но прежде и такого оружия на Бойле не было. Вы брали из мусора что-то уже готовое. А мне пришлось поработать и головой, и руками. Вдруг я нарушил этим какое-нибудь здешнее правило?

- Не думаю, - покачал головой Тюха. - Кое-что мы действительно используем в готовом виде. Те же спирали, например. Но многое мастерим сами. Ты же видел, как к безобидному "хозяйскому костылю" был приделан разящий наконечник из "вечной росы". Или взять "кочергу", которая так пригодилась тебе сегодня. В первоначальном виде она выглядела совсем иначе.

- И как же именно? - заинтересовался Темняк.

- Как обыкновенный безобидный обрубок, - Тюха развел руки примерно на полметра. - Правда, обладающий одной интересной особенностью. Его концы всегда имели разную температуру. Эти "термалки" использовались и для охлаждения киселя, и как грелки, пока кто-то не обнаружил, что, если их соединить холодными концами, получится единое целое. Более того, горячие концы после этого начинали испускать неимоверно жаркое пламя. Вот так и появилась "хозяйская кочерга". Правда, в быту от неё пользы мало. Любой горшок она прожигает насквозь ещё до того, как в нём закипит вода... Поэтому я уверен, что никаких претензий к тебе Смотритель не имеет. Незнакомые предметы он разрушает для того, чтобы лучше изучить их. Так иногда поступают и люди.

- А я вот что хочу сказать, - вмешался в разговор Свист, до этого виновато помалкивающий. - Ты, Темняк, полагаешь, что Смотритель уничтожил твое оружие... забыл, как оно называется.

- Рогатку.

- Да-да, рогатку.

- А разве нет?

- Может, и нет. Рогатка действительно исчезла. Но исчезла только в этом месте, - он ткнул пальцем туда, где ещё совсем недавно находился Смотритель. - А в другом появилась. Скорее всего, на верхотуре, у Хозяев. Мне про такие штучки знающие люди рассказывали.

- Вот только не надо усложнять самые простые вещи! - в конце концов не выдержал и Бадюг, говорливый, как баба с улицы Киселя. - Смотритель испепелил рогатку прямо у нас на глазах как предмет для Бойла чужеродный и непозволительный. А в следующий раз он испепелит и того, кто посмеет ею воспользоваться.

Немедленно возникли бурные дебаты, где каждая сторона упорно доказывала свою правоту, и Темняку пришлось приложить немало усилий, чтобы утихомирить приятелей.

- К общему мнению, похоже, мы никогда не придем, - сказал он затем. - Может, это и неплохо, что каждый из нас имеет свою точку зрения. Но то, что позволительно в споре, недопустимо в бою. Уж поверьте мне на слово. Да и сами вы, наверное, убедились в этом нынешним утром. В следующей схватке вся стая будет безоговорочно подчиняться приказам командира, которого мы сейчас и выберем путем свободного волеизъявления. Какие есть предложения?

- Относительно командира? - уточнил Тюха.

- Да. Кого ты видишь в этом качестве?

- Тебя, кого же еще!

- Другие мнения имеются?

- Нет, - молвил Бадюг после некоторой паузы. - Командуй. По заслугам и честь.

- Присоединяюсь, - буркнул Свист, решивший свое мнение пока не афишировать.

- Мне самому позвольте воздержаться, хотя это уже ничего не меняет, - подвел итоги Темняк. - Благодарю за доверие... Однако командиру не обойтись без помощника. Вверенной мне властью назначаю на этот пост опытного боешника Тюху Горшка, сегодня успешно завершившего свою одиннадцатую схватку. Сейчас он нам расскажет про то, чем вторая схватка отличается от первой и как быть с оружием - воспользоваться прежним или искать новое.

- Помощником так помощником, - недолго думая, согласился Тюха. - На своей улице я тоже в помощниках ходил. У собственного отца. А что можно сказать про вторую схватку, я даже и не знаю. Из памяти вышибло. В чем-то она, конечно, полегче первой, но в чем-то и тяжелее.

- Подожди, - прервал его Темняк. - С болтовней мы на сегодня уже покончили. Теперь говорим исключительно о деле. Если ты облечен властью, пусть и небольшой, привыкай выражаться коротко и ясно, без обиняков. Докладывай, чем конкретно вторая схватка легче первой.

