республиках полным ходом шла суфитская пропагандистская кампания,
когда сложилась и стала неуязвимой система организованной
преступности, когда в целых регионах была фактически ликвидирована
Советская власть.
Голему приходилось считаться, был рост потока информации (вспомним -
удвоение за десять лет) - процесс, от Голема не зависимый, но
угрожающий сохранению гомеостаза. Реагировать на это Голем мог
трояко: простым увеличением количества информационных ячеек,
перераспределением удельного веса информации, относящейся к
отправлению номинативных и биологических функций, и активным
вмешательством в информационное поле с целью снижения его
напряженности. На первых двух способах сохранения гомеостаза мы уже
останавливались, о третьем поговорим подробнее.
представляет собой интеллект весьма примитивный. В процессе
самообучения, применяя единственно доступный ему метод проб и
ошибок, он приобрел способность к синтезу, но отнюдь не к анализу;
анализ он может производить в рамках своих номинативных функций
наподобие того, как человеческий мозг, способный мгновенно
производить сложнейшие расчеты по баллистике и отдавать
соответствующие команды руке, бросающей камень в цель, должен
отрешиться от всего и страшно громоздким способом делить сто
пятьдесят пять на девятнадцать. В рамках же естественного процесса
своего мышления Голем предпочитает прецеденты сущности (до сущности
еще надо докапываться, а это лишние усилия), а поскольку память его
хранит "отрицательных" прецедентов наверняка больше, чем
"положительных" - естественное следствие применения метода проб и
ошибок,- то практически все новое, что возникает в информационном
поле, классифицируется по формальным признакам и отождествляется с
тем, что уже было - и, как правило, отождествляется с
"отрицательными" прецедентами. У Голема вырабатывается своеобразный
условный рефлекс на новое, формируется отрицательная обратная связь.
Вспомним судьбу фирмы "Факел" - а ведь это было робкое и единичное
покушение на частные, мелкие, периферийные интересы Голема. Вспомним
невыносимую, удушливую атмосферу в культуре, литературе, искусстве.
Вспомним жесточайший информационный голод, воспитавший "самый
читающий между строк народ". Все это и были действия Голема по
сдерживанию информационного потока. Перекрывались каналы получения
информации как между отдельными участками информационного поля, так
и извне, из-за рубежа. Блокировались исследования, проекты и прочие
потенциально возможные источники новой информации во всех областях,
кроме тех, отставание в которых грозило отправлению биологических
функций Голема (например, в военной науке и технике). Наконец,
целенаправленно снижалась тропность информационного поля к
поступающей информации путем как деинтеллектуализации общества, так
и привития ему интересов, лежащих вне сферы информации: примитивные
развлечения, алкоголь, доставание вещей и т. п. Так, например,
перманентный дефицит в сфере потребления является неотъемлемой
чертой нашей экономики не только потому, что выгоден производителю,
но и потому, что позволяет утилизовать свободное время членов
общества в максимальных объемах без приложения каких-либо
дополнительных усилий.
формирования кибернетического "черного ящика"; никто не знал, как
именно он работает - ни Пользователь, ни входящие в структуру Голема
чиновники. Такое положение сохраняется до сих пор и даже
усугубляется, поскольку Голем разросся, усложнился и научился
хранить свои тайны. С уверенностью можно говорить только о некоторых
параметрах его интеллекта. Так, например, Голем располагает _всей_
когда-либо поступавшей в него информацией. Он не имеет какого-либо
алгоритма действия; скорее, можно говорить о наличии у него
алгоритма не-действия, алгоритма торможения, выработавшегося в
процессе самообучения. Действия же Голема носят вероятностный
характер и потому труднопредсказуемы. Поэтому же он сам не может
предвидеть последствий своих действий и вынужден постоянно
корректировать их, ориентируясь, разумеется, на свои фискальные
интересы; на пользу или во вред обществу идут эти действия, Голема
не интересует. Пользу или вред обществу Голем понимает абсолютно
по-своему, _поскольку рассматривает общество исключительно как среду
обитания._
морального плана. Само понятие морали чуждо Голему, поскольку мораль
формируется в обществе, в процессе взаимодействия равнозначимых
интеллектов, а Голем - существо принципиально одинокое. Поэтому
предъявлять Голему счет за десятки миллионов жизней, погубленных в
процессе его самообучения, за беззакония и произвол, за нарушения
прав и свобод человека, за техническую и социальную отсталость
страны бессмысленно, поскольку эти категории лежат вне сферы его
мыслительной деятельности - мыслительной деятельности существа, для
которого человек является лишь информационной ячейкой, полужидким
переключателем в информационных цепях, где в результате
циркулирования разнообразнейшей информации зародился, развился и
процветает его нечеловеческий разум. Не исключено, что Голем вообще
не имеет представления о том, что человек существует.