- Новички уже имеют представление о том, что их ждёт. - Тюха, получивший строгое предупреждение, изо всех сил старался следовать наказам Темняка, но это у него пока получалось плохо. - Впредь они будут действовать осмотрительней. Да и страха поубавилось. Любая победа, а тем более первая, даёт уверенность в собственных силах.

- Ладно, - Темняк поморщился. - Чем же тогда вторая схватка тяжелее первой?

- Может появиться зазнайство. Дескать, мы сейчас всех врагов в порошок сотрем. Это хуже всего. Да и Смотритель, убедившийся в силе нашей стаи, может свести нас с более грозными соперниками.

- Куда уж грознее... - пробурчал Бадюг.

- У Смотрителя в запасе много сюрпризов... Но я полагаю, что всерьез нами займутся только после третьей или четвертой схватки, когда мы сами станем "черными".

- Что ты скажешь по, поводу оружия? Я, например, остался ни с чем. - Темняк продемонстрировал свои пустые руки. - Да и у вас, вижу, не густо.

- После каждой схватки оружие приходится обновлять. В бой с таким не сунешься. - Тюха критически осмотрел свой измятый щит. - Особенно это касается спиралей. Они быстро тупятся, и тогда толку от них никакого. Как вы заметили, трофеев на Бойле не бывает. Да и не принято здесь брать в руки оружие побежденных. Плохая примета...

- А своё можно подобрать? - без тени смущения осведомился Бадюг. - Я "хозяйский костыль" при отступлении обронил. Он, должно быть, ещё целехонек.

- Назад возврата нет. Стены уже закрылись, - пояснил Тюха. - Победителям достаётся участок побежденных, а на освободившееся место приходит другая стая... Нам придётся искать оружие здесь.

- Говорил ты в общем-то толково, - Темняк кивнул своему новоиспеченному помощнику. - Как я понял, заранее обзавестись хорошим оружием - это уже половина победы. Время у нас в запасе имеется, но откладывать поиски на потом не будем. Лучше пораньше ляжем спать. А сейчас разобьемся на пары и будем прочесывать улицу с разных сторон. Где встретимся, там и ночлег устроим. Тюха пойдет с Бадюгом, а я со Свистом.

Пятисотметровый кусок Бойла, завоёванный стаей Темняка, ничем не отличался от их прежних владений, оставшихся сейчас по ту сторону невидимой разделительной стены.

Те же самые глухие отвесные стены, снизу испещрённые норами, норками и норищами.

Та же самая мусорная свалка, ежедневно принимавшая всё новые и новые поступления, но почти не разраставшаяся в объеме.

Тот же самый вечный сумрак, лишь кое-где прорезанный стрелами света, пробивавшимися сюда с неимоверной высоты.

И запах - неистребимый запах помойки, вполне привычный для жителей Острога, но до сих пор вызывавший у Темняка приступы рвоты.

Не сказав друг другу ни единого слова, они добрались до стены, выдававшей себя разве что легким мерцанием, слегка искажавшим унылую перспективу соседнего участка. Теперь им предстояло занятие, достойное скорее глупой курицы, чем человека, - разгребать чужой мусор в надежде найти там если и не зернышко, то хотя бы подходящий камушек (о жемчугах, фигурально выражаясь, не могло быть и речи).

Вскоре Темняк отыскал боевую спираль и великодушно предложил её Свисту, но тот, едва глянув, отказался - коротковата, мол. Чуть погодя, он сказал, не поднимая глаз от земли:

- Спору нет, я признал тебя командиром. Но только на время схватки. А до и после этого ты мне в душу не лезь. Пойми, ты в Остроге чужак. А я Свеча. Всякие там Горшки, Кисели и Веревки у нас прежде в слугах ходили. Это только теперь некоторые из них нос дерут. Но наше слово всегда - последнее. И лучший кусок наш.

- Кусок чего? - усмехнулся Темняк. - Дерьма, вывалившегося из чужой задницы?

- Это следует понимать как оскорбление?

- Нет. Как напоминание о реальном положении вещей. Отбросы есть отбросы. Даже самые лучшие. Стоит ли этим гордиться?

- Уж если говорить начистоту, то почти все блага природы, которыми пользуются другие народы, в свое время тоже были чьими-то отбросами, чьим-то дерьмом или чьими-то трупами. Будешь спорить? Что есть навоз, удобряющий землю? А черный горючий камень? А ещё более горючая земляная смола? И не гляди на меня так... Мы знаем об окружающем мире гораздо больше, чем это может показаться постороннему. Нам известно, что живая природа не ограничивается людьми, Хозяевами, вшами и клопами. Пусть и с чужих слов, но мы имеем представление о летающих, плавающих и ползающих тварях. Мир многообразен. Кто-то живет охотой, кто-то занимается земледелием, кто-то выращивает себе на потребу скот, а мы пользуемся дарами Острога. И иной жизни для себя не мыслим.

- Я понимаю твои чувства. Каждому мил уголок, где он родился. Вот только способ вашего существования кажется мне сомнительным. Смею утверждать, что вы, наверное, единственный из народов, добровольно избравший себе участь падальщиков.

- Просто нам повезло. Вот другие и завидуют.

- Может, оно и так... Но всё же лучше полагаться на самих себя, чем на милость чуждых и совершенно непредсказуемых существ.

- Будь сейчас на моем месте покойный Тыр, он сказал бы так: "Не учи меня свечи лепить!" Но я скажу иначе: "Не важно, чем мы живем, важно, что здравствуем". Вопреки всем недобрым пророчествам народ Острога процветает уже много поколений. И это не только наше собственное мнение... Могу сказать тебе и нечто большее. Есть люди, которых не устраивает нынешний порядок вещей. Одни из них пытаются найти общий язык с Хозяевами, другие, наоборот, замышляют одолеть Хозяев. Вполне возможно, что наши далекие потомки займут в Остроге куда более достойное положение.

- Это уже серьёзно. Тайные организации... Движение сопротивления... Не думал, что вы способны на такое. И каковы же успехи?

- Об успехах говорить ещё рано. Пока идет накопление сведений. День ото дня мы узнаем о Хозяевах все больше и больше. Есть такие смельчаки, которые специально проникают на Бойло в надежде одержать положенное количество побед и тем самым заслужить благорасположение Хозяев

- Ты случайно не из их числа?

- Где уж мне! Это особенные люди. Само их существование хранится в глубокой тайне.

- Зачем тогда ты доверяешь её мне?

- Разве не понятно? Ни мы сами, ни наши тайны не выйдут отсюда. Могилой для них станет Бойло.

- Похоже, ты с этим уже смирился?

- А куда денешься? Я не ребенок, чтобы верить в несбыточные сказки. Судьбу не одолеешь.

- Почему? Сегодня мы её одолели.

- Мы одолели кучку бедолаг, ещё более несчастных, чем мы сами. Пусть впереди ещё пять или даже десять побед - что с того? Мы протянем на этом свете чуть дольше других, вот и все.

- С такими настроениями ты заранее обречен. Лучше послушай совет бывалого человека. Мне случалось попадать и в худшие передряги. Нередко я был в шаге и даже в полушаге от смерти. Я знаю, что такое крайняя степень отчаяния. Но всякий раз чудо спасало меня. Ты будешь смеяться, но это чудо называется верой. Верой в себя, в свою удачу, в своих друзей, в своих покровителей. Терпи, сопротивляйся, не падай духом, ищи пути к спасению. Ищи до самого конца.

- Я-то ищу, - сказал Свист, которого прочувствованная речь Темняка ничуть не убедила. - А вот ты проходишь мимо вещей, которые сами просятся в руки.

Поднатужившись, он вывернул из мусора большой овальный щит, который в прошлом мог служить Хозяевам и блюдом, и ночным горшком, и деталью какой-то загадочной машины, и ещё невесть чем.

- Повезло тебе, - одобрил находку Темняк. - А я всё больше "хозяйские жилы" высматриваю. Но здесь они что-то не попадаются.

- Да, местечко бедноватое, - согласился Свист. - Ты, наверное, опять рогатку хочешь сделать?

- От добра добра не ищут. Мне ваши спирали не с руки.

- Смотрителя не боишься?

- Думаю, обойдётся.

- А вообще, какое оружие ты предпочитаешь больше всего? Кроме рогатки, конечно.