интеллект злонамеренный, сатанинский. Голем всего лишь стремится
сохранить себя в непрерывно изменяющемся мире, поэтому и вмешивается
в дела общества в меру своих сил и способностей. Творя зло, он
попросту не ведает, что творит. Заботясь о собственном пропитании,
он не имеет в виду каждого конкретного чиновника - он просто
организует общественные процессы таким образом, чтобы существующие и
вновь создаваемые информационные ячейки не пустовали. Наконец,
заботясь о равновесии в обществе, Голем ныне стремится не к
уничтожению возмущающих элементов, что неэкономно, а к их
транквилизации, и в итоге - к постепенному истощению у общества
стимулов и возможностей для саморазвития. Голем просто хочет жить.
является преобразование общества и построение новой
общественно-экономической формации, то целью партийного аппарата,
как одной из важнейших подструктур Голема, является сохранение
статус-кво. На этом противоречии и основаны многие события 1956-64
годов,- времен административно-экономических реформ и
контрреволюционного бюрократического переворота. Начатые достаточно
решительно (хотя по сути своей и сводились к полумерам), реформы
натолкнулись вскоре на мощное сопротивление; преодоление этого
сопротивления путем роспуска отраслевых министерств и создания
совнархозов на некоторое время выбило Голема из седла и заставило
перейти к партизанским действиям: мелкому тотальному саботажу и
манипулированию информацией. В результате реформы уходили в песок,
Пользователь вынужден был отвлекаться на решение тактических
вопросов, идеи его доводились до общества в искаженном виде - чего
стоил один только посев кукурузы за Полярным кругом! Таким образом,
выиграв без особого труда информационную дуэль у Пользователя, Голем
добился провала реформ, недовольства в обществе и, решительно
прореагировав на отчаянную попытку Пользователя подорвать единство
аппарата - путем разделения парткомов на промышленные и
сельскохозяйственные,- сменил Пользователя.
напомнила ему ситуацию второй половины пятидесятых. И, имея уже опыт
не только игры с Пользователем, но и борьбы с ним, Голем начал
оказывать сопротивление преобразованиям, используя старый алгоритм.
То, что сейчас прокручивается "хрущевский сценарий", сомнения не
вызывает. Точно так же задачи, поставленные Пользователем, либо
игнорируются, либо доводятся до абсурда - вспомним, например,
антиалкогольную кампанию, не обеспеченную экономически, что привело
к огромным прорехам в местных бюджетах, с одной стороны, а с другой
- к росту недовольства населения и буквально взрыву преступности,
дозволяемой общественной моралью (самогоноварение), то есть
возникновению ножниц между общественной моралью и правом, что
подрывает авторитет Пользователя; анекдот же с созданием Общества
трезвости можно привести как пример того, что Голем даже в пылу
борьбы не упускает из виду свои интересы. Примеров вмешательства
Голема в общественные процессы с единственной целью самосохранения
можно привести множество. Все это вкупе получило название "механизм
торможения". Думаем, что такое название звучит чересчур
успокаивающе. Голем действует - и намерен действовать впредь,
изматывая и Пользователя, и общество изощреннейшими
"бюрократическими играми", чтобы потом нанести решающий контрудар.
мышления Голема, можно с большой долей уверенности предсказать, что
он попытается довести до конца начатый уже сценарий - то есть
сменить Пользователя, посадив на место беспокойного Горбачева
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Чернецов Андрей
Плотников Александр
Эриксон Стивен
Афанасьев Роман