- Я, честно сказать, не вояка. Но дубиной приходилось махать. А ещё чаще - кулаками.

- С дубиной на спираль не сунешься. Тем более с кулаками. Давай лучше искать "хозяйские жилы" вместе.

- Давай, - согласился Темняк и чуть погодя добавил: - Я почему-то никак не могу забыть Тыра. Такой бездарный конец... А ведь он, говорят, попал на Бойло добровольно. Как ты думаешь, он специально искал смерти?

- Искать-то он искал, - загадочно усмехнулся Свист. - Но вот что именно, не знаю.

День, начавшийся так удачно, закончился на редкость скверно. Вся добыча стаи состояла из парочки щитов, дюжины не самых длинных спиралей, да всякой мелкой дребедени, больше подходившей для детских забав, чем для серьезной схватки.

Но хуже всего было то, что Темняк - надежда и опора стаи - оказался практически безоружным. Упорные поиски, длившиеся до самой темноты, окончились безрезультатно. То ли "хозяйские жилы" здесь вообще никогда не валялись, то ли их заранее подобрал ушлый Смотритель.

- Не унывайте, - сказал Темняк, располагаясь на ночлег. - У нас так говорят: утро вечера мудренее. Что-нибудь придумаем. Я верю в нашу победу.

На душе у всех было неспокойно, но заснули на удивление быстро - сказывалось, наверное, напряжение минувшего дня. Крепкому сну не помешал даже грохот сбрасываемого мусора.

Нору покинули чуть свет - долго разлеживаться Темняк не позволил. Оказавшись на улице, наскоро проверили свежий мусор, но ничего стоящего, кроме щита - на сей раз ромбовидного, - не обнаружили.

- Сегодня мы находимся в несколько худшем положении, чем вчера, - сказал Темняк. - Полагаться на какое-то волшебное оружие больше не приходится. Сам я мало чем могу помочь вам. И тем не менее мы должны выиграть схватку. Ради этого придётся изменить порядки, заведенные на Бойле неизвестно кем и когда. Традиции - вещь хорошая, но рано или поздно их приходится ломать.

Когда он кратко изложил план действий, которого должна была придерживаться стая, засомневались все, кроме Тюхи, с некоторых пор безоговорочно принявшего сторону своего командира.

- Да об этом даже помышлять нельзя, а не то что говорить! - возмутился Свист. - Лучше уж смерть, чем подобное бесчестье.

- Смотритель подобных новшеств не позволит, - покачал головой Бадюг. - Смотритель обязательно вмешается.

- Поговорили? - спокойно осведомился Темняк, когда возгласы протеста немного поутихли. - Ну вы и народ! Привыкли ходить только проторенной дорожкой. Честь вам, значит, дороже жизни... А про вчерашний уговор забыли? Кто пообещал неукоснительно подчиняться всем приказам командира? Что, память короткая? Я вас за язык не тянул. Сами меня выбрали. Так что делайте как вам говорят. И не смейте прекословить.

Хочешь не хочешь, а пришлось Свисту с Бадюгом подчиниться. Честь в Остроге чаще всего вспоминали только для красного словца, а вот взаимный договор считался делом святым.

Вражеская стая появилась сразу после хлопка, возвестившего об исчезновении разделительной стены, - собирались, наверное, победить с наскока. Боешников, как и в прошлый раз, было четверо. Никакой почетной раскраски они ещё не заслужили, а значит, к числу матерых ветеранов не принадлежали.

Вооружены пришельцы были, что называется, до зубов. У всех имелись щиты и "хозяйские костыли", вне всякого сомнения, снабженные какими-нибудь смертоносными наконечниками. И это ещё не считая спиралей.

Без помех пройдя по чужой территории изрядное расстояние, боешники увидели перед собой ряд щитов, перегораживающих улицу. За ними, надо полагать, и скрывались соперники, до сих пор хранившие упорное молчание, что для Бойла, где перед каждой схваткой полагалось немного побалагурить, было как-то нехарактерно.

- Я Жах Кисель! - заявил один из пришельцев. - Меня в Остроге все знают. Почему прячетесь, стервецы? Никак струсили?

- Здесь мы, здесь! - Из-за среднего щита высунулся и тут же вновь спрятался Темняк. - Подойди ближе, познакомимся.

- Что это ещё за образина такая? - удивился Жах. - Из Иголок, что ли?

- Не похож, - засомневался кто-то из его товарищей. - Таких косматых Иголок сроду не было... По-моему, это чужак, который у нас недавно штаны заказывал. Интересные штаны, с мешками по бокам... Эй, приятель, как тебе новые штаны носятся?

- Так себе, - отозвался Темняк. - Швы кое-где разошлись. Наверное, нитки гнилыми оказались.

- У нас нитки только самого лучшего качества. Просто не забывай снимать штаны, когда тебе приспичит. Вот гниль и не заведется, - под общий хохот заявил уроженец улицы Одёжек.

- Да я уже и забыл, когда в последний раз опорожнялся, - ответил Темняк на полном серьёзе. - Дней десять назад отведал киселя, сваренного нашим уважаемым Жахом, и получил заворот кишок. Говорят, что он в свой кисель для навара клопов добавляет.

- Ты поговори мне ещё! - набычился Жах. - Почему ваша стая прячется за щитами? Боитесь честного поединка?

- Честный поединок возможен только с честными людьми, - отрезал Темняк. - А вы сплошь ворье и проходимцы. И кисель у вас жидкий, и нитки гнилые.

- Пошли, ребята, - сказал Жах, опуская свой "костыль", сразу удлинившийся в несколько раз. - Сделаем этих гадов по-быстрому.

Стая, уверенная в своем качественном и количественном превосходстве, мерной поступью двинулась вперед. Когда до линии щитов оставалось всего ничего, Темняк скомандовал:

- Бей их!

Позади пришельцев разверзся мусор, из которого восстали Свист, Бадюг и Тюха. Пальцы их были унизаны боевыми спиралями.

Попасть с пяти шагов в ничем не защищенную спину врага - не проблема. Однако даже с таким простым делом справились не все. Бадюг, на долю которого досталось сразу две цели, слегка замешкался. Одного боешника он ещё успел полоснуть по загривку, а второго лишь слегка задел.

Уцелевший боешник мигом обернулся и, не испугавшись ожившей кучи мусора (у Бадюга сквозь всякую налипшую дрянь только глаза блестели), занес свой "костыль", снабженный на конце капелькой "вечной росы".

Так бы и погиб нерасторопный Бадюг (даже на улице Веревок ему доверяли только самую грубую работу), да выручил вовремя подоспевший Темняк - оглушил врага щитом.

Остальные два щита так и остались стоять стоймя, подпертые сзади уличным хламом. Виктория была полная, хотя враги ещё дышали, а некоторые даже бранились. Ничего не поделаешь - спираль не меч, наповал не сразит, если, конечно, не угодит прямиком в сердце. Впрочем, долгая и мучительная смерть побежденным не грозила. В самое ближайшее время о них должен был позаботиться Смотритель. Милосердие на Бойле имело весьма специфический характер.

- Как же так... - давясь легочной кровью, пробормотал Жах. - Выходит, вы нас обманом одолели... Разве так можно?

- Уже можно, - отводя глаза в сторону, сказал Тюха, удар которого и сразил Жаха. - С нынешнего дня.

Свист и Бадюг, перепачканные до такой степени, что и на людей мало походили, стояли, понурив головы. Такая победа, как видно, совсем их не радовала.

- Пошли отсюда, - сказал Темняк. - Теперь здесь и без нас разберутся.

Вдогонку им донеслось:

- Будьте вы прокляты! Особенно ты, Свист Свеча! Я ведь тебе кисель на свадьбу варил. Задаром, между прочим... Пусть в следующей схватке лопнут твои бесстыжие зенки!

Стая Темняка, не понесшая никаких потерь, кроме моральных (хотя, как известно, стыд не дым, глаза не ест), незамедлительно перешла на чужую территорию, как это и полагалось по законам Бойла. Даже щиты верный Тюха успел прихватить с собой.

Причиной такой спешки, если говорить откровенно, было нежелание лишний раз встречаться со Смотрителем, а тем более присутствовать при расправе, уготованной побежденным. Уж скорее бы встала на свое место стена, отделяющая обреченных на немедленную смерть от тех, кому было позволено прожить ещё как минимум сутки!

Поели без всякого аппетита. Свист демонстративно молчал, а Бадюг, обязанный Темняку жизнью, пребывал в полной растерянности и старался услужить всем подряд, что раньше за ним никогда не замечалось.

- Полагаю, что пришла пора объясниться, - сказал Темняк, когда с едой было покончено. - Оправдываться я не собираюсь. Все, что я делаю, имеет только одну цель - наше общее благо. Именно общее, поскольку мы повязаны сейчас одной судьбой. Бойло устроено для того, чтобы в смертельной схватке выявить победителей. Вы все об этом только и говорите. Все остальное несущественно. Подтверждением тому служит поведение Смотрителя, который не счел нужным вмешаться в недавнюю схватку. Здесь победителей не судят. Поэтому прошу на меня не дуться. Жизнь продолжается. Наша жизнь...

- Говори что хочешь, но завтра мы будем драться честно, - заявил Свист. - Никаких уловок. Если и погибнем, то нас хотя бы никто не проклянет напоследок.

- Завтра мы будем драться так, чтобы выжить, - возразил Темняк. - Лично я не самоубийца и подставлять грудь под чужие спирали не намерен... У нас есть возможность выиграть схватку сравнительно бескровно, даже не прибегая к помощи оружия. Такое предложение тебя устраивает?

- Нет. Ни на какие сделки я тут не пойду. Каждый из нас волен поступать так, как ему заблагорассудится. Поэтому я постараюсь придерживаться прежних правил. Даже в одиночку.

- А как же слово, данное тобой вчера?

- Я беру его обратно. Нарушив признанные всеми порядки, ты перестал быть моим командиром.

Схватив свой щит, Свист удалился.

Такой поступок не мог не отразиться на настроении остальных членов стаи. Грусть-тоска перешла в уныние. Темняк с горечью сказал:

- Плохи дела. Стая уменьшается прямо на глазах. Даже без боя.... А ты на чьей стороне, Бадюг?

- Душа моя стремится вслед за Свистом, но бренное тело льнет к тебе, - честно признался Бадюг. - Даже и не знаю, что делать... До утра можно подумать?

- Нет, решай сразу. Нам нужно подготовиться к завтрашней схватке... А это очень большая работа. Возможно, на неё уйдет вся ночь.

- Пообещай, что больше не заставишь меня зарываться в мусор!

- Разве это так неприятно?

- Само собой! И душно, и мокро, и воняет, и колется. Но не это главное. Мы копаем ямы в мусоре только с одной целью - опустить туда гроб с мертвецом. Пока ты меня засыпал, я сто раз с жизнью простился.

- Понял, - кивнул Темняк. - Хоронить вас заживо я больше не буду.

- Тогда я с вами, - сказал Бадюг, но было видно, что он делает это с тяжелым сердцем.

- Тем не менее поработать придётся. Как говорится, меньше пота, больше крови... Берите щиты. Сегодня они заменят нам лопаты.

Свист, ночевавший отдельно от стаи, появился из своей норы уже после того, как раздался зловещий хлопок, кому-то суливший скорую погибель, а кому-то скорое, хотя и недолгое, торжество.

Его недавние сотоварищи, в поте лица своего трудившиеся всю ночь, выглядели сейчас ещё более чумазыми, чем вчера, после сидения в мусоре. Брать в руки оружие они почему-то не спешили, а оба щита, покореженных так, словно черти катались на них с адских горок, валялись в сторонке.

На этот раз судьба (или Смотритель, действовавший по воле хозяев) свела стаю Темняка с тройкой закаленных бойцов, чьи физиономии были густо измазаны желтым. По числу загублененых душ с этими ветеранами Бойла мог сравниться только Тюха Горшок, сейчас нервно ковырявший в носу.

- Ну, привет вам, - сказал тот из "желтых" боешников, голову которого прикрывало что-то вроде медного котелка. - Кто-нибудь из Башмаков здесь имеется?

- Нету таких, - сказал Свист, находившийся далеко впереди стаи. - А если ты сам Башмак, то скоро и тебя не будет.

- Ты, похоже, сдурел, - не по-доброму удивился "желтый". - На тот свет торопишься? Протри бельма, нас же трое! Уж лучше подожди, пока твои приятели подоспеют